Читать книгу "Британская разведка во времена холодной войны - Колдер Уолтон"

Присущее Неру недоверие к британской полиции не помешало его правительству под руководством Пателя вести переговоры о тесной связи с британской разведкой. В марте 1947 г., накануне обретения независимости, заместитель генерального директора МИ-5 Гай Лиддел поехал в Индию и получил согласие от правительства Неру на то, чтобы офицер МИ-5 оставался в Нью-Дели после окончания правления Великобритании. В полночь с 14 на 15 августа 1947 г. Индия добилась «свидания с судьбой», и Неру гордо объявил получившему независимость народу, что, пока мир спал, Индия проснулась, и родилось самое большое демократическое государство в мире. Однако за всеми публичными дипломатическими мероприятиями, связанными с рождением нового государства, МИ-5 под шумок продолжала руководить офицерами связи по вопросам разведки в Нью-Дели, которые упорно работали за закрытыми дверями над тем, чтобы построить тесные отношения со службой безопасности и разведкой Индии. Первый офицер связи МИ-5 по вопросам безопасности в Нью-Дели Кеннет Бурн нашел близких союзников в лице Пателя и Сандживи, как и его преемник Билл Уорен, который до этого двадцать два года прослужил в индийской полиции. Сандживи продолжил как руководитель возрожденного разведывательного бюро в Дели (DIB), которое сохранило название своего предшественника при британском владычестве – есть подозрение, что оно было названо в его честь. И хотя это не было очевидно в то время, сделка, заключенная МИ-5 в целях сохранения офицера связи по вопросам безопасности в Нью-Дели после обретения страной независимости, установила важный прецедент. В каждой крупной британской колонии или на зависимой территории продолжительное присутствие офицера связи по вопросам безопасности стало значительной, хотя и обычно неафишируемой частью передачи власти Великобританией. Индия, которая, как мы уже видели, была родиной значительной части британской разведки, также была испытательным полигоном поведения британских секретных служб при приближении конца Британской империи32.

Почти на протяжении четверти века после получения Индией независимости отношения между МИ-5 и ее индийским аналогом – DIB были ближе, чем отношения между любыми другими департаментами британского и индийского правительств. Офицер связи МИ-5 по вопросам безопасности в Нью-Дели в 1948 г. Эрик Китчен докладывал, что руководитель DIB Сандживи «не упускает возможности подчеркнуть, как он ценит наши отношения на профессиональном и личном уровнях». В тот же год Сандживи был послан правительством Неру в Лондон для «обстоятельных переговоров» с МИ-5 о «методах проведения чистки государственной службы от подозрительных элементов и мероприятиях по обеспечению безопасности вообще». В июле 1950 г. Неру заменил Сандживи на посту руководителя DIB Б.Н. Мулликом, который ранее был заместителем Сандживи, а до этого – полицейским в округе Саран, в котором в 1946 г. произошли некоторые из самых жестоких межобщинных столкновений. В течение последующих четырнадцати лет Муллик был начальником DIB и стал одним из самых надежных советников Неру. Однако резко отрицательное отношение Неру ко всему, что связано с британской полицией, поставило Муллика в затруднительное положение, и, чтобы успокоить страхи своего господина, он намеренно ограждал Неру от подробностей связи DIB с британской разведкой. В своих воспоминаниях Муллик отмечал, что Неру был «лишь приблизительно осведомлен о том, как и в каких рамках функционирует разведка», и тонко заметил, что DIB обратилось к «дружескому государству» для обучения ведению внешней разведки. Архивы МИ-5 говорят о том, что «дружеским государством» была Великобритания.

Подобно своему предшественнику на посту главы DIB Сандживи Муллик был восторженным сторонником поддержания связей с МИ-5. Он представлял Индию на Конференции по безопасности стран Содружества, которая проводилась в Лондоне в 1953 г., а отношения, которые он наладил с офицером связи по вопросам безопасности в Нью-Дели Уолтером Беллом, были такими близкими, что он приглашал Белла посетить отдаленные посты DIB, а также его штаб-квартиру. Поразительно, что офицер связи по вопросам безопасности МИ-5 в Нью-Дели, в отличие от своих коллег, работавших в других местах за рубежом, вел свои дела тайно, скрывая свою личность и используя вымышленное имя, и его публично не признавали ни английское, ни индийское правительства. Как объяснялось в одном отчете министерства по делам колоний, это делалось по личной просьбе Муллика и «по политическим причинам» – ими были, без сомнения, глубокие подозрения Неру в отношении британской полиции, а также все более неспокойные англо-индийские дипломатические отношения в 1950-х гг.33

