Читать книгу "Самолет без нее - Мишель Бюсси"

Аиля окинула взглядом улицу Бют-о-Кай. Народу здесь было совсем немного. В основном мамаши с детьми. Некоторое оживление наблюдалось только возле булочной.

Вдруг она застыла на месте.

У нее заколотилось сердце.

Возле тротуара, метрах в пятидесяти от дома Кредюля, была припаркована его черная БМВ. Одна. Никаких следов синей «ксантии» Назыма. Назым поехал к Кредюлю. Если они вместе покинули дом на Бют-о-Кай, с какой стати предпочли воспользоваться грязной и побитой «ксантией», а не БМВ? Надо было знать маниакальную страсть Кредюля к хорошим машинам, а Аиля успела изучить все его привычки.

Аиля обошла окрестности. Улицу Самсона, проезд Буатона, улицу Жана-Мари Жего, улицу Альфана. Она шагала медленно, слегка приволакивая ногу, которую не могла согнуть из-за сунутого в штанину ножа. А что, если пластиковый пакет прорвется? Тогда нож вонзится ей в ногу, и она, как последняя дура, упадет прямо посреди улицы…

— Вы что-нибудь ищете?

К ней обращался мужчина с собакой. Весь его вид говорил о том, что он терпеть не может чужаков, которые шастают по его кварталу. Особенно ему не нравились турецкие женщины, болтающиеся рядом с припаркованными автомобилями соседей.

— Я… Я — знакомая Кредюля Гран-Дюка. Он живет на улице Бют-о-Кай, в доме номер двадцать один. Это небольшой дом, вон там, не доходя «Времени вишен». Дома его нет, но машина стоит. Черная БМВ. А вы случайно не видели здесь еще одну машину? Синюю «ксантию»?

Мужчина посмотрел на нее взглядом сотрудника иммиграционной службы министерства внутренних дел, которому вменено в обязанность проверять документы у всех подозрительных лиц в этом районе. Потом вопросительно уставился на своего пса, словно спрашивал у него совета, как быть.

— С помятым капотом? С букетиком цветов на зеркале заднего вида? И турецким флагом на ветровом стекле? Вы эту машину имеете в виду?

Мужчина замолчал, довольный собой. Аиля кивнула, одаривая его благодарной улыбкой. У нее затеплилась надежда. Вряд ли на мужчину подействовал ее восточный шарм — скорее уж он доверился инстинкту своей собаки, которая в данный момент прижималась к ногам Аили и дружелюбно помахивала хвостом.

— «Ксантия» стояла на этой улице несколько последних дней, — признался мужчина. — Но вчера она исчезла. Так что зря вы здесь ходите. Вы ее точно не найдете.

Нож больно впивался в ногу Аили. Эта чертова шавка в конце концов на него напорется. Аиля чуть нагнулась, стараясь отпихнуть от себя псину и одновременно переступить с ноги на ногу. Мужчина смотрел на нее все более подозрительно. Мерзавец. Фашист. Но он может сообщить ей что-то важное. Аиля дружелюбно улыбнулась ему и погладила собаку. «Ничего, она не обижается».

— Кажется, вы хорошо знаете этот район… Скажите, вы ничего необычного здесь в последние дни не замечали? Может быть, незнакомых людей? Или другую машину, которая не принадлежит никому из соседей?

Мужчина не скрывал изумления. «Вот нахалка!» Машинальным жестом он потянул за поводок. Но Аиля не собиралась отступать. Ей терять было нечего.

— Я имею в виду, не видели ли вы здесь чужаков?

Он посмотрел на собаку и самодовольно произнес:

— Синий «мини-ровер». Торчал тут сегодня все утро. За рулем была девица. Очень странная девица. На вид — подросток, а лицо как у старухи. Что-то она тут вынюхивала. Так вы ее искали?

