Читать книгу "Ключ Времен - Олег Яновский"

— Ерунда все это, — сказал воин, пожав плечами. — Знаешь, ведун, я ведь большую часть жизни провел в лесах, в походах. Год вообще жил один в глухом лесу, а нечисти почти не встречал. Сказки это для детишек маленьких. Коли у тебя под рукой меч да щит лежат — ни одна сила под небом тебе не страшна.

— А про ящера забыл, что в разоренной деревне Никиту загубил?

— Нечисть, нежить, — опять пожал плечами дружинник. — А все едино управились с ней Никиткиным мечом да стрелой каленой. И к чему тут наговоры?

Он помолчал, подбросил в огонь веток и продолжал:

— Нет, конечно, встречал я и лешака, и даже русалку — правда, еле ноги тогда от нее унес, — усмехнулся он в усы. — Чуть в омут проказница не затащила. Однако же, я так мыслю, не нечисть это, а обитатели лесные. Навроде сохатых али волков, токмо поумнее. А что морочат нас иногда… Ну коли бортник всю жизнь в лесу просидел, то со скуки не хуже лесача незваного путника запутать среди омутов и буреломов сможет.

— Счастливый ты, — усмехнулся ведун. — Для меня бортника обычного встретить в радость. Все больше лесавки да баечники попадаются. А то и еще кто похуже.

— И нравится тебе такая жизнь?

— Наверное, нравится, — протянул руки к костру Олег. — Да и потом, разве у тебя жизнь иная? Разница меж нами лишь в том, что ты от нечисти смертной, двуногой людей оберегаешь, а я — от нежити поганой да колдовства черного. Оба мы порубежники с тобой, Ермолай. Оба между горем и жизнью спокойной на страже стоим. А разве с этого места уйти можно?

Крест на руке неожиданно напомнил о себе плавным, но ощутимым нагревом. Ведун запнулся и положил ладонь на рукоять сабли, внимательно вглядываясь во мрак, что трусливо прятался за стволами деревьев и кустами. Там, в ночи, кто-то притаился и наблюдал за людьми. И Середин точно знал, что это не друг. Ермолай заметил его движение, тоже приподнялся, вытащил из-под себя щит.

— Поднимай Сварта и Киру, — приказал Олег, и дружинник без слов метнулся к спящим товарищам.

Они проснулись сразу же, как только Ермолай коснулся их плеч; даже Купава, почуяв серьезность момента, обошлась без своих обычных шалостей. Два воина и женщина встали рядом с ведуном, сжимая оружие, а у ног прошуршала куница. Она грозно оскалилась и воинственно вскинула лапы. Несмотря на опасность, Олег не смог сдержать улыбки, глядя на зверька. Больше всего куница напоминала сейчас каратиста в боевой стойке, но раз в десять уменьшенного и обросшего шерстью. Даже лошади что-то чуяли и нервно всхрапывали. Воевода, что лежал возле коней, в отдалении, приподнял голову.

Между тем ничего не происходило, вокруг стояла тишина. Никто не сверкал на них глазами из ближайших кустов, не оскаливал клыки и не собирался на ночь глядя ими поужинать. Время шло, костер прогорал, и Кира, переложив кинжал в левую руку, подбросила веток. Огонь взметнулся, разбрасывая искры, принялся радостно уничтожать подношение, и круг света на краткий миг осветил дальние кусты. Затем пламя опало, пробуя на вкус сухой хворост, и снова разгорелось ярким ровным огнем. И люди помаленьку стали расслабляться.

Однако Олега не оставляло тревожное ощущение, оно засело в мозгу, как заноза, не давая расслабиться.

Ермолай и Сварт переглянулись и вопросительно обернулись к ведуну.

— Я проверю, — ответил он на невысказанный вопрос, до боли в глазах всматриваясь в окружающий мрак.

Олег пробормотал молитвы всем богам сразу, а особенно Перуну и Маре, что в последние дни стала к нему неожиданно внимательной. Впрочем, это барышня строгая и больше напоминает не няньку, а строгого экзаменатора. Не любит она трусов, и проси не проси — все едино делает так, как считает нужным. Олег поглубже вдохнул — в тот же миг он едва не взвыл от обжигающего холода браслета, кольцом охватившего запястье руки, и упал на лапы. Ответила все-таки Ледяная Богиня, откликнулась. Вот только пока неизвестно чем.

Мир вокруг внезапно изменился: стал шире, светлее, наполнился запахами и шорохами. Олег, все органы чувств которого обострились до предела, втянул носом воздух, нервно дернул ушами и, мягко переставляя лапы, двинулся в почти прозрачный сумрак леса. Глаза рыси были одинаково хорошо приспособлены и для дневной, и для ночной охоты. Гораздо лучше, чем у человека.

Он бесшумной тенью обошел лагерь, чутко прислушиваясь и принюхиваясь, но ничего опасного не нашел. Снова повел носом. Внезапно что-то проскользнуло в воздухе. Едва-едва ощутимая волна коснулась тончайшего нюха рыси. Запах гниющих водорослей и болотной тины? Здесь? И вдруг ведун вздыбил шерсть на загривке. Это произошло неожиданно для него самого, помимо сознания — он узнал того, кто бродил вокруг лагеря!

Олег бросился обратно, молясь, чтобы успеть приготовиться к встрече. Обратное превращение произошло неожиданно. Ведун, вывалившись на поляну, запутался в собственных ногах и рухнул лицом в траву. Воины вскочили, но, увидев Олега, расслабились.

— Скорее! — крикнул он. — Кидайте в костер весь хворост, что есть! Разжигайте большой огонь!

Путники не стали тратить время на лишние вопросы и кинулись выполнять команду. Одна куница испуганно замерла и молча наблюдала за быстрыми движениями людей. И только когда костер осветил едва ли не всю широкую поляну и обдал жарким дыханием так, что с трудом можно было устоять в нескольких шагах от пламени, Олег, Кира, Ермолай и Сварт остановились. Под кронами осин хрипели и метались кони — Микуле приходилось крутиться изо всех сил — бить мечом по крупам, рвать за ноздри, рычать волком — чтобы не дать им умчаться в лес.

Ведун взял у Киры кинжал с клинком, окованным серебром, и прочертил по земле круг, отгородив костер, людей и лошадей. Затем он с силой вогнал его перед собой в твердую почву и опустился рядом на колени. Слова заговора легко срывались с губ, падали на землю и впитывались в неровную полосу охранного круга. Олег не оглядывался вокруг и полностью сосредоточился на ворожбе, но все равно услышал, как вскрикнула Кира и тихо пискнула куница. Ведун медленно открыл глаза, заранее опасаясь того, что увидит.

Тягучая, похожая на слизь, лужа беззвучно растекалась на границе света и тьмы.

— Что это? — тихо спросил Ермолай.

— Мавка, — не поворачивая головы, ответил Олег. Он не спускал глаз с нечисти и старался уловить малейшее его движение.

— Не может быть, — покачал головой Ермолай. — Я знаю, мавки маленькие. На детей пухлых похожи али девиц с белыми волосами.

— Ни хрена ты не знаешь, — облизнул губы ведун. — Ни на кого они не похожи, потому как бестелесные. А детьми или девками только представляются, дабы путников подманивать. И маленькие они, пока не выросли. Пока душ и тел немного пожрали. А эта, видишь, голодом явно не страдала. Спорю на две гривны, не меньше ста человек угробила. Зря мы на болоте встали. Пусть и на заросшем.

— Не знал я, — Сварт зло поджал губы, — что на болотах встречаются такие твари.

— Встреча-аются, — криво усмехнулся ведун. — Кто тут только не встречается. Нежить болота любит. Кроме нее, в топи никому ходу нет, вот и жирует. Криксы на вязях почти всегда есть. Образины этакие самого разного размера и облика. Вдобавок в большинстве своем с крыльями. Правда, многие на людей похожи, не отличишь. Только хромают. Болотники — те в незаросших топях любят сидеть. На болоте в вечерних сумерках ложится такой болотник на самое гиблое место, и кажется, что твердая земля иод ногами, вот путник с тропки и сбивается. А потом и вовсе не выходит. Нави еще есть, лопатницы, русалки. Мавки вот тоже. Одно хорошо — все они боятся света. Не то что мрут от него, но не любят. Поэтому днем али у костра более-менее безопасно.