Читать книгу "Можно я побуду счастливой? - Мария Метлицкая"

Андре встретил меня в Бельгии, в Лилле, за два часа до прибытия поезда в Париж. В пять утра, с огромным букетом роз, он снял меня с поезда, мы сели в машину и поехали домой, точнее – к нему. Он и вправду был худой и бледный, и я видела, как ему плохо.

А я, представьте, была счастлива. Очень!

Через пару дней я позвонила Другу – объясниться. Мне было ясно – я остаюсь с Андре.

И Друг снова меня понял. Однажды он мне сказал:

– Мне не важно, с кем ты живешь, – важно, что мы с тобой одинаково думаем! Ты всегда для меня на пьедестале – и мне никогда не дотянуться до тебя.

Оказывается, бывает и так.

С мужем мы помирились, мы счастливы, мы снова вместе. Я вижу, как у него горят глаза, – он гладит меня по руке, обнимает и говорит, что на такое огромное счастье он не рассчитывал!

Но я поставила твердое условие: мы возвращаемся! Только так, и никак по-другому. Я не хочу жить во Франции. Мое место в России. Андре соглашается, но с оговоркой – жить мы будем в России, но не в Москве и не в Питере. Только в провинции. Почему? Да потому, что там, в столицах, у меня столько друзей, столько знакомых, что меня у него попросту отнимут!

Четыреста километров от столиц, – объявил он. – Здесь мы тоже живем в Бургундии, а не в Париже!

И я согласилась. Какая мне разница? Главное – жить на своей земле и говорить на родном языке. Я буду понимать людей, живущих по соседству, чувствовать нюансы их речи, оттенки и мелодику нашего языка. Я не буду задумываться и прикидывать, что подумал или что имел в виду мой французский собеседник. Я нужна именно своей стране, а не Франции, где и без меня все хорошо.

Я счастлива, потому что еду домой! Рядом любимый. И мне наплевать, кем считают меня наши французские друзья – идиоткой, законченной дурой. Как это – вернуться в Россию? В Россию, где неспокойно, голодно, пусто, темно. Там – неуверенность в завтрашнем дне. Там – перемены!

Здесь, во Франции, есть стабильность, есть крыша над головой, дети сыты, обуты, одеты. Куда несет эту чокнутую, куда? Ведь на ее бы месте тысячи женщин благодарили судьбу!

Да, Франция прекрасна, необыкновенно красива! У нее фантастическая история, сказочная архитектура, самая вкусная кухня, самый мелодичный язык, лучшие в мире духи, мода от-кутюр, музеи, театры и магазины!

Там нашли счастье и умиротворение тысячи моих соотечественников.

Но моя судьба – это моя судьба!

Возвращение

И начались долгие поиски. Мы открыли карту России, взяли карандаш, веревочку, отметили четыреста километров от Москвы и начертили круг. По радиусу этого круга мы собирались объехать области – Тверскую, Ивановскую, Ярославскую, Костромскую.

Как понять, где мы остановимся? Нам должно понравиться место. Раз. А второе – что-то должно произойти, случиться! Что-то такое, чтобы мы точно поняли – наше! Как это будет, где и когда, мы, конечно, не знали.

Мы сели в машину: я, Андре, Даниэль, собака и кошка. Наша машина с французскими номерами – мини-дом для путешественника. В ней есть все – палатка, котелок, тренога для костерка, кастрюли и сковородка, чашки, ложки, тарелки, переносной холодильник, резиновая лодка (убейте – не знаю зачем!). А еще белье, полотенца, подушки и одеяла, сменные вещи, шампуни, мангал, книги, путеводители, радио и магнитофон – если совсем будет грустно. Теплые куртки, резиновые сапоги, кеды, теплые носки, свитера. И еда – крекеры, сухие супы, твердая колбаса, крупы, варенье, соленья. Картошку мы купим в деревне.

В любом месте мы можем остановиться, и я за полчаса приготовлю обед – с горячим супом, вторым и компотом.

