Читать книгу "Под стеклянным колпаком - Сильвия Плат"

С меня словно смыло все страхи и тревоги. Я чувствовала себя удивительно умиротворенной. Стеклянный колпак повис в пространстве в нескольких метрах у меня над головой. Меня овевало дуновение воздуха.

– Все прошло так, как я вам говорила, да? – спросила доктор Нолан, когда мы возвращались в «Бельсайз» по хрустевшим под ногами опавшим листьям. – Так вот, все и впредь станет проходить так же, – твердо заявила она. – Сеансы шоковой терапии будут у вас трижды в неделю – по вторникам, четвергам и субботам.

Я сделала большой глоток свежего воздуха.

– И долго они будут продолжаться?

– Это зависит, – ответила доктор Нолан, – от вас и от меня.

Я взяла серебряный нож и разбила верхушку яйца. Потом положила нож и посмотрела на него. Я попыталась понять, почему так люблю ножи, но мысль сорвалась с логического крючка и упорхнула, словно птица, в самую середину пустоты.

Джоан и Диди сидели рядышком на рояльной банкетке, и Диди учила Джоан играть «Собачий вальс», при этом скользя пальцами по черным клавишам, а Джоан – по нижним, белым.

Я подумала: как же плохо, что у Джоан такое грубое, «лошадиное» лицо с крупными зубами и серыми, как морская галька, глазами навыкате. Да она не смогла удержать даже такого парня, как Бадди Уиллард. А муж Диди, очевидно, жил с очередной любовницей и относился к ней, как к облезлой и вонючей старой кошке.

– А мне письмо-о-о, – пропела Джоан, просовывая свою взъерошенную голову в дверь моей палаты.

– Рада за тебя, – ответила я, не отрывая глаз от книги.

После пяти следовавших один за другим сеансов шоковой терапии я получила разрешение на выход в город, и Джоан крутилась вокруг меня, как огромная запыхавшаяся плодовая мушка, словно сладость выздоровления представляла собой что-то такое, что она могла высосать, просто находясь рядом. У нее отобрали книги по физике и стопки запыленных блокнотов с конспектами, которыми она буквально завалила палату, и снова ограничили передвижения пределами клиники.

– А не хочешь узнать, от кого оно? – Джоан протиснулась в дверь палаты и присела ко мне на кровать. Мне хотелось сказать ей, чтобы она убиралась к черту, что от ее вида у меня мурашки по коже бегали, вот только я не решилась.

– Ну ладно. – Я заложила пальцем страницу в книге и закрыла ее. – От кого письмо?

Джоан выхватила из кармана юбки светло-синий конверт и, дразня меня, помахала им.

– Ну, разве не совпадение! – сказала я.

– Что значит – совпадение?

Я подошла к письменному столу, взяла светло-синий конверт и, в свою очередь, помахала им Джоан, словно платком на прощание.

– Мне тоже пришло письмо. Интересно, совпадают ли они по тексту?

– Ему лучше, – сообщила Джоан. – Он вышел из больницы.

Воцарилось недолгое молчание.

– Ты собираешься за него замуж?

– Нет, – ответила я. – А ты?

– Да он мне не очень-то и нравился, – уклончиво улыбнулась Джоан.

– Вот как?

– Да. А вот семья его мне нравилась.

– В смысле мистер и миссис Уиллард?

– Да.

От слов Джоан у меня по спине пробежал холодок.

– Я их обожала. Они такие милые, счастливые, не то что мои родители. Я навещала их все время… – Тут она замялась. – Пока не появилась ты.

– Ну, извини. – Потом я добавила: – А почему ты перестала с ними видеться, если так их обожала?

– Ой, я просто не смогла, – ответила Джоан. – Ведь ты встречалась с Бадди. Это выглядело бы… не знаю… смешно.

Я задумалась.

– Думаю, да.

– А ты… – Джоан замялась. – Разрешишь ему приехать?

– Не знаю.

Сначала я подумала, что получится просто ужасно, если Бадди приедет навестить меня в сумасшедшем доме. Похоже, он явится только для того, чтобы позубоскалить и посудачить с другими врачами. Но потом мне показалось, что это может стать поступком. Я покажу ему, кто он есть на самом деле, и поставлю его на место, даже несмотря на то что у меня никого нет. Скажу ему, что не было никакого переводчика-синхрониста, никого, но он – совсем не то и стал мне совершенно безразличен.

– А ты? – спросила я.

– Да, – выдохнула Джоан. – Возможно, он приедет вместе с матерью. Я попрошу, чтобы он приехал с ней.

– С матерью?

Джоан скорчила недовольную гримасу.

– Мне нравится миссис Уиллард. Миссис Уиллард – прекрасная женщина, просто прекрасная. Она мне была как родная мать.

Я представила себе миссис Уиллард с ее костюмами из пестрого твида, практичными туфлями и мудрыми менторскими изречениями. Мистер Уиллард был ее ребенком, и голос у него был высокий и тонкий, как у мальчишки. Джоан и миссис Уиллард. Джоан… и миссис Уиллард…

В то утро я постучала в палату Диди, хотела взять у нее ноты какой-нибудь пьесы в двух частях. Я подождала несколько минут и, не услышав ответа и решив, что Диди, наверное, куда-то вышла и я могла бы взять ноты у нее с письменного стола, отворила дверь и вошла в палату.

В «Бельсайзе» – даже в «Бельсайзе» – двери были с замками, но ключей больным не давали. Закрытая дверь означала желание побыть одному, и к ней относились с уважением, как к запертой двери. Можно было постучать, потом еще, а потом следовало уйти. Я вспомнила это, когда стояла, почти ничего не видя после ярко освещенного коридора, в темной, насыщенной каким-то ароматом палате.

Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидела поднимающуюся над кроватью тень. Потом кто-то негромко хихикнул. Тень поправила волосы, и сквозь полумрак на меня взглянули два бледно-серых выпученных глаза. Диди лежала на подушках с торчащими из-под зеленого шерстяного халата голыми ногами и пристально смотрела на меня с издевательской улыбкой. В пальцах ее правой руки тускло светился огонек сигареты.

– Я лишь хотела… – пробормотала я.

– Знаю, – ответила Диди. – Ноты.

– Привет, Эстер, – вступила Джоан, и от ее приторного голоска меня чуть не стошнило. – Подожди меня, Эстер, я пойду сыграю с тобой на нижних клавишах. – Потом Джоан решительно заявила: – Бадди Уиллард мне никогда по-настоящему не нравился. Он думал, что все знает. Он думал, что все знает о женщинах…

Я посмотрела на Джоан. Несмотря на неприятное чувство и мою давнюю, закоренелую к ней неприязнь, Джоан меня восхищала. Как марсианин или особо выделяющаяся бородавками жаба. Ее мысли не совпадали с моими, и чувства тоже, однако мы достаточно сблизились, чтобы ее мысли и чувства казались искаженным и темным отражением моих.

Иногда я размышляла над тем, не выдумала ли я Джоан.

В другое время ломала голову, продолжит ли она появляться на каждом критическом этапе моей жизни, чтобы напомнить мне, кем я была, через что прошла, и переживать у меня под носом свой собственный, но так похожий на мой критический жизненный этап.