Читать книгу "Благие намерения - Александра Маринина"

– Это почему же?

– Чтобы иметь право считаться первой хозяйкой, надосначала ею стать, то есть реально взять на себя заботы обо всех членах семьи. Клара-токак привыкла? Христофорыч да Родик – оба непритязательные, их можно макаронамикормить, сахаром посыпал, маслом заправил – вот тебе и еда. И дырки на носкахможно не штопать, пока палец не начнет полностью высовываться, и окна можно немыть, пока свет хоть как-то проникает. Клара у нас не больно-то хозяйственная,но мужу и сыну было в самый раз. А если переехать к Любе, то это, во-первых,заботиться сразу о четырех взрослых и маленьком ребенке, то есть на всехготовить, всех обстирывать и обглаживать, за всеми убирать, неудобно же на однуневестку все свалить, а во-вторых, все эти работы проделывать на должномуровне, в соответствии с Любиными стандартами, то есть тщательно исистематически, а не как-нибудь и от случая к случаю. А Кларе не хотелось. Воттебе и вся причина.

– Очень может быть, – согласился Камень. –Звучит разумно. Сам догадался или опять разговор подслушал?

Ворон отвернулся и стал изображать, будто пытается клювомвытащить из крыла застрявшую в перьях хвоинку.

– Сам, – ответил он, не глядя Камню в глаза, изчего Камень сделал совершенно справедливый вывод о том, что его друг, мягкоговоря, искажает факты.

Но он притворился, что ничего не заметил. Чего сваруустраивать из-за пустяков? Пусть лучше дальше рассказывает.

– Осенью семьдесят второго года родилась девочкаОленька, но ее с самого рождения все называли Лелей. Слабенькая такая,болезненная, Люба с ней намучилась. Хорошо еще, что бабки Николашу взяли, а тоей ну никак не справиться было бы. Леля все время плакала, вот если Николаша вомладенчестве плакал и Люба думала, что это самый плаксивый ребенок на свете, тос рождением Лели она таки поняла, почем фунт лиха и какого ребенка можносчитать самым плаксивым. Но дети Любины плакали по-разному.

– Это как же? – заинтересовался Камень. –Разными голосами, что ли?

– Да много ты понимаешь в детях, глыба тыбесчувственная! Ты их в глаза не видел!

– Но ты же мне рассказывал, – резонно возразилКамень. – Я вообще-то не тупой, и если я что не так понял, так толькопотому, что ты плохо объяснил. Объясняй как следует.

– Объясняю, как для тупого, – огрызнулсяВорон. – Одни дети плачут, потому что им плохо, ну, например, больно илистрашно, или просто мокро, а другие – из вредности, то есть капризничают.Николаша ревел из вредности, он внимания требовал, он уже в пеленочном возрастехотел, чтобы мир вокруг него вертелся и все было так, как он хочет, а Леляплакала, потому что ей было или больно, или страшно. А страшно ей было почтивсе время, потому что она пошла в Любину породу и уродилась жуткочувствительной. Даже если не понимала ничего, она по голосу, да что по голосу –по дыханию улавливала, что что-то не в порядке, кто-то расстроен, илинедоволен, или сердится, или завидует. Да-да, представляешь, она даже такиеэмоции ощущала. И сразу в слезы. При ней даже телевизор нужно было смотретьочень осторожно, если, к примеру, кино какое-нибудь идет с трагической сценой,да еще, не дай бог, музычка соответственная, с девочкой делалась форменнаяистерика. Или придет к Любе подружка и начнет про грустное рассказывать, Леляопять же слышит интонацию, эмоции улавливает – и в рев. Но хуже всего бывало,если в дом приходил человек недобрый или завистливый. Тут целый скандалначинался. Ты представь, девочка только-только ходить начала, а уже моглаповернуться и уковылять в свой угол, если ей человек не нравился. Попытаешьсяее из угла вытащить – крик стоит, хоть уши затыкай. Покраснеет вся от натуги,посинеет, будет вырываться, а близко к тому, кто ей не понравился, не подойдет.Вот такая девочка у Любы с Родиславом получилась.