Мы отмахали семь тысяч километров, проехали все отмеченные области и оказались на берегу Волги.

График такой – неделю мы путешествуем и возвращаемся в Москву, домой – дня на четыре – почистить перышки, запастись едой, постираться, погладить, собраться. И снова – в путь!

Я штурман, у меня на коленях лежит карта, и я определяюсь на местности.

Гостиниц в то время почти не было, тем более в далекой глубинке. С ночевкой проблемы – мы ночевали то в чьей-то бане, то в избе, то в палатке, то в клубе. Андре шутил, что Наполеону нужно бы было сначала приехать в Россию туристом, чтобы понять, что такую страну завоевать невозможно! Нереально завоевать страну с такими масштабами и с такими дорогами! Завоюешь одну губернию, другая тут же освободится!

В муже моем снова просыпается журналист – он обалдевает от просторов, от желания жителей нам помочь, от крынок молока, теплого хлеба, меда, который нам выносят. Андре загорелся идеей написать книгу о российской глубинке. Он с азартом записывает свои ощущения. Говорит – и говорит с восторгом, – что раньше Россию не знал, потому, что видел только столицы.

У нас начался ренессанс в отношениях – мы больше не ругаемся, не цепляемся, мы возбуждены нашими планами и путешествиями. Обсуждаем прошедший день и тут же предвкушаем следующий. Мы стали нежнее, терпимее. Мы снова на одной волне и понимаем, что любим одно и то же.

Дорожных историй, приключений было множество. Что может быть интересней и познавательней путешествий и человеческих судеб? Да ничего!

Бабуся по дороге из Углича. Останавливаемся и предлагаем ей помощь – конечно же, подвезти. Откуда она взялась, эта бабка? Вокруг нет деревень – лес, поле, лес, поле. Бабушка изо всех сил отказывается:

– Чего подвозить-то? Туто близенько – кило́метров пять!

Но от нас просто так не отвязаться – почти насильно заталкиваем бабулю в машину. Она, ворча, устраивается на заднем сиденье рядом с нашим немаленьким бобиком, кошкой и сыном. Разговорились. Старушка рассказывает, что спешит в магазин за хлебом. Ходит туда два раза в неделю. От ее деревни это километров эдак семь. Через лес, в любую погоду.

– А чё делать-то? А ничё! Ближе-то лавки и нет! Даже хлеб нам не возють! В деревне осталось три бабки – одна ляжача, друга – ползуча, ну и я – бегуча. Не буду ходить – лягу рядом. И чё, пропадать? С голоду, что ли? Вот и бегаю я. Лектричества нету, провода срезали, продали, и все, – грустно вздыхает она и тут же смеется: – А жисть-то – идеть!

Выйдя из машины, она увидела на двери в магазин амбарный замок – обеденный перерыв и посмотрела на нас с осуждением:

– И чё вы меня привезли? Чё приволокли? Рано мне! Ишшо ждать цельных полчаса! А лесом бы я спокойненько шла бы!

Мы трогаемся и смеемся: бабушка наша бегуча! Куда ей ждать полчаса?

Еще одна история. Голосует на дороге солдатик. Останавливаемся. Он как-то мнется:

– Нас… в общем… трое.

Еще два дружка, тоже солдаты и тоже спешат по домам в увольнение.

– А чего они прячутся? – удивляемся мы.

– Так по трое в машины не сажают, – вздыхает служивый.

Ну, берем всех троих. Едем, болтаем о жизни. Ребятушек жалко – видно, что голодные. Достаем свои запасы, подкармливаем. Тормозит нас инспектор ГАИ – ничего страшного, просто проверка. Машина-то иностранная, «Рено-25», представительского, кстати, класса (на такой же машине ездил Франсуа Миттеран). Водительские права тоже французские. Водитель вообще плоховато говорит на русском языке. Гаишник растерян – такое он видит впервые!