Аиля внезапно побледнела. Разумеется, она поняла, о ком говорит владелец собаки. Назым не раз описывал ей Мальвину де Карвиль — ее необычную внешность, ее дурной характер, ее «мини-ровер», подаренный богатой бабкой… Кроме того, Назым говорил, что после авиакатастрофы, в которой погибли ее родители, Мальвина окончательно слетела с катушек.

«Сумасшедшая. Опасная сумасшедшая».

Аилю охватила паника.

— Да… Спасибо… Спасибо вам большое.

«Что же ей теперь делать? Бежать в полицию? Написать заявление об исчезновении человека? Но там ей придется рассказать все, что она знает об этом деле. О Карвилях, о Назыме… Он пропал два дня назад. Если она заговорит, то пустит полицию по его следу. Назым никогда ей этого не простит…»

Мужчина с собакой удалялся по улице, продолжая оглядываться на нее через плечо. «Нет, она должна найти выход самостоятельно. Ей много чего известно о Карвилях». Она помнила каждое слово, произнесенное Назымом в постели. Фашист с собакой скрылся за углом улицы Самсона. Аилю пронзила странная дрожь, вызванная тревогой и возбуждением одновременно. Она вспоминала Назыма, своего великана, вспоминала, как он целовал ее, щекоча усами. «Только бы снова обнять его! Только бы прижаться к нему покрепче!»

Аиля нагнулась и потрогала спрятанный в штанине нож. Один след у нее все-таки появился. Мальвина де Карвиль! Помощи Аиле ждать не от кого, но это не страшно. Она и сама не дура. Карвили живут в восточной части города, неподалеку от Марн-ла-Валле. Она их разыщет. Не зря она двадцать лет прожила с частным сыщиком. Она распутает этот клубок.

30

2 октября 1998 г., 13.17.

Марк шел плохо освещенным коридором. Матильда де Карвиль просто открыла перед ним дверь, но провожать его не пошла, предоставив ему в одиночестве разбираться с собственными сомнениями. Приступ агорафобии постепенно отступал; дыхание выравнивалось. Обжигающее действие настоя тоже понемногу ослабевало. Марку даже казалось, что он чувствует себя лучше, чем раньше. Он заметил свое отражение в большом овальном зеркале, стоящем в торце коридора, но не стал перед ним задерживаться.

Там было три ступеньки, он помнил. Толкнул тяжелую дубовую дверь. «Бежать отсюда. Как можно быстрее».

Ноги еще плохо слушались Марка. В голове метались беспорядочные мысли. «Открыть голубой конверт с результатами анализа ДНК или не открывать? Набраться терпения на несколько часов, пока он не приедет в Дьепп? А что, если Матильда де Карвиль приготовила ему ловушку?»

Первая ступенька. Вторая. Третья.

Марк полной грудью вдохнул прохладный воздух. Спасительная свежесть! Надо решить, что делать дальше. Перед ним расстилался тенистый парк «Розария». Почему-то его вид навел Марка на мысли о территории дома престарелых. Или психиатрической клиники…

Марк пошел к калитке. Слева от него, под кленом, стояла коляска Леонса де Карвиля. Старик спал, уронив голову на плечо. Мальвина просто бросила его посреди лужайки.

Марк шел, и розовый гравий скрипел у него под ногами.

На ходу он пытался привести в порядок мысли. Перед ним стояло три неотложные задачи, все три — так или иначе связанные с преступлением. Во-первых, убийство Гран-Дюка, совершенное несколько часов назад. Пока все выглядело так, словно его убила Мальвина де Карвиль. Во-вторых, убийство его деда: теперь Марку стало очевидно, что утечка газа в фургоне, в результате которой пятнадцать лет назад погиб Пьер Витраль, была кем-то организована. Марк помнил, что в дневниковой записи Гран-Дюка его внимание привлекла какая-то деталь, свидетельствовавшая о некоем несоответствии. Он пока не мог определить, в чем тут дело, но знал, что найдет разгадку в своей комнате, в бабушкином доме в Дьеппе. В-третьих, Лили. Лили и путешествие, из которого не возвращаются. Так она говорила. Что это? Бегство? Месть? Решение покончить с собой?