Читать книгу "Шрамы, что мы выбираем - Дарья Крупкина"

Из ванной появилась Кристина, но, едва увидев открывшуюся картину, она тоже встревожилась. Винсент по-прежнему не приходил в себя, хотя Фредерик видел, что он размеренно дышит. Его лицо стало белым полотном, а губы приобрели какой-то синюшный оттенок. Фредерик был близок к панике, потому что понимал, что ничего не может сделать.

– Спокойно! – Кристина вовремя взяла дело в свои руки. – Быстро неси его в комнату.

Когда Винсент был все-таки уложен в постель, а на шум прибежали Анабель и Анна, стала очевидной одна вещь: Винсент спокойно и размеренно дышал, можно было решить, что он спит. Только просыпаться он не собирался. И разбудить его было невозможно.

12

Ему здесь не нравилось. Хотя он не мог толком объяснить, где находится это «здесь», он четко знал, что ему тут не нравится. Блеклые коридоры, в которых не было ни единого человека, кроме него, давно затихшие лифты… ему казалось, он теряется в этом сумрачном электрическом свете, в этих коридорах и палатах. Палатах! Ну конечно, стоило догадаться, куда забросит его кошмар.

Винсент поежился. Он отлично понимал, что это всего лишь сон, пусть снова мрачный и насыщенный неприятным ощущением чего-то призрачного и неотвратимого. Но не более, чем сон. Тем не менее, он также хорошо понимал, что пока не может проснуться, как бы того не хотел. Об этом Винсент предпочитал не задумываться, иначе мысль начинала пугать.

Если он здесь, значит, это не спроста. Помявшись некоторое время посреди коридора, где он так внезапно очутился, Винсент решил двигаться вперед. В конце концов, это лучше, нежели стоять на месте и бояться неизвестно чего.

Он не старался идти тихо, но его шаги будто бы увязали в окружающем пространстве, терялись и сливались с тишиной. А коридор казался длинным и ужасающе бесконечным.

Чтобы отвлечься от мыслей об окружающем, Винсент быстро оглядел себя: как ни странно, его внешнего вида кошмар не коснулся, он оставался в темных джинсах и рубашке. Вот только руки, там, где старые шрамы покрывали татуировки из змей, теперь были плотно затянуты бинтами. Винсент нахмурился и еще быстрее пошел по коридору. До поворота оставалось совсем чуть-чуть, а, как известно, очередные ужастики из кошмара должны являться именно за поворотом.

Но монстра не было. Истекающего кровью трупа в полиэтиленовом мешке – тоже. За поворотом оказался всего лишь тупик с двумя дверьми в палаты по разным сторонам и человеком. Он небрежно прислонился к стене, скрестив руки на груди, его волосы были невероятно светлыми даже в тусклом коридоре, а на губах блуждала знакомая то ли усмешка, то ли улыбка. Как ни странно, Винсент даже не был удивлен этой встрече. Он спокойно поздоровался:

– Привет, Лукас.

– Давно не виделись, Винс. Вижу, ты даже не удивлен.

Уэйнфилд не ответил, только пожал плечами. В какой-то степени, видеть во сне мертвых даже проще, чем живых: не удивляешься их поступкам, не пытаешься решить возникшие с ними реальные проблемы. Мертвые – они из другого мира. Они вытащены из тех уголков подсознания, где стоит табличка «воспоминания». А память не может причинить боли, только если сам не позволишь ей этого.

– Ты не считаешь меня настоящим?

Винсент снова пожал плечами.

– Может, ты и прав, – вздохнул Лукас. – Никогда нельзя быть уверенным, то ли духи взаправду являются в наш мир, то ли это наше сознание выкидывает кренделя.

Эта была манера Лукаса говорить, но Винсент не удивлялся и спокойно ждал. Не может же призрак стоять вечно и рассуждать о весьма отстраненных вещах. Но Лукас, похоже, никуда не торопился.

– Видеть во сне мертвых не так страшно, правда, Винс? Видеть их в жизни куда страшнее. Ты ведь помнишь это.

Руки будто бы обожгло, Винсент вскрикнул и увидел, что на бинтах выступают кровавые разводы, как будто старые шрамы, находившиеся под ними, вмиг стали свежими и вновь истекающими кровью.

– Какого черта?…

Он посмотрел на Лукаса, но тот пожал плечами, повторяя действие самого Винсента, еще минуту назад казавшееся таким правильным.

– Неужели ты думал, что можно так просто отмахнуться от прошлого? И от призраков. И… от меня.

Винсент не стал слушать. Он резко дернул на себя дверь одной из палат и вошел внутрь. Но оказался вовсе не в больнице, а в комнате в Доме. Той самой комнате, где еще недавно они были с Кристиной, где рассказывали страшные истории вместе с Фредериком.

Он видел себя. Лежащего на кровати и будто бы спящего. Рядом о чем-то беседовали Фредерик и Кристина, но их голосов не было слышно, как будто кто-то выкрутил ручку громкости до нуля. Анабель сидела на кровати и гладила руку того Винсента, что лежал. Анна тоже была здесь, стояла в тени и едва заметно улыбалась.

– Что ты мне дала? – глаза Винсента сощурились, хотя он понимал, что присутствующие в комнате не могут его слышать.

Руки невольно сжались в кулаки, отчего снова заболели старые шрамы. Впрочем, теперь они не были такими уж старыми: бинты промокли насквозь.

Она решила его отравить. Теперь это стало ясно, и оставалось только корить себя за то, что он не понял раньше. Не распознал. Не догадался, что Анна никогда не будет делать ничего просто так, по доброте душевной, особенно в тот день, когда истекает срок ее логичного пребывания рядом с Уэйнфилдами.

Ни для кого не было секретом, что Анна влюблена во Фредерика, давно и безнадежно. Винсент не мог бы сказать, влюбилась она после смерти Лукаса или до нее, по крайней мере, при брате она тщательно скрывала. А потом это перестало быть секретом. И странное обещание, которое потребовал с Винсента Лукас незадолго до своей смерти, приобрело иной смысл. Оно держало Анну рядом с Уэйнфилдами, пусть и совсем не с тем братом, с кем она хотела быть.

Но теперь все должно завершиться. И Анна решила закончить по-другому.

Винсент обернулся к двери, из которой пришел. Она была едва приоткрыта, в щели виднелись тусклые стены больничного коридора.

– Зачем ты взял с меня это обещание? – прошептал Винсент. – Зачем ты хотел, чтобы я был рядом с ней? Или… она была рядом с нами?

Разумеется, в ответ он не услышал ничего, кроме тишины. А капельки крови успели добраться до его ладоней и теперь срывались с кончиков пальцев. Кап-кап. Единственные звуки, нарушавшие тишину. И где-то вдалеке было слышно, как течет вода, будто бы наполняя ванную. Как в тот день, когда его нашел Фредерик.

Оставалась дверь второй палаты, и Винсент, не задумываясь, вышел из комнаты и раскрыл ее.

– Мы ничего не можем сделать?

Кристина покачала головой:

– Не думаю.

Фредерик вздохнул, с трудом пытаясь сохранять спокойствие. Видимо, Кристина это почувствовала, потому что осторожно положила руку ему на плечо:

– Думаю, все будет в порядке, он же просто спит. Скоро проснется.