Читать книгу "Прекрасный подонок - Кристина Лорен"

Это безумное блаженство продолжалось, казалось, вечно. Она поднималась навстречу мне, ее рот был горячим и ненасытным, сладким и горьким.

Я проснулся, когда у меня из-под головы выдернули подушку, и Хлоя рядом пробормотала что-то невнятное о шпинате и хот-догах.

Эта женщина, неукротимая в постели, еще и говорила во сне.

Я жадно провел рукой по ее заду, а потом перекатился на бок и взглянул на часы. Было пять с небольшим утра, но нам вскоре надо было вставать, чтобы успеть на восьмичасовой рейс. Как ни жаль было покидать наше уютное гнездышко порока, впереди замаячила реальная жизнь. Я ничего не сделал по работе за всю конференцию и постепенно начинал чувствовать вину перед собственной карьерой, которую столь беспардонно забросил. В последние десять лет вся моя жизнь была посвящена карьере, и, хотя разрушительный эффект Хлои на эту сферу уже не вызывал у меня прежней ярости, следовало сосредоточиться. Настало время вернуться домой, нацепить шляпу большого босса и взять всех виновных на карандаш.

Лучи утреннего солнца пробивались сквозь занавески и омывали бледную кожу Хлои серебристо-серым сиянием. Она калачиком свернулась на боку, повернувшись ко мне. Ее волосы темным водопадом рассыпались за спиной, а лицом она зарылась в мою подушку.

Я понимал, отчего она не до конца верит в возможность наших отношений в реальном мире. Радужный мыльный пузырь Сан-Диего был прекрасен отчасти потому, что здесь не имела значения ни ее работа в «Райан Медиа», ни моя роль в семейном бизнесе, ни ее стипендия, ни наши старые разногласия. Я готов был ринуться в отношения с головой и даже надавить на нее, чтобы четко понять, чего ждать в дальнейшем, — но, возможно, ее осторожный подход был более верным.

Прошлой ночью мы сбросили одеяла на пол и не позаботились втащить их обратно на кровать, так что я мог вволю полюбоваться обнаженным телом Хлои. Сомнений не было — я легко бы привык каждое утро просыпаться рядом с этой женщиной.

Но, к сожалению, времени понежиться в постели у нас не было. Я попытался разбудить ее, сначала положив руку на плечо, затем поцеловав в шею и, наконец, чувствительно ущипнув за задницу.

Хлоя огрела меня по руке прежде, чем я успел ее убрать. И я даже не был уверен, что она проснулась.

— Козел.

— Нам надо вставать и собираться. Мы должны быть в аэропорту чуть больше, чем через час.

Хлоя перекатилась на спину и уставилась на меня мутными глазами. На лице ее отпечатались следы от подушки. Она не стала заворачиваться в простыни, как вчера утром, но и не улыбалась.

— О'кей.

Она села, отпила немного воды и поцеловала меня в плечо, а затем слезла с кровати. Я смотрел, как Хлоя голышом направляется в ванную. Она ни разу не оглянулась. Не то чтобы мне нужен был быстрый утренний перепихончик, но я не отказался бы немного поласкаться и поболтать в постели.

Может, не стоило щипать ее за задницу. Хлоя все не выходила, и, собрав одежду, я постучал в дверь.

— Я иду в соседний номер, чтобы принять душ и упаковать вещи.

После нескольких секунд молчания она ответила:

— О'кей.

— Могу я услышать что-то кроме «о'кей»?

Из-за двери раздался ее смех.

— По-моему, раньше я сказала «козел».

Я ухмыльнулся.

Но когда я стоял уже почти на пороге, Хлоя распахнула дверь ванной и шагнула прямо в мои объятия, обвив меня руками и прижавшись лицом к шее. Она все еще была не одета, а ее глаза показались мне немного красными.

— Прости, — сказала она, быстро клюнув меня в подбородок, прежде чем потянуть вниз для более глубокого и долгого поцелуя. — Просто я нервничаю перед полетом.

Хлоя развернулась и вновь скрылась в ванной, прежде чем я сумел заглянуть ей в глаза и понять, правда это или нет.

Соседний номер показался мне до странности стерильным, даже по гостиничным стандартам. На сборы, душ и одевание ушло всего лишь несколько минут. Но что-то мешало мне так скоро вернуться в номер Хлои. Как будто я хотел дать ей время побыть одной и разобраться с той безмолвной борьбой, что происходила в ее душе. Я чувствовал, что Хлоя спорит сама с собой, но к какому решению она придет? Решится ли на попытку? Или сочтет, что совместить работу и наши отношения невозможно?

Когда нетерпение победило вежливость, я вытащил чемодан в коридор и постучал в ее дверь.

Хлоя нарядилась так вызывающе, что я не меньше восьми часов пялился на ее ноги и грудь, прежде чем перевести взгляд на лицо.

— Привет, красотка.

Она ответила мне дрожащей улыбкой.

— Привет.

— Готова? — спросил я и шагнул мимо, чтобы взять ее чемодан.

Рукав моего пиджака задел ее обнаженную руку, и, прежде чем я успел понять, что происходит, она уже намотала на кулак мой галстук и прижала меня спиной к стене. Ее губы нащупали мои.

От удивления я застыл.

— Ого, какая прыть, — пробормотал я поверх ее поцелуя.

Распластав одну ладонь у меня по груди, другой Хлоя начала ослаблять галстук. Почувствовав, как напрягся мой член, она хрипло застонала мне в рот. Не успел я вспомнить, что нам надо на самолет, как ее ловкие пальчики уже сдернули с меня галстук и бросили на пол.

— Хлоя, — сказал я, вырываясь из ее рук. — Детка, у нас нет на это времени.

— А мне плевать.

Она вся превратилась в зубы и губы, рыскающие по моей шее, а ее руки жадно выдернули ремень из брюк и нащупали мой член.

Я тихо выругался, потому что был совершенно не способен сопротивляться, когда она так по-хозяйски щупала меня сквозь брюки и деловито сдирала одежду.

— Черт, Хлоя, ну ты и дикая штучка.

Я развернул ее, вдавил в стену и сунул руку под блузку, грубо отведя в сторону одну из чашечек лифчика. Ненасытность Хлои оказалась заразной, и мои пальцы с наслаждением стали щупать ее соски и тугую выпуклость груди, прижатой к моей ладони. Опустив руку, я задрал ее юбку и стянул трусики. Она отшвырнула их в сторону, и я приподнял ее.

Мне нужно было войти в нее, немедленно.

— Скажи, что ты хочешь меня, — произнесла она.

Слова с придыханием вырывались у нее изо рта. Вся дрожа, она закрыла глаза.

— Ты и понятия не имеешь, как сильно. Я хочу все, что ты можешь мне дать.

— Скажи, что мы сможем это сделать.

Она спустила мои брюки и боксеры ниже колен и обхватила ногами мою талию, вонзив каблуки туфель в ягодицы. Когда мой член безошибочно скользнул в нее, я накрыл ее рот ладонью и услышал, как она негромко, протяжно вскрикнула. Это был почти стон.

Почти всхлип.

Я резко вышел и вгляделся ей в лицо. По ее щекам катились слезы.