Разрешение, которого добилась МИ-5 от правительства Неру, – сохранить офицера связи по вопросам безопасности в Нью-Дели после обретения Индией независимости – имело для британской разведки последствия, которые простирались далеко за пределы Индии. За период, последовавший сразу за получением Индией независимости, SIS открыла бюро в Нью-Дели; то же самое сделала и МИ-5. Это противоречило действующему соглашению, заключенному между двумя службами в 1931 г. (рассмотренному в 1-й главе), согласно которому SIS ограничивала свою деятельность не принадлежавшими Великобритании территориями, тогда как МИ-5 отвечала за безопасность во всех британских колониях и странах Содружества. В свете растущей активности SIS в Индии и, по ощущениям МИ-5, вторжения SIS в ее юрисдикцию в марте 1948 г. новый высокий комиссар Великобритании сэр Арчибальд Най, с которым в МИ-5 был проведен инструктаж, прежде чем он вступил в свою должность, передал этот вопрос на рассмотрение в Лондон. В результате премьер-министр издал так называемую «директиву Эттли» – устную, но не письменную, – согласно которой SIS не могла проводить тайные операции в странах Содружества. Директива Эттли определила программу действий МИ-5 и SIS на территориях колоний на следующие два десятилетия – период деколонизации Великобритании. И лишь в 1960-х гг. МИ-5 передала SIS инициативу в Индии и других странах Содружества. Некоторые офицеры SIS критиковали директиву Эттли как подрывающую способность их службы собирать разведывательную информацию в этих странах, когда она в конечном счете переняла ответственность за них от МИ-5.

Тем временем в Лондоне вскоре после получения Индией независимости МИ-5 стала единственным каналом, по которому Великобритания могла передавать индийским властям разведывательную информацию по вопросам безопасности. В августе 1947 г. была официально распущена Индийская политическая разведка (ИПР), и ее обязанности перешли к отделу OS МИ-5 – естественный шаг, учитывая, насколько близки были эти две службы. Около 7200 досье и 106 000 карточек были переданы Индийской политической разведкой в Центральную картотеку МИ-5, и несколько офицеров ИПР также перешли в МИ-5, включая ее последнего руководителя сэра Филиппа Викери34.

Особым источником беспокойства для МИ-5 и DIB, который был как заноза в англо-индийских отношениях в начале холодной войны, являлся В.Н. Кришна Менон – главный смутьян левого крыла партии Индийский национальный конгресс. Менон был одним из ближайших доверенных лиц Неру, будучи первым высоким комиссаром Индии в Лондоне после обретения ею независимости, а позднее стал министром иностранных дел и представителем Индии в Организации Объединенных Наций. МИ-5 и DIB объединяло глубокое недоверие к Менону, которого Гарольд Макмиллан назвал «гладким и фальшивым». В МИ-5 хорошо знали Менона: до получения Индией независимости он провел большую часть своей карьеры в Лондоне, где работал барристером, и в 1932 г. помогал создавать Индийскую Лигу – неофициальный рупор партии Индийский национальный конгресс в Великобритании, а позднее также стал советником Лейбористской партии в Сент-Панкрасе. За его деятельностью в Лондоне в 1930-х гг. пристально следили и ИПР, и МИ-5. В 1929 г. в МИ-5 на него было заведено досье, а из-за подозрений в том, что он поддерживает связи с Коммунистической партией Великобритании, в декабре 1933 г. был получен ордер министерства внутренних дел на перехват его корреспонденции. В заявлении на получение такого ордера он был назван «важным деятелем индийского революционного движения», и последующие расследования МИ-5 быстро подтвердили, что он вращается в «коммунистических кругах» – во время войны он был изгнан из Лейбористской партии из-за своих связей с коммунистами. Задолго до обретения Индией независимости МИ-5 таким образом составила подробную картину деятельности Менона, заполнив информацией несколько толстых папок35.