Читать книгу "Санктус. Священная тайна - Саймон Тойн"

— Дверь автоматически закроется через пять минут. Не задерживайся.

Афанасиус стоял и слушал, как шум поднимающихся по лестнице шагов замирает во тьме.

Крест вернулся в Цитадель…

Управляющий вспомнил слова «Еретической библии»:

«И падет сей крест,

И восстанет он…»

Афанасиус недоумевал… Что они собираются делать с останками его мертвого друга? Отнести в часовню, где находится Таинство? Без сомнения. В противном случае не нужно было бы вызывать святых.

Но представить себе, что труп может восстать из мертвых…

Для этого надо быть безумцем.

Афанасиус скосил глаза на два оставшихся полиэтиленовых мешка — на два трупа неизвестных ему людей, которые валялись сейчас в безмолвной пещере в недрах Цитадели. Кем были эти люди? Были ли у них близкие, знакомые, родные? Жены? Дети? Кто сейчас мечется, не зная, куда они могли подеваться?

Встав на колени, Афанасиус произнес про себя короткую поминальную молитву над телами, осторожно закрыл молнии на их полиэтиленовых саванах и вытащил каждый труп по очереди в соседнюю пещеру. Управляющий боялