Читать книгу "Приватизация по Чубайсу. Ваучерная афера. Расстрел парламента - Сергей Полозков"

Чубайс признал, что анекдот хороший, но от политики своей не отказался.

Вообще, насколько я заметил из общения с Анатолием Борисовичем, он почему то очень любил делать абсолютно демагогические заявления с непроницаемым выражением лица, а общаться тогда мне с ним, вернее даже бодаться, приходилось достаточно часто.

И далеко не всегда в такой корректной форме, как это было на вышеописанном заседании Верховного Совета.

И по поводу этого бодания я хотел бы рассказать особо.

Как я с Чубайсом бодался

Бодался теленок с дубом.

Солженицин

Было дело. Бодался! Хотя он, конечно не дуб, во всяком случае, в те времена, когда я с ним бодался, дубом он точно не был, впрочем, как и я теленком. Хотя, годочков-то мне было всего 32. Да и Чубайсу не намного больше. «Сен Жюсты…[48]Панимаешь…», — как бы сказал первый Президент.

Вот из-за него — то наша первая стычка и произошла. Было это, сейчас точно не припомню, где то в ноябре — декабре 1991 года. Никто еще толком, кто такой Чубайс не знал. Ельцин его только назначил Председателем комитета по управлению государственным имуществом в новом гайдаровском Правительстве.

Кстати, впервые государственный орган с названием: Министерство государственных имуществ учредил Государь император Николай Первый аж в 1837 году, а писатель Салтыков-Щедрин впоследствии, давая сатирические названия всем правительственным органам империи, назвал оное «Министерством продаж и разорений» — в корень смотрел классик.

А общаться мне с Чубайсом пришлось, вот по какому поводу. В то время, мы в Комитете по местному самоуправлению ждали от Правительства проект Постановления о разделении собственности между уровнями власти.

Тогда частных предприятий еще вообще не существовало. Ужасно, но факт. Представьте себе: Норильский никель — принадлежит не уважаемым людям, Прохорову и Потанину, а какому-то безликому государству. Деньги от продажи никеля за рубеж в казну поступают, и в Куршавеле расслабляться, получается, не на что. По нынешним временам дикость, конечно.

И вот прежде, чем собственность то эту эффективным собственникам раздать, ну, там Абрамовичу какому-нибудь, или на худой конец Березовскому, надо было понять, кто из властей за нее отвечает.

Ну, а если серьезно, то тогда действительно остро стоял вопрос о разделении полномочий между уровнями власти, а без разделения объектов собственности этот вопрос было решить трудно.

Ну, например, ясное дело, что булочная — это муниципальная собственность, Автоваз — федеральная, а вот с московским метро ясности нет. Лужков заявляет, пусть, мол, метро московским будет, а железнодорожники считают, что это неотъемлемая часть путей сообщения всей страны.

И много таких толкований было, всякий на себя тянул. И прежний председатель Госкомимущества Малей, о котором я уже упоминал, так данный документ и не родил, хотя просьбы по этому поводу и соответствующие распоряжения имелись.

Разделение собственности по уровням власти должен был утвердить Верховный Совет своим постановлением.

И тут вдруг новый министр, только что назначенный, почти сразу же после назначения предлагает это самое долгожданное Постановление.

Сели обсуждать. Ну, думаю, посмотрим, «что это за Сухов такой». Гайдар — то мне накануне не понравился, толстый, чмокает, на вопросы плохо отвечает, а этот ничего вроде бы, бумагу толковую написал, рыжий, краснеет.

— Один вопрос, — говорю, — непонятный, почему неравенство между субъектами Федерации такое? Почему республикам в составе России собственности больше, чем областям и краям отдаете?

— А это, — говорит, — так Президент велел.

— Ну, мало ли, что, Президент велел — по уму то это неправильно, зачем такую дискриминацию создавать?

— Да, но он же избран народом, — отвечает мне Чубайс и краснеет.

— Ну, я тоже народом избран и весь Верховный Совет тоже.

Короче говоря, пособачились немного, но с тех самых пор я заметил. Как Чубайс начинает демагогией заниматься, так физиономию каменной делает и сразу же краснеет.

И когда про Волги потом говорил, и про то, что страну в 91 году Гайдар от голодной смерти спас и что без залоговых аукционов никак нельзя было, краснел.

Правда сейчас, когда рассказывает о том, что в аварии на Саяно-Шушенской ГЭС не виноват, или про достижения Роснано он не краснеет, заматерел, а может быть просто по телевизору не видно.

И так как-то случилось, что в дальнейшем противостояние его напору в Верховном Совете у нас с ним превращалось в какую-то личную дуэль.

Сначала, как я уже выше рассказывал, я его анекдотами пытался срезать, а потом война началась настоящая.

Однажды на заседании у Председателя Совета Республики Соколова Вениамина Сергеевича, вдумчивого интересного человека, в прошлом большого ученого физика (позже он был членом Счетной Палаты и готовил разоблачительный доклад о деятельности Чубайса по приватизации), у нас с Анатолием Борисовичем снова зашел спор по поводу собственности работников предприятий.

Я тогда уже оброс массой связей с людьми, которые это отстаивали. Эти и Владимир Тарасов, будущий вице Президент ассоциации таких предприятий, и руководитель ассоциации советов трудовых коллективов Байбурский и другие, так что я уже достаточно хорошо знал и про испанские кооперативы «Мандрагон», и про систему ЭСОП и прочие дела, связанные с демократизацией собственности.

Однако Чубайс на мое заявление высокомерно ответил мне, что это все глупости.

В ответ я спокойно ему сказал: «Ну, такой ответ это просто хамство! Отвечайте по существу».

Чубайс вспыхнул, покраснел и потребовал от Соколова, чтобы я удалился.

«Я все-таки вице-премьер», — заключил он.

Вениамин Сергеевич, интеллигентнейший человек, оказался в затруднительной ситуации и я, плюнув, ушел.

В другой раз не сдержался я. Не помню, по какому поводу, но в очередной раз была полемика и, несмотря на мои призывы, Верховный Совет опять спасовал.

Я сидел расстроенный за столом, который стоял в коридоре перед залом заседания, и тут из Правительственной ложи вышел Чубайс, в окружении своих соратников, веселый, довольный и увидев меня, нагло посмеиваясь, заявил мне о том, что снова его взяла.

Я, разозлившись, ответил: «Ну, ну погуляйте еще пока, потом все равно посадим».

К сожалению, до этого так и не дошло. А ведь было за что, ну, например, хотя бы за самый элементарный подкуп депутатов, которые организовали работники ГКИ прямо в здании Белого Дома.