Читать книгу "Сбылась мечта бегемота - Дарья Донцова"

– А-а-а… – протянул Жданов. – Теперь понятно. А то у меня в голове крутился вопрос, почему всю компашку задержали, Федора же не тронули. Подумал, что вы побоялись сцапать наследника Холодова – никаких улик, кроме доноса, не было, Николай мигом нанял бы лучших адвокатов, скандал, однако, получился бы. Сейчас туман развеялся: Федя был вам нужен свободным.

Макинтош оставил замечание Дениса без комментариев и заговорил снова.

Глава 32

Никита попался на крючок, влюбился в Зарему без памяти, познакомил ее с друзьями. Но тут она перегнула палку. Ее позвали на празднование Нового года, а Агабишева повела себя как девушка, воспитанная в определенных традициях, и помешала компании веселиться. Рита с Настей попросили Кита больше не приводить свою новую подружку на общие тусовки: сидит надутая, не ест, танцевать не хочет – короче, портит праздник.

Рязанцев откровенно рассказал Зареме о проблеме, и та мигом скорректировала свое поведение. Если уборщица шла со всеми в кино, она не повязывала платок, надевала юбку покороче, охотно смеялась. А вот в тот день, когда Федя позвал всех к себе на день рождения, явилась в дом Аиши в темном платье до середины колен, с элегантной косынкой на роскошных волосах. Мать Холодова обратила внимание на красавицу мусульманку и поговорила с ней. Зарема напомнила ей, что они уже виделись в приюте.

Через день Федя сказал девушке:

– Ты моей матушке очень понравилась. У нее скоро юбилей, она пришлет тебе приглашение.

Зарема ликовала: наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки, уж она постарается, чтобы дальше все пошло как по маслу.

Желая стать своей в институте, завоевать расположение студентов, Зарема начала составлять и недорого продавать разные чаи. Сборы трав покупала в аптеке, а как правильно заваривать питье, ей объяснили специалисты, готовившие операцию. Ничего сверхъестественного Зарема не применяла: валериана, лимонник, эхинацея, пустырник и прочее давно используются в медицине, в правильной дозировке не наносят вреда человеку. За напитки девушка брала копейки и вскоре стала весьма популярной среди студентов и аспирантов…

– В том числе сумела понравиться даже Тамаре Яковлевне Ледневой. Комендант общежития стала попивать ее варево, купировавшее мигрень, – отметила я.

– Верно, – согласился Макинтош. – Наша Зарема умела, повторяю, расположить к себе людей, она прирожденный психолог с отлично развитой интуицией и специальным образованием, гений налаживания контактов. Порой чересчур близких, как в случае с Рязанцевым. Никита потерял голову и сделал Агабишевой предложение. А это была настоящая катастрофа. Вот смотрите, какой расклад получился. Если девушка примет предложение, она погубит все дело. Невестка Виктора Рязанцева автоматически перестанет быть интересной для Аиши, с которой у Заремы только стал налаживаться контакт. А если она откажет парню, его друзья разорвут с ней отношения, Федя ее более в дом не пригласит. Надо было как-то охладить Никиту. И тут случилось непредвиденное – в нашу общественную приемную приперлась Казакова и донесла на… террористическую организацию.

Макинтош оперся локтями о широко расставленные колени.

– Оцените ситуацию. Агабишева наш сотрудник, но операция проводилась в условиях строжайшей секретности, о ней знало несколько человек. Попади Ольга к кому другому, не ко мне, ее могли бортануть, девица бы отправилась в другое место, например в районное отделение милиции. Счастье и невероятное везение, что она притопала в приемную именно в день моего дежурства. Но слушайте дальше…

Услышав заявление Казаковой, Макинтош растерялся. Он-то понимал, что ее заявление – ложь, поэтому жестко надавил на аспирантку. Та разрыдалась и рассказала правду. Пойти в приемную и донести на Агабишеву ее попросил… Виктор Петрович Рязанцев.

