Читать книгу "Читая между строк - Линда Тэйлор"

— Если только мне не удастся что-нибудь придумать.

Мэгги глядела через стол на Фабиана, сердито взирающего на свою тарелку. Она все сомневалась, правильно ли поступила, согласившись принять его приглашение в ресторан, но оно было таким настойчивым, что ей пришлось согласиться. По крайней мере ей удалось уговорить пойти в маленький итальянский ресторанчик в Саммертауне, хотя он предлагал гораздо более известное место в центре города. Он пребывал в эйфории после того, как наконец открыл ей свои чувства, но Мэгги не была готова к ответной откровенности и к тому, чтобы появляться вместе с ним на людях. У нее еще оставались друзья в университете, и, если бы они случайно увидели их, ей пришлось бы отвечать на нелегкие вопросы. А она не чувствовала себя способной на это: она до сих пор сама не понимала, что делает.

Фабиан веселил ее. Но не только. Он был нежным, остроумным и обладал таким шармом, который трудно было определить словами, но в нем определенно была какая-то сексуальная притягательность. Он держался с ней на удивление взросло и прислушивался к ней не из вежливости, не для того, чтобы доставить ей удовольствие, а потому, что ему было действительно интересно то, что она говорит. Их отношения с того времени, как они вместе сняли жилье, постепенно менялись, но когда он после вечеринки подошел к ней и рассказал о своих чувствах, она была потрясена до глубины души. Она посоветовала ему пойти проспаться, но он взял ее за руку, отвел наверх в свою комнату и повторил свои слова. И ей захотелось ему верить. А потом, прежде чем она успела что-либо сообразить, он принялся ее ласкать, так осторожно, словно она была хрупкой фигуркой, которую можно сломать одним неловким движением, и тихонько поцеловал. Брошенная и пьяная, она расчувствовалась. И он пробудил в ней желание. Она попыталась уйти, но он не отпустил ее. И тогда она отдалась чувствам и осталась с ним на ночь. Так все и началось.

Потом ей пришло в голову, что он, должно быть, сам ужаснулся тем, что сделал, и на следующий день будет раскаиваться и чувствовать себя перед ней неловко. Но все оказалось совсем не так. Он был счастлив. Это поразило ее даже больше, чем его первое признание. И он снова потащил ее в постель, чтобы, как он сказал, насладиться ею на трезвую голову. Он поклонялся ее телу, каждому кусочку пылающей кожи, каждой морщинке, которую она, может быть, хотела бы скрыть. Он заставлял ее чувствовать себя богиней.

Но ее сумасшествие постепенно улеглось, и Пит, с его желанием расторгнуть их брак, добился только того, что она переживала прошлое вновь и вновь. Она все еще продолжала писать, чтобы наконец освободить душу от этого. И сейчас ей казалось, что она живет в вакууме, потерянная между прошлым и будущим. Настоящее было настолько фантастичным, что она с трудом могла поверить в его реальность.

Мэгги взглянула на Фабиана, который возил спагетти по тарелке, оценив его попытки хорошо выглядеть в ее глазах. И он действительно выглядел хорошо в куртке и галстуке, которые делали его старше. Старше?! Он выглядит сейчас максимум лет на двадцать пять, прикидывающе оценила она. А сама она была достаточно стара, чтобы… Она заставила себя оборвать эту мысль. Фабиан продолжал твердить ей, что возраст не имеет значения. Но она знала, что это не так. Тот факт, что он не осознавал этого, был достаточным доказательством глубины пропасти между ними.

Сейчас, глядя на его удрученное лицо и опущенные глаза, она могла думать о нем только как о мальчике. Но его реакция на предполагаемый визит родителей напомнила ей о том, что он и вправду всего лишь мальчик. Она взяла свой бокал, с наслаждением сделала глоток вина и аккуратно поставила его обратно.

— Фабиан! Твои родители заподозрят что-то неладное, если ты будешь против их приезда. Может, лучше просто пережить это?

Он отложил вилку и провел рукой по своим густым волосам.

— Я не понимаю, почему они не могут оставить меня в покое! Я только и слышу, как мне тычат: «Сарра то, Сарра это». Я не могу больше этого выносить. Мне плевать на чертову Сарру и ее издательскую карьеру. Я же не Сарра! — От трогательного взгляда его карих глаз у нее сжималось все внутри. — И я не хочу, чтобы они вмешивались в наши отношения.

— Но почему они должны вмешиваться? — Мэгги обдало холодом. — Ты же не собираешься их в это посвящать?

— Конечно, нет, — мягко успокоил он. — Мэгги, подумай, они приедут и начнут носиться со мной, как с ребенком. А значит, ты тоже станешь думать обо мне, как о ребенке. И еще. Когда ты увидишь мою мать, ты начнешь удивляться, зачем ты вообще тратишь на меня свое время.

— Неужели она так ужасна? — улыбнулась Мэгги, подозревая, что уже знает ответ на этот вопрос.

— Не так уж. Но ты же все время напоминаешь мне о том, что ты на три года ее старше. Когда ты встретишься с ней, начнутся все эти материнские штучки. Ты прекрасно знаешь, о чем я. Сначала ты вспомнишь, что у тебя трое детей, а потом подумаешь: «Черт побери, они все старше Фабиана, а я — древняя старуха».

Мэгги невольно улыбнулась. Какая же он все-таки умница! Она знала, что все именно так и будет.

— Но ведь это все правда. Разве нет? Это факты, которые никуда не денутся оттого, что ты не хочешь о них думать.

— Но мне так легче. Это только ты все время обо всем думаешь. Ты никогда не можешь полностью забыться. Никогда не можешь отбросить все это. Как будто мы лежим в постели, а между нами — твой Пит!

Мэгги побледнела, стиснув в пальцах бокал. Он сказал именно о том, что она сама слишком сильно ощущала, словно ожидая каждую минуту, что появится Пит и спустит Фабиана с лестницы. Быть с кем-то другим в таких близких отношениях было для нее так непривычно, что она сама не могла этого объяснить. Да и объяснить это Фабиану, для которого представить двадцать девять лет брака было такой же невозможностью, как однажды проснуться утром и обнаружить, что у него начались месячные.

— Ты о нем пишешь, да? — спросил он, опершись локтями на стол и лукаво глядя на нее.

— Что… Откуда ты знаешь?

— Не волнуйся, я ничего не читал. Я не собираюсь совать нос в твои личные дела. Просто ты запираешься в своей комнате и печатаешь весь день, а когда появляешься или я прерываю тебя, ты выглядишь так, как будто только что спустилась с другой планеты.

— Если это выглядит так, — Мэгги тяжело вздохнула, — то это потому, что именно так я себя и чувствую. Это действительно другая планета, Фабиан. Тебе этого не понять.

— Тогда возьми меня с собой, — с блеском в глазах сказал он. — Покажи мне это. Помоги мне понять.

Она покачала головой, пытаясь подобрать слова.

— Милый, это невозможно понять, взирая со стороны. Это надо прожить, день за днем, и не знать ничего другого. Ты никогда не сможешь этим проникнуться.

— Я могу попытаться. — Он взял ее за руку. — Как я могу проникнуться этим, если ты не даешь мне даже попытаться?

— Нет. Ты снаружи и только заглядываешь внутрь. Чтобы понять, нужно смотреть изнутри и знать, что снаружи — иной мир.