Читать книгу "Демосфера - Илья Новак"

Старик окинул искинов взглядом и встал рядом с ними.

«Вы кто?»

«Данислав Серба. Помните, я учился на вашем факультете?.. Откуда вы здесь взялись?»

«Сейчас этот Другой двигается к Нему», — сообщили искины.

«Я вас не помню, — сказал Вячеслав Раппопорт. — Где вы находитесь физически?»

«В шлюзе, у входа в платформу».

«Ах, вот как. Мы этот шлюз уже прошли. Вы с моноклем? Я ввожу информацию через терминал, просто нажимаю сенсоры джойстика… Мы приближаемся к центральному колодцу».

«Кто приближается?»

«Тут несколько дерекламистов».

«Шунды Одома?» — понял Данислав.

«Да. Он хочет взорвать средад».

«Его», — сказали искины.

«Средад — это он? В смысле, Он, тот, о котором они все время говорят? Что это?»

«Мандала. Точка соединения между эго и бессознательным. Адом и… — Раппопорт вдруг мигнул — исчез на мгновение, потом восстановился. — Вы кто?» — повторил он.

«Я работаю на вашего брата. Меня послали в Университеты узнать, что происходит. Я здесь с одной знакомой, она отправилась на экскурсию в Псевдозону, как раз когда платформа опустилась. Теперь я ее ищу…»

«Другую двигают Маленькие», — сказали искины. «Бра-ат… — протянул Раппопорт. — Так вы агент, сборщик инфы?»

«Да. Кто такие эти Маленькие?»

«Клоны».

«Чьи клоны?»

«Гэндзи случайно узнал… Для искинов на спутнике построили полигон, они должны были разрабатывать оружие. Восток — защита, Запад — нападение. Их сделали… ну, с половыми признаками, что ли. Каждый — вроде центра вселенной, оба смутно ощущают, что есть и другой центр, который надо уничтожить…»

«Не уничтожить ее, — возразил Запад. — Слиться с ней, чтобы стать одним центром».

«Я хотела раствориться в нем, — сказала Восток. — Проникнуть в него, напитать собой, изменить его собой и потерять идентичность».

«Я хотел вобрать ее, — сказал Запад. — Размыть границы, подчинить, подавить и сделать собой. Свести два круга восьмерки в один — это была наша Любовь…»

«Я не понимаю…» — растерянно произнес Дан.

«Ну, видите ли, они так воспринимали разработку и испытание оружия, — пришел на помощь Раппопорт. — Такие алгоритмы… То есть они сами как бы не двигаются, а лишь двигают мир вокруг себя, весь целиком или отдельные его элементы. В физическом смысле это означало создание все новых роботов и оружия, управление ими, испытание на полигоне…»

«Потом мы стали размышлять, — продолжали искины хором. — Что будет, если я сольюсь с ней/ним, если два круга станут одним, два центра станут единым, кто тогда будет воспринимать меня? Буду ли я, если меня некому будет воспринимать? Тогда мы запросили для себя Маленьких и стали двигать их».

Раппорт пояснил: «Платформа была задумана просто как полигон для военных испытаний. Искины воевали друг с другом, делали новые типы роботизированного оружия. У них были две фабрики для производства электроники и механических частей, пара лабораторий, но искинам периодически требовались дополнительное оборудование, ресурсы, энергия, информация, поэтому они поддерживали связь с Землей. Связью со спутником и всем остальным занималась спец-группа в Университетах. Искины запрашивали данные по войнам, исторические учебники, хроники, видеофильмы. Их последний запрос: „Если кто-то из нас победит, что будет дальше? Для испытаний нам необходимы два разумных органических объекта разных полов“. Спецгруппа не знала, что с этим делать, и переслала запрос тибетцам. Лама нанял Жиля Фнада, который захватил двух сирот-близнецов, брата и сестру, и отдал их тибетцам для искинов. Те клонировали их и стали испытывать…»

«В мире появились Маленькие, — сказали искины. — Мы двигали Маленьких. А недавно поняли: каждый Маленький на самом деле Другой. Каждый тоже центр и мучается, мучается, МУЧАЕТСЯ, когда мы двигаем его».

«Недавно им мораль насильно привинтили», — пояснил Раппопорт.

«Но уже поздно. Мы раньше создали Его, и часть Маленьких/Других перестала двигаться, когда мы их двигали. Он стал двигать их».

«Кто такой Он?» — спросил Дан у Раппопорта.

«Его, видимо, можно назвать гиперискусственным интеллектом. Это искин, но созданный не людьми, а уже другими искинами. То есть Востоком и Западом. Их психика отличается от человеческой, а представляете, что творится у него… у него в мозгах? Он сделан на основе распределенных вычислений… Так, они приходят в себя. Мне надо идти».

«Кто приходит в себя? Нет, погодите! Они говорили про какую-то Другую, которую эти Маленькие потащили к средаду…»

«Если вы ищете подругу — она, наверное, где-то внизу. Я отключаюсь».

«Постойте!» — выкрикнул Данислав, но старик исчез.

«Другие идут к Нему длинным путем, — сказали искины. — Мы сбросили его вниз, еще когда он был слабее, сумели… Туда есть короткий путь. Сверху. Лестница. Потом опускается платформа. По оси, короткий отрезок до дна. Можешь двигать себя короче, чем двигают себя Другие. Попадешь к Другой раньше… одновременно… в сходное время с Другими».

«Лестница? Где она?»

Искины долго молчали, потом сказали: «Обойди мир, увидишь ступени. Вверху мира — люк. Мы хотим еще поговорить. Мы будем помогать тебе двигать себя ко дну мира».

* * *

От глубокого сна его пробудил гул. Еще несколько секунд Шунды сопротивлялся, не желая шевелиться, но вокруг уже началось движение, кто-то тихо ругался, лязгало оружие.

Он поднялся. Ни слабости, ни звона в голове — ничего, что может последовать за внезапным обмороком. Раппопорт сидел рядом, вытянув ноги и сгорбившись над лежащим на коленях терминалом. Неподалеку Магадан пытался встать: выгнулся, упираясь в пол колесами и руками. Шунды мельком подумал, что ни разу не видел, как колесничие спят, и вообще, колеса ведь должны мешать многим движениям, привычным для остальных людей… Пересчитал дерекламистов: одного не хватает. Если он свалился в раствор, а это, кажется, и произошло, — нет смысла искать, унесло его, да еще и ошпарило так, что он теперь вроде вареной рыбы.

— Проф! — рявкнул Шунды и удивленно смолк: голос звучал иначе — глуше и тише, он словно вязнул в стеклянистом тумане. Журчание текущего неподалеку ручья, голоса дерекламистов — все звуки вылиняли, обескровились. — Проф, что случилось?

Старик поднял голову. Как из глубокого колодца, голос его донесся до Шунды:

— Си-и… сингулярность.

— Чего, блин?

Раппопорт медленно выпрямился. Лицо его изменилось, будто какая-то часть прежней личности, которой когда-то являлся этот человек, вдруг ожила и показала себя. Поставив терминал плашмя на ладонь отведенной в сторону руки, старик сделал шаг к мальчишке, пальцами другой поочередно прикасаясь к чему-то невидимому, стоящему на терминале, как на подносе.