– Смотри, как любопытно вышло, – с интересомпрокомментировал Камень. – У Любы мощная интуиция, она подсознательноугадывает, как сказать и что сделать. И эта же самая интуиция перешла к еедетям, только у сына она используется, чтобы быть ласковым теленком, которыйдвух маток сосет, чтобы ко всем подлизаться и в свою пользу вывернуть, а удочки – вон как… И упрямая, в тетку Тамару. Гремучая смесь. А как Николаша ксестре относится?

– Да как, как… Не очень. То есть к самой Леле онотносится хорошо, а вот к тому факту, что он теперь не единственный золотойребенок, конечно, плохо. И вот что любопытно: этот мелкий прохиндей насобачилсявести себя по-разному дома у родителей и дома с бабками. Я ж, говорю, у негоинтуиция…

На самом деле ничего подобного Ворон не говорил, проинтуицию рассуждал вовсе даже Камень, но и здесь не было смысла заостряться иуточнять авторство. Не станет Камень мелочиться из-за ерунды.

– Когда бабушки его к родителям приводят, он с Лелейвозится, сюси-пуси разводит, дескать, как хорошо, что у него теперь естьмаленькая куколка-сестричка, да какая она смешная, да какие у нее умилительныемаленькие пальчики с настоящими ноготками, прямо как у большой, да какие у нееглазки чудесные. А как только оказывался наедине с бабками, сразу делалсяэдаким лисенком, который всеми правдами и неправдами вымогает у них, во-первых,похвальбушки в свой адрес и, во-вторых, прощение за все шалости и разрешение навсяческие вольности. То есть он четко усвоил, что если для мамы он единственнымуже не будет никогда, и нечего даже пытаться, то с бабками есть возможность ещепорезвиться. А бабки – ты представляешь, что творят, курицы безмозглые? Внушаютмальчонке, что ему все завидуют! Этому лисенку нельзя, видите ли, замечаниесделать! Он не может поступить неправильно по определению. А если егокто-нибудь критикует, то ответ всегда один: это они, деточка, тебе завидуют.Петя сказал, что ты плохой и жадный, раз не даешь ему свою игрушку? Он простотебе завидует, потому что у тебя есть такая чудесная игрушка, а у него нет, ивовсе ты не плохой, ты самый чудесный. Учительница Марь-Иванна сказала, что тыслишком самоуверенный, не делаешь домашнее задание, надеешься на свою память, аона тебя подводит, и поставила четверку – она сама дура, она тебе завидует,потому что ты очень способный и память у тебя отличная. И все в таком духе.Представляешь?

– Кошма-ар, – протянул Камень. – Эдак онипарня-то совсем загубить могут. И все-таки я не понимаю, а Родислав-то кудасмотрит? Неужели не видит, не понимает ничего? Он же неглупый человек. Ну ладноЛюба, она с младшим ребенком замоталась, но у отца-то глаза есть?

– Так в том-то и дело, что при отце Николаша шелковый!Я ж тебе, валуну тупому, объясняю, что он при родителях ведет себя совершенноиначе. И бабки при Любе и Родике язык в задницу засовывают. Иногда, правда,бывает, что и дома у Любы они чего-нибудь брякнут, но она как-то внимания необращала на то, что они говорят, она все больше на сына смотрела и на дочку ирадовалась, что, мол, какие у нее детки чудесные растут. А Родислав от проблемвоспитания вообще дистанцировался, для него важно, что у него двое детей,причем мальчик – старший, вот это обстоятельство его по-настоящему радует, а ужкакой там мальчик получился, какая девочка вырастет – это пусть у жены головаболит. Дети и хозяйство – удел женщины, вот пусть и занимается. Нет, я ничегоне хочу сказать, он ведет-то себя прилично, зарплату всю до копейки приносит,не пропивает, на девок не тратит, и если Люба попросит чего-нибудь помочь –всегда помогает, если он дома. Только дома-то он бывает… Ну, сам понимаешь,рабочий день-то ненормированный, да и суточные дежурства частенько случаются.