Ректор некоторое время назад пригласил Олю в свой кабинет и сказал:

– Боюсь, не получится оставить тебя на кафедре после окончания аспирантуры. Да и вообще не знаю, сможешь ли ты защитить диссертацию, к работе много вопросов, она сырая, неоригинальная.

Бедная Ольга почти потеряла сознание, пролепетала:

– Мне очень надо получить кандидатский диплом и работу в Москве. Моя мечта – жить в столице. Что нужно сделать для ее осуществления?

Виктор Петрович понизил голос:

– Знаешь, как в жизни бывает: ты помогаешь мне, я тебе…

– Я готова на все! – пылко заверила аспирантка.

Рязанцев встал, запер кабинет и изложил свое условие. Казаковой необходимо прийти по адресу, который он ей даст. Никаких документов у нее там не потребуют, можно назвать не свое, а любое другое имя. Девушка должна сказать, что она видела, как Зарема Агабишева впускает поздними вечерами в здание института подозрительных лиц, решила проследить за ней и услышала, как та обсуждает с очередным посетителем план взрыва в расположенном рядом с учебным заведением кафе, где собираются высокопоставленные чиновники.

– Ой! – испугалась Ольга. – Страшно такое сделать!

Глава института принялся уламывать аспирантку:

– Ничего опасного в этом нет. Я точно знаю, что Зарема затевает нехорошее, у нее вся семья бандитская. А ты подруга Никиты. Неужели позволишь ему загубить свою жизнь? Зарема втянет Кита в террористическую деятельность, мальчика посадят. Сейчас еще можно его спасти. Если ты согласишься помочь, я тебе гарантирую беспроблемную защиту, жилье, постоянную прописку и место в институте. Если нет, то ты ничего не получишь. Подумай до понедельника и возвращайся с ответом. Только не проговорись Киту или вашим общим друзьям о нашем разговоре! Иначе вытурю тебя из столицы в два счета, и кандидатом наук ты никогда не станешь.

Казакова в полуобморочном состоянии побрела в общежитие, понимая, что попала в западню. Становиться лжедоносчицей не хотелось, но ведь в случае отказа Виктор Петрович жестоко отомстит ей.

Представляете, в каком настроении была Ольга? Добравшись до своей комнатки, она, еле живая, рухнула в постель и, несмотря на белый день, крепко заснула. Разбудил ее Паша. Он злым голосом поинтересовался:

– Заболела?

– Нет, – пробормотала Оля, – устала очень.

– Хорошо, что ты здорова, – обрадовался Бубнов. – Поговорить надо.

– Может, в другой раз? – вяло попросила Казакова, которой было хуже некуда.

– Нет, именно сейчас, – отрезал Павел. – В общем, так. Между нами все кончено. Ты мне надоела – замучила своим воспитанием, затерроризировала замечаниями, требованиями жить так, как кажется правильным тебе. Я люблю другую. Хотел раньше правду сказать, да я, дурак, жалел тебя, боялся, что заработаешь нервный срыв, не сможешь диссертацию в срок написать и защитить. Ребят просил: «Помогите, сделайте вид, что у нас с Ольгой все по-прежнему, ей очень важно получить кандидатский диплом, она ради него с первого курса пахала». И Настя тебя жалела, теребила Никиту: «Поговори с отцом откровенно, пусть у Ольги на Совете проблем не возникнет. И ей надо получить место на кафедре. Мы с Пашей не виноваты, что полюбили друг друга, но Оля будет страшно переживать, необходимо для нее что-то хорошее сделать». Тебя все оберегали, а ты… Ты просто скотина! Зачем ходила к Марине Арнольдовне и наговорила гадостей? Я хотел разойтись с тобой мирно, остаться друзьями, но теперь не желаю с тобой даже разговаривать. У нас с Настей должен родиться ребенок, мы скоро поженимся, а ты хоть сдохни над своей диссертацией!