Читать книгу "Я, президент и чемпион мира - Лали Морошкина"

На Ингури нас встречал глава местной службы безопасности Гоги Начкепия. Гоги, как и положено профессионалу, работающему в сфере безопасности, оказался удивительно уравновешенным и наблюдательным человеком.

— Лали, только не опаздывай, — предупредил он меня, — по вечерам там хозяйничают бандформирования, царит полная бесконтрольность.

— Может, передумаешь? — умолял Георгий, но меня ждали миролюбивые грузинские женщины, дети и горячий гоми.

Кишмария заранее позвонил на контрольно-пропускной пункт, поэтому меня пропустили без препятствий.

У поста в «жигуленке» шестой модели меня ожидали люди Руслана.

Дорога до Гали оказалась довольно длинной. В палисадниках оставленных домов разрослись деревья, их ветки упирались в окна. Одичавшая природа истосковалась по хозяйской руке, но откуда в беспризорной стране найдется хозяин?!

Женский миротворческий совет собрался в полном составе. Это было удивительное зрелище — сильные грузинские женщины создали свой «остров независимости» по существу в чистом поле. Днем они были заняты севом, а по вечерам работали в Совете, благодаря их усилиям положение не ухудшалось еще больше. Переехавшие в Зугдиди, чтобы не нагнетать обстановку, мужчины покорно ждали женского приказа. Я еще раз удостоверилась в том, что Грузию спасут только такие истинные, бесстрашные, с огрубевшими от работы руками женщины-патриотки.

Тина рассказала о жизни женщин. Оказалось, что проблем у них уйма, но все они разрешимы.

— Слушай, Тина, а Руслан Кишмария вам, случаем, не мешает? — спросила я.

— Да что ты, Лали, дорогая, наоборот, всячески помогает, а то кто бы нас здесь оставил? В Тбилиси у каждого на языке только Гали и вертится, а никто сюда не приезжает! Такие глупости передают по телевидению, просто стыд!

— Что я могу сделать для вас?

— Ведь видишь, в каком мы положении? У нас даже магазина нет. Если бы не обрабатывали землю, померли бы с голоду. Да еще сколько карманов наполняем с обеих сторон… Если есть возможность, может, поближе к зиме поможете запастись сахаром, мукой и рисом, а с остальным мы сами справимся.

— Конечно, о чём речь! А дадут мне завезти сюда продукты?

— Поговори с Русланом, он хороший человек, тебе не откажет. Мы так отвыкли от внимания горожан… — сказала Тина и подала мне горячий гоми.

Вкус настоящего гоми напомнил детство, когда моя прабабушка, в девичестве Коява, с пятницы начинала исполнять мегрельский ритуал, и запах вкуснейших ингредиентов витал в доме до традиционного мегрельского воскресного обеда.

Руслан Кишмария оказался высоким, бородатым молодым мужчиной.

— Я думала, вы старше, — сказала я ему.

— Если честно, и я тоже, по телевизору вы крупнее и старше, а так совсем девочка, — сказал он миролюбиво и показал мне разрушенное во время войны административное здание. — Вот так и живем! Чем могу служить?

— Господин Кишмария, Тина сказала мне, что они нуждаются в продуктах. Если вы не против, я прислала бы.

— Лали, вы ведь недавно на этой службе, правда? Поверьте, это никому не нужно. Если бы ваши хотели, все давно бы уладилось… Знаете, какие деньги крутятся в бизнесе орехов и сигарет? И пока здесь бесконтрольность, все набивают карманы. Поэтому и шага не делают для нашего сближения. Я вообще удивляюсь тому, что вы здесь, но, по-видимому, вы пока еще не отравлены ядом безразличия и верите, что сможете что-нибудь изменить. Это огромная система, устроенная гибче коррупции. Урегулирование конфликтов не на руку ни грузинам, ни россиянам и ни тем более иностранным миссиям. Вот вы перешли границу, разве мы вас съели? Почему ни у кого не возникает желания поговорить с нами по-человечески, с глазу на глаз, как детям одной земли?

В глазах Руслана отражались сильная боль и печаль. Он перенес эту ужасную войну и плен «мхедрионовцев», но не озлобился, не взлелеял ненависть в сердце и вновь был готов к мирным переговорам.

— Я буду всячески содействовать вам, если ваша грузинская сторона согласится, — сказал он, и мы покинули администрацию Гали.

Смеркалось. Гальцы со слезами на глазах прощались со мной.

— Не горюйте, отныне я буду часто приезжать к вам, да еще с подарками, Руслан зажег мне зеленый свет, — ободрила я грузинских женщин и победно направилась домой.

Машина, в которую я села, показалась мне странной.

— Что это? — спросила я водителя и указала на металлические пластины, прибитые к дверям.

— В это время стреляют, а металл немного задерживает пули, — беззаботно ответил шофер так, будто поделился со мной рецептом приготовления сладкой ваты.

На Ингурском мосту меня ждали свекольного цвета Георгий и разнервничавшийся Гоги Начкепия.

— Где ты столько времени? — обнял меня Георгий. — Я уже начал мобилизацию людей.

— Все в порядке, — сказала я и поблагодарила Гоги за внимание. С того дня я и Гоги подружились.

А в Тбилиси меня ждало большое разочарование. Мне категорически отказали во ввозе продуктов. Руслан оказался прав. Я же, не сдержавшая слово, не могла больше показываться в Гали.

«Шлайнинг»

Михаил Саакашвили все больше активизировал свою деятельность под эгидой «Национального движения». Постоянные совещания, консультации, частые визиты за границу стали обычным ритмом его жизни.

Мишин автомобиль все чаще видели у снятой Теей однокомнатной квартиры, а по субботам и воскресеньям, приезжая на машинах с сиренами, он уже гостил у нее в Гори.

— Вот стану первой леди, потом увидите, — часто говорила, явно принимая желаемое за действительность, Тея.

— Кажется, ты сошла с ума, какая первая леди? Обалдела? У Миши есть жена, ты тут при чем? — злилась я на провинциальную неотесанность.

— Ну и что, жена — не стена. Помнится мне, что и Канделаки не холост, а он повсюду с тобой появляется! Да и Сандра (Сандра Руловс — супруга М.Саакашвили. — Л.М.) вряд ли в Тбилиси переедет.

Горькая правда больно хлестнула меня.

Тея, как и все женщины с провинциальным мышлением, уже составляла долгосрочные планы и хвасталась подарками Миши:

— Смотри, смотри, эту черную жемчужину Миша привез мне из Женевы и сказал, что она очень похожа на меня, — тараторила Тея. — Я должна установить нагреватель воды, правда, Миша подарил мне электрочайник, но до каких пор мы будем обливаться? — жаловалась вечно всем недовольная девушка. — Вот сейчас вернется из Америки и все устроит. Смотри, что он забыл, — сказала она и достала из бельевого ящика скомкавшийся между трусами и лифчиками Теи знакомый мне розовый галстук от «Босс».

— Всё-таки какие странные цвета он любит, правда? Если бы мой покойный отец увидел такое на мужике, точно б выпорол! — не останавливалась вжившаяся в роль наложницы Тея. — А знаешь, что он мне сказал? Лали, мол, против наших отношений, и не рассказывай ей все. Даже охранника уволил за то, что тот плохо на меня смотрел.