Читать книгу "Из серого. Концерт для нейронов и синапсов - Манучер Парвин"

– Друг мой, тебя нужно явить миру! Ты мне нужен, Пируз, точно так же, как я нужен тебе! Подожди выхода моей следующей книги. Ты там тоже фигурируешь.

– Как называется твоя новая книга?

– «Свежие яйца»!

– Почему бы было не называть её «Яичница-болтунья», потому что всё в наши дни кажется разболтанным?

Глава 12

Биохимия счастья

Пока я иду к Олин-Холлу, я думаю о письме, которое мне по электронной почте прислала Ашана Васвани. В нём – высказывание какого-то восточного мудреца:

Из нереальности – в реальность

Из леденящей тьмы – на свет.

Пройдёт от смерти к вечной жизни

Мой след.

Я задумываюсь, не умирает ли смерть перед тем, как умираешь ты сам. Не означает ли это, что ты должен оставить ненужные вещи, как если бы ты был уже мёртв, чтобы освободиться от сбруи из всех ненужных привязанностей и ложных идей.

Сегодня выступать будет аспирантка Ванда Диаз, будущий кандидат наук. Это красивая молодая женщина и очень умная. Но сегодня она выглядит как пугало, которое не смогло убежать от торнадо. Не нужно неправильно понимать мою карикатуру. Мне нравится Ванда. Мы только вчера прекрасно поговорили с ней, встретившись на территории Университета. Она просто очарована основными и глубинными причинами счастья и дорогой к счастью с точки зрения психобиохимии. Она мечтает об одном, и говорит об одном, и работает только для того, чтобы узнать, что такое счастье – как и почему его ощущают мозг и тело, то есть если вы, конечно, можете отделить их друг от друга, как она говорит.

Признак истинного учёного – это безжалостное, неуёмное любопытство и страсть к открытию того, что никто не знает, и к тому, чтобы идти туда, где до вас не был никто и никогда. У меня создалось впечатление, что Ванда Диаз обладает и любопытством, и страстностью истинного учёного.

Наука, как продукт, созданный человеком, – неидеальна и подвержена ошибкам. Тем не менее, это средство прозондировать корни реальности и свои собственные. Учёный может ошибиться и провалиться из-за того, что не полностью отдаёт себя делу, или у него нет нужных для исследования инструментов, или он ищет то, что не существует, а если существует, то не там, где он ищет. Также человек может провалиться из-за подсознательного желания провалиться. Наука – это хрупкий цветок. Перед ней нельзя благоговеть и нельзя от неё цинично отмахиваться. Ею нельзя манипулировать ради статуса, прибыли или власти, по крайней мере, не в идеальном мире! А наука и эмоции связаны; одно может стимулировать или загнать в угол другое.

Мне лично любопытно узнать, как психология счастья и биохимия счастья могут интегрироваться. Какое нечёткое слово, и какой нечёткий мир представляет собой счастье! Это не больше, чем гостиница, в которой вы останавливаетесь. Вроде только что въехали – и уже пришло время выезжать. Боюсь, что моё счастье с Джульеттой – это просто проживание в гостинице, пусть и шестизвёздочной.

Ванда стоит рядом с проектором, во главе стола. Доктор Ку развернул ЗЗ таким образом, чтобы тот оказался к ней лицом. Она занята разбором бумаг и диапозитивов и бормочет что-то себе под нос на испанском. Очередное семинарское занятие осложняется, ещё не начавшись, тем, что все бумаги и диапозитивы Ванды соскальзывают на пол и разлетаются по нему, словно горошины из миски. Она шипит, произносит одно короткое слово – и наклоняется, чтобы всё собрать.

Бог каждый день создаёт всякие задницы, тем не менее Бог редко выдаёт такую задницу, как у Ванды. Семинар, задача которого – сосредотачивать внимание на мозге, теперь сосредотачивает внимание на двух красивых полушариях, которые разглаживают складки на её голубых джинсах.

Я – не единственный, кто обращает на них внимание. Доктор Ку тоже обращает. И доктор Пфайффер. Доктор Васвани смотрит женским взглядом, который замечает, что мы замечаем! Больше всего замечают Эндрю Эшкрофт и Брэдли Уилкинсон, которые конкурируют за всю Ванду в целом. Кажется, что даже ЗЗ смотрит. Взгляды мужчин по большей части не зависят от их воли, интеллекта и убеждений, когда дело касается женских задниц и того, что у женщин имеется спереди. Если вас оскорбляет то, как мы на вас пялимся, вините в этом биологию, а не сексизм тех, кто пялится. Происходящее на семинаре – то, от чего мутится разум у мужчин, – не замечают только доктор Рутковский и доктор Х. Они стоят в дверном проёме и о чём-то шёпотом переговариваются.

Пока я притворяюсь, что не наблюдаю за Вандой, я чувствую, как рука Джульетты скользит вверх по моему правому бедру под столом, она держит и сжимает конечность, которой не следует касаться во время семинара. На меня накатывает волна желания – и к лицу приливает кровь. Мне кажется, что все замечают, что со мной делает Джульетта, даже если фактически никто не может видеть, что Джульетта делает, включая саму Джульетту и меня. Какая наглость! Но это Джульетта. Мой дающий сбои мозг и судьба устроили заговор, чтобы я влюбился в эту женщину. Эту сумасшедшую женщину, увлечённого своим делом учёного, ту, которая любит мозг и счастливчика меня, по крайней мере, пока! Только когда я к ней поворачиваюсь и прошу её глазами о милости, как ягнёнок просит тигрицу пожалеть его, она убирает пальцы. Но перед этим она щиплет меня на прощание и ведь знает, за какое место щипать!

Я раздумываю о причинах такого поведения Джульетты. Она наказывает меня за то, что меня привлекла задница Ванды? За те эротические мысли, которые могут обжигать мои синапсы? На самом деле я не смотрел, хотя и смотрел. У Джульетты имеется микросканер в мозгу, в её голубых глазах? Я чувствую, что действия Джульетты были сигналом:

– Я люблю тебя. Ты любишь меня. Сейчас мы принадлежим друг другу. Все другие задницы исключаются.

Подобно детективу, я оглядываю лица за овальным столом, чтобы определить, не видел ли кто сигнал Джульетты мне, не видел ли кто, как неприлично она себя вела. Я думаю, что стыд – это самая сильная человеческая эмоция, более сильная и более распространённая, чем чувство вины, и более устойчивая и более безжалостная, чем любовь.

Но как стыд становится хозяином, как он стал моим хозяином? Может, всё дело в программном обеспечении. Этот постоянно присутствующий босс, стыд, говорит нам, что делать, а что не делать.

Джульетта называет овальный стол «Мадам Венера» после того, как Ванда запротестовала из-за того, что я назвал стол «Мадам». Может, она права и дала ему правильное имя. Секс вращается вокруг Мадам Венеры, как луны вокруг Сатурна. Кажется, что мужчины – животные, у которых период гона не прекращается никогда, его сдерживают только стыд, закон и немного Бог. Но женщин тоже сдерживают стыд и закон. И страх перед Богом – в таком порядке. Конечно, это просто неотшлифованные мысли. О, именно Бог придумал это Ид[37]! О, эти скрытые непрошеные инстинкты! Эти невероятные, сумасшедшие инстинкты! О, этот Ид – причина всех рождений и смертей. Причина существования цивилизаций, пророков, богов и слонов! Это рептилия, которая устроилась в мозге и приказывает мужчинам даже лгать, чтобы получить желаемое, а женщинам – принимать их ложь, чтобы получить то, что они хотят. Магия Ид сильнее истины. Да, Супер-Эго[38]в некоторой степени сдерживает Ид, но тем не менее они преодолевают такие препятствия, как законы и этика, и Бог! Ид подобен вере; тут есть своя магия – то вам кажется, что вы всё понимаете, а то, что не понимаете. Инстинкты уводит вас от ощущения опасностей реального мира, преследуя свои собственные цели, без осознания вами происходящего. И вы не задаёте вопросов.