Читать книгу "Фальшивая убийца - Оксана Обухова"

И не находила. Ощущение неправильности исчезало с каждым повторным проходом по цепочке воспоминаний, кажущиеся шероховатости сглаживались: я потерялась, бродя по кругу, и, в конце концов, примерно через час отбросила бесполезные занятия.

Эх, не выйдет из Алисы мисс Марпл! Не дано. Нет у меня ни острого, все подмечающего взгляда, ни способности к анализу. Я даже детективы не люблю. Предпочитаю классику и дамские романы про принцев, Золушек, мачех, плачущих богатых, коварных разлучниц и потерянных близнецов…

Но размышления над типичным для детектива вопросом – кто тут злодей? – оказывается, способны увлечь и поклонницу Тургенева, Бунина и Джейн Остин.

Я перевернула «гроссбух» изнаночной обложкой, раскрыла его на чистой стороне и аккуратно нарисовала там цифру «один».

«Что мы имеем?» – спрашивала цифра.

А безусловно, мы имеем те же цифры – «два» и «десять». Точнее, числа. В январе. И, следуя простой арифметической логике, выводим – преступление каким-то образом завязано на этих числах.

Что может прятаться за двойкой и десяткой?

Теперь, после знакомства с семейством Вяземских, я могу хоть сколько-то судить о людях, сообщивших кому-то об изменениях в череде торжеств этого дома. И так же с определенной уверенностью могу сказать: наследство, деньги вряд ли имеют тут какое-то существенное значение. Здесь все завязано на числах… Но не на деньгах…

А кто у нас не завязан на деньгах, но имеет конкретное отношение ко дню рождения Ар те ма?

Сергей! Он специально приехал поздравить друга и он – не наследник! Он единственный привязан к этим двум факторам намертво!

Я встала из-за стола, подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу.

Сергей. Везде Сергей. Меня тревожило что-то, связанное с сегодняшним утром, слова, фотографии, поступки…

Но я могла и ошибаться. Я зациклилась на поведении молодежи, поскольку взрослые не допускали меня в свой круг, – и я вынужденно вращалась в орбите младших Вяземских. Лишь за ними я могла наблюдать пристально, лишь они допускали меня к себе и – дарили загадки. Я оперировала не данными, а исключительно своими возможностями. Сергей был мне подозрителен, поскольку – близок.

Вот я и накрутила. Придумала злодея, коварного обольстителя…

Но… Но… Не жертва ли он?! Артема могли столкнуть в пропасть, потому что он стал случайным свидетелем чего-то, касавшегося Сергея! Ведь могло такое быть!

Предположение показалось столь невероятным, что я чуть было не бросилась к Муслиму Рахимовичу. Сергей приехал из-за границы, остановился в этом доме и наверняка собирался остаться здесь до десятого января. Что, если киллеры не смогли поймать его в Германии и устроили засаду в Непонятном Доме?!

Что может быть удобней?! Поселить у Вяземских «торпеду» и дождаться приезда дизайнера?! Нацелиться, стать своей и ждать. Приезда жертвы, удобного случая…

Ай да я. Ай да Алиса, ай да собачья дочь!

Выйдя из комнаты, я направилась на розыски Муслима Рахимовича. Шагала по коридору до лестницы и думала: «Интересно, насколько серьезно рассматривал комитетчик вероятность убийства кого-то из гостей? – Очень хотелось погладить себя по умной голове, но приходилось признавать – в ФСБ тоже неглупые люди работают. – Наверное, они и без моих советов все предусмотрели, просчитали все вероятности… и Артема убрали в бункер, скорее, из предосторожности. Чтобы Ирина Владимировна не терзала свое больное сердце страхами за сына и не подозревала всю родню скопом. Не напортачила бы то есть…»

Уже подходя к площадке третьего этажа, я вдруг развернулась лицом к перилам, вцепилась в них всеми пальцами и замерла.

Муслим Рахимович. Он тоже не наследник.

Он руководит группой, работающей по этому делу…

Но на моих глазах связывался с подчиненными только по телефону…

У меня ни разу не взяли письменных показаний…

С чего я взяла, что группа вообще существует?!

Дыхание сбилось от ужаса. Страх, который нагнал меня на центральной, плавно изгибающейся лестнице, окатил волной тело, руки стали ватными, ноги подкосились…

Кажется, у меня снова резко упало давление. Как тогда, в день смерти Люды…

Но теперь рядом не было Клементины с таблеткой наготове. И я, как раненое животное, могла только доползти до бело-голубой комнаты, поскольку та была ближе. Закрыться изнутри и попросить кого-то из горничных принести крепчайший кофе…

Заботы о собственном теле немного отвели страхи на второй план. (Никогда в жизни со мной не приключалось ничего подобного! Я до ужаса боялась уколов, много раз чувствовала, как перед процедурным кабинетом леденеют руки и делаются непослушными ноги, но ни разу не падала в обморок. Я могла бы жизнь прожить, так и не узнав об этой особенности своего организма! Но этот дом, этот проклятый чертов дом, второй раз в месяц заставляет испытывать омерзительное чувство телесной беспомощности!)

С трудом передвигая ноги, я дотащилась до бесплатного бело-голубого купе и, как подкошенная, рухнула на кровать.

Дурнота не проходила. Кровать тошнотворно раскачивалась, желудок разросся до невероятных размеров и грозил извергнуть завтрак на покрывало…

Но заставить себя дернуть за шнурок я так и не смогла. Не смогла отдать приказ девчонкам в первый же день водворения на третьем этаже…

Я легла на бок, подтянула колени к животу и, прикрывшись уголком покрывала, постаралась согреться, унять противную, какую-то чесучую дрожь…

Шок, который я испытала на лестнице, как видно, был все же не так силен, как в тот день. Точнее, ночь. Тошнота понемногу уходила, дурнота сменялась вялостью, я лежала, свернувшись калачиком на огромной постели, и уговаривала себя стать рассудительной. Прогоняла страх.

«С чего ты взяла, Алиса, что Муслим Рахимович тебя обманывает? Что ты понимаешь в оперативных мероприятиях? Кто дал тебе право подозревать порядочного, доброго человека в каких-то кознях?..»

Успокоительные мысли лениво трепыхались в голове. Страх отступал, подозрения казались почти смешными.

Муслим Рахимович – преступник. Да это предположение – курам на смех! Он смотрит на Ирину Владимировну как верный пес! Дрожит над ней, с готовностью несет таблетки! Ухаживает, бережет…

А что, если она нужна ему живой?

До свадьбы, до подписания бумажек…

Я ничего не знаю о проведении оперативных мероприятий – берут ли у свидетелей письменные показания, не берут ли, – но я так же мало знаю о методах рейдерских захватов таких огромных бизнес-предприятий, как холдинг Вяземских.

Что, если вся интрига задумана единственно ради захвата?! Что, если полковник – член рейдерской команды?!

Ох, какого ужаса я наворотила. И бреда, по сути говоря…