Читать книгу "Тупик Гуманизма - Арсений Миронов"

Стоп. Бородавка во лбу. Квестор отчетливо разглядел крупный округлый нарост меж старушечьих бровей, чуть повыше переносицы. Хе-хе. Настоящие бородавки никогда не располагаются строго симметрично. Все ясно. Разумеется, они не могли ограничиться электромагнитными и аккустическими сенсорами сарацина. Бородавка маскирует сенсор третьего глаза. Дремлющая старушка – никакая не старушка, а устройство параэнергетического мониторинга.

Потому и глаза закрыла, что они ей не нужны. И так все чувствует!

Квестор нахмурился. Он уж собирался было рискнуть, пробраться в квартиру террористов самостоятельно, не сообщая начальству, которое все равно не имеет права на силовые акции до следующего вторника. Однако теперь его первоначальный план представлялся все более проблематичным… Крышу прикрывает сарацин, парадный подъезд – бабушка с третьим глазом… Подозрительно, правда, что они оставили старушку без силового прикрытия: как известно, устройства параэнергетического мониторинга не обладают собственными средствами зашиты. А если на старушку кто-то нападет? Сарацин со своей крыши не успеет на выручку.

Может быть, еще один сарацин прячется где-нибудь в подвале? Скорее всего они позаботились о том, чтобы перекрыть подземные коммуникации. Но тогда – что, если попробовать пробраться через боковые грузогалереи, из соседних зданий?

Что за напасть? Почему дом скрывается из виду? Кабина движется вниз! Порфирий раздраженно сорвал с глаз бифокатор: так и есть, вагончик уже давно миновал самую высокую точку и теперь стремительно снижается. Но ведь прошло от силы четверть часа!

– Ну вот, кайфные парни и девчонки, наш разговор подходит к концу. Вагончик скоро приземлится, и вы отправитесь на переменку. У нас остается пара минут для того, чтобы разгадать самую последнюю задачку…

– Для девочек! Хочу задачку для девочек! – капризно протянула негритянка, которая уже догрызла куриную ногу и теперь как раз вытирала черной салфеткой пухлые, пронзенные золотыми кольцами губы.

– Отстой и порожняк! Не надо про девочек! Кровищу давай! – гундосил китайчонок, бешено раскачиваясь на стуле.

– Я требую загадку для девочек! Это нарушение равенства полов! – негритянка сделала вид, что сейчас разрыдается.

– Конечно-конечно, клевенькая Кондализзочка, мы немедленно загадаем задачку для девочек! – затрепетал педагог, подскакивая к столу и что-то судорожно дергая на экране старенького ноутбука. – Мы обязательно должны загадывать поровну – для мальчиков и девочек! Вот, расчудесная мулечка, специально для девочек. Слушайте, детки…

Кабина снижалась. Ближние дома полностью закрыли обзор. Осознавая, что придется остаться в вагончике еще на один полный круг, квестор угрюмо отвернулся от окна, подпер голову рукой и с тоской посмотрел на учителя.

– Итак, задачка для суперской девочки Кондализзы и ее подружек. Чтобы завоевать приз «Мисс школы», брюнетка Бемби должна три раза потанцевать с учителем химии, два раза – с учителем биологии и один раз попить кофе с директором школы. Блондинка Барби красивее брюнетки Бемби в два с половиной раза. Сколько раз Барби должна покататься на яхте с министром образования, чтобы опередить конкурентку?

Задачка так и осталась неразгаданной – веселые фанфары уведомили о том, что вагончик снизился и урок окончен. Дети, роняя стулья, бросились наружу. Учитель захлопнул ноутбук, пригладил уши – и, заметив, что Порфирий не трогается с места, вопросительно улыбнулся в его сторону:

– Крутой Порфирчик, у тебя вопросик?

– Угу. Неужели ваш урок длится всего пятнадцать минут?

– Такова инструкция Министерства образования от февральских календ прошлого года. Наукой доказано, что дети способны воспринимать непрерывный поток полезной информации не долее четверти часа. Все, что сверх того, не усваивается, но лишь уязвляет и без того ранимую детскую психику.

– Когда мы учились в школе, занятия длились по полчаса, а каждая перемена – пятнадцать минут…

– Ах, вы правы, в прежние времена детей нещадно мучили знаниями, – лицо педагога исказилось страданием. – Теперь переменка длится гораздо дольше – сорок пять минут. Детишкам нужно время, чтобы перекусить, покурить, встретиться с подружками, обменяться впечатлениями от полученного образовательного материала. А теперь, клевый Порфирчик, если ты позволишь, я побегу – в лиловом вагончике через две минуты начнется мой урок для шестого класса.

Литот покосился на учебник, зажатый у педагога под мышкой. На обложке значилось: «Изморий Компостер: Нетрадиционные задачки по трихонометрии».

Литот прикрыл глаза, давая понять, что разговор окончен. Паллада, как же ему не терпелось, чтобы вагончик поскорее вновь поднялся в небо! Квестор уже мысленно пробирался по темной подвесной галерее на второй этаж дома номер 401, затем, кутаясь в шумоизоляционный плащ, поднимался на лифте на предпоследний этаж… Тиская повлажневшую рукоять «сундука», приближался к черной двери, за которой – ужас, зло, смертельная угроза человечеству…

– Добрый день, дорогой Порфирчик Литотик! – раздался вдруг ласковый дамский голос, вырвавший квестора из приятной задумчивости. – Меня зовут Примула Абмрозия, я твой учитель по истории.

Над Литотом склонилось нечто длинное, худое, с высокой прической и огромными серьгами в ушах. Это был педагогический робот[25]модели «Амбиваленс», довольно новенький, но уже изрядно потрепанный школьниками: на блестящем черном корпусе в изобилии видны следы от засохшей жвачки и погашенных окурков, а также плохо затертые разводы красочных росписей.

– А что, больше никого не будет? – удивился Порфирий, оглядывая пустые стулья. Он заметил, что транспарант в углу теперь высветил новую надпись: «ТРИНАДЦАТЫЙ КЛАСС: УРОК ИСТОРИИ».

– Наш вагончик уже поднимается, а остальные ребятишки, видимо, заняты другими важными делами, – ласково сказала роботесса, поправляя многоэтажную прическу. – Итак, любезный Порфик, на сегодня есть одна модная тема для обсуждения. Ты что-нибудь слышал о великой и кровавой Второй мировой войне?

– Не слышал, – квестор отвернулся к окну, вновь прилаживая к глазам окуляры. В его планы не входило отвечать на вопросы.

– Ну, тогда, если не возражаешь, я тебе в занимательной форме немножко расскажу, – обрадованно затараторила механическая учительница. – Обрати, пожалуйста, свое внимание на экран. Здесь ты видишь карту театров военных действий Второй мировой войны.

Квестор не мог ее видеть, ибо натужно вглядывался в даль сквозь окуляры бифокатора – к сожалению, вагончик еще не поднялся на достаточную высоту: пока видны только балконы малоэтажных фиолетовых зданий НИИ Проблем и методов десоциализации, расположенного прямо напротив площадки с чертовым колесом.

– Как ты, конечно, знаешь, отличный Порфик, исход войны был предрешен в тот великий день «Д», когда атлантические союзники высадились под Дюнкерком. До этого эпохального момента в течение четырех с лишним лет судьба планеты решалась в Африке на полях колоссальных танковых сражений между войсками атлантических цивилизаций и чудовищной военной машиной Третьего рейха. Монтгомери и Роммель – вот два имени, два полюса, два основных действующих лица этой исторической драмы. Вторым по значимости театром военных действий принято считать Тихий океан, где доблестные американцы сражались с безумными японцами. Наконец, третий геополитический фронт – это северная Атлантика: битва за британское небо и затяжная война флотских конвоев, воздушные и подводные дуэли.