Читать книгу "Ночные всадники (сборник) - Николай Свечин"

Под начало Алексея перешли Рутковский, Лямкин и Чернов. После того как он оградил их от наказания, все трое были ему благодарны. И старались не за страх, а за совесть. Еще двух околоточных надзирателей прислал из Владимира губернатор. Люди были хоть и заурядные, но опытные. На них легла основная рутинная работа. И в дополнение к этим силам Лыков вызвал из Департамента полиции Валевачева. Тот занимался сводом и анализом всех добытых сведений. И колесо дознания завертелось.

Первым делом полицейские попытались установить личность преступников. Сергей Колобихин, Арсений Вагин, Гаврила Затылков, Сатредин Файзуллин и Матвей Емельянов. Так было указано в формулярах. Оказалось, что все эти имена – вымышленные. Нет таких людей! Семь лет назад Колобихин, или как там его, привел наниматься к Тистрову сразу всю артель. Тот принял их на службу и с той поры нечасто наведывался к лесникам. Это если верить Павлу Ниловичу… (Сам он, конечно, тоже попал под микроскоп.) Как теперь отыскать гайменников?

Тут опять первую скрипку играл Лыков. Он видел всех пятерых и сумел составить подробные приметы.

Хоть в доме было полутемно и находился сыщик в аховом положении. Но опыт и хладнокровие не подвели. Итак, что он мог использовать в поисках?

Колобихин ходил в чембарах[34]. Эти военные брюки абы кто не носил. По закону, чембары присвоены войскам Туркестанского генерал-губернаторства, а также Закаспийской и Семипалатинской областей. Лампасов и выпушек к ним не полагается, у генерала и у нижнего чина чембары совершенно одинаковы. Колобихин весьма походил на солдата. Знание французского языка говорило, что он мог быть и офицером. В Ташкент полетела телеграмма с приметами главаря.

Теперь Арсений Вагин. Рост у парня, как в первых ротах гвардейских полков. Умеет двигаться бесшумно; возможно, служил в охотничьей команде. Когда Арсюшка ударил сзади сыщика, Серый сказал: плохо бьешь, а еще кузнец! Важная оговорка.

Третьим надворный советник взялся за Файзуллина. У того была особая примета: седой клок в бороде. По ней гайменника опознали самым первым. По-настоящему его звали Саляхетдин Садеков. Крестьянин Казанской губернии, был замешан в разбое и покушении на жизнь десятского. Подозревался в убийстве богатого мещанина в Царевококшайске. Уголовная кличка Салейка Татарин. Скрылся от следствия семь лет назад, с тех пор нигде не проходил.

И, наконец, объектом поиска стала Манька Колягина, она же Швейкина. Откуда-то из-под Коврова… Алексей направил туда своего помощника, и Юрий отличился. Найти бабу было непросто. Колягина – это оказалось не фамилией, а кличкой. Просто она вышла замуж за Николая. Швейкина тоже было прозвище, уже второе. Поскольку баба умела кое-как шить и одевала непритязательных соседей. Установить подлинную личность бандитской кухарки помогла третья кличка – Взбрешная. Сварливый нрав выдал ее. Обыватели указали на ковровскую мещанку Марию Кутузову. Муж ее умер в тюрьме под следствием, подозревался в грабеже. Видимо, бабу тянуло на такой тип. И она поступила на службу к гайменникам.

Лыков поехал в Ковров. В этот город сходились некоторые ниточки. Надворный советник задался вопросом: а куда бандиты девали захваченных лошадей с экипажами? В Вязниках не продашь – заподозрят неладное. Нужно их перегонять в другие губернии. Но как? По Московскому шоссе, у всех на виду? Для скрытной эвакуации очень подходила Балахонка. Этот старинный тракт шел из Первопрестольной через Владимир и Ковров на Балахну и Нижний Новгород. Он был очень популярен у купцов до 1840 года. Тогда выстроили Московское шоссе, которое обошло Ковров стороной. С тех пор на ярмарку по Балахонке больше никто не ездил, тракт пришел в упадок. Очень удобно перебросить по нему трофейные повозки в уездный город. Возможно, что здесь у людей Колобихина находился покупатель на добычу.

Ковров понравился сыщику. Он выглядел значительно веселее убогих Вязников. Настоящий город!

Особенно красив вид с реки. Базарная улица, ранее именовавшаяся Набережной, так вообще была живописна. Три храма, гостиный двор, имелись каменные и полукаменные дома неплохой архитектуры. Сохранилась старинная планировка: пять улиц вытянулись вдоль Клязьмы, а девять поперечных нарезали их на аккуратные кварталы. С появлением же чугунки вокруг вокзала стал складываться новый центр. Вообще, город разросся и стал наряднее. Одних постоялых дворов в Коврове – два десятка! В полицейском управлении надоумили остановиться у Ковалева на Базарной, что в доме Мытарева.

Алексей бросил вещи, побрился, отобедал в соседнем трактире Гладцынова – и решил перенести свою ставку сюда.

Ковровский исправник Яковлев тоже оказался из бывших офицеров. Но с турками не воевал и орденами украшен не был. Может быть, поэтому коллежский советник еще не наигрался в казаки-разбойники… Кроме того, участие в дознании сулило награды. Уж Лыков доведет дело до суда! И Яковлев сам вызвался пополнить ряды специальной группы. Учитывая, что город замешан в кровавой истории, сыщик согласился.

Ковровский штаб заседал в здании уездного полицейского управления все на той же Базарной. Маньку Колягину допрашивали втроем: исправник и два питерца. Глуповатая баба держалась недолго. Она выдала того из лесников, кого знала лучше других. А именно своего кредитного, Арсения Вагина. Оказалось, что он тоже ковровский! И зовут его по-настоящему Ванька Молодкин. Племянник купца второй гильдии, известного здешнего трактирщика Гордея Молодкина. Ванька действительно бывший кузнец, а еще отставной рядовой лейб-гвардии Егерского Его Величества полка.

Это было важное сведение. Гайменники, убегая с заимки, собрались съехаться у Арсюшкиного дяди! Не иначе, это и есть Гордей. Трактирщик пользовался плохой репутацией. Причем с юных лет, поскольку родился и вырос во Всегодической волости. В Ковровском уезде семь волостей издавна занимаются офенским промыслом, и Всегодическая из них в первых рядах. Офени – большие мошенники. Они всегда уличались полицией в связях с ворами. Главным ремеслом Гордея была скупка краденого. Нечистые руки маклака дотягивались даже до нижегородской ярмарки. Молодкин скупал похищенное там, для чего часто наведывался в Нижний. А потом с выгодой переправлял дуван в Москву.

– Что делать будем? – азартно, на правах младшего спросил у начальства Валевачев. – Надо слежку за купцом установить!

Надворный советник и исправник одинаково скривились.

– Какая в Коврове может быть слежка? Тут деревня, все на виду.

– Может, налететь с обыском? – спросил Алексей у Яковлева. – Вы часто к нему захаживаете?

Тут выяснилось, что здешняя полиция дала маклаку слишком много воли. И ни разу не проводила у него обыск. Чудные дела… Известно, что темный человек, что не брезгует краденым. Но он спокойно держит трактир, катается в Нижний, Москву, Киев. И никого не стесняется. Валевачев возмутился и начал было учить исправника методам дознания.

– Для нас это даже хорошо, – успокоил сыщик своего разбушевавшегося помощника. – Не привык Гордей Васильевич к визитам непрошеных гостей. Вот только если племянник добежал до него, маклак насторожился. И избавился от улик. Можно налететь – и ничего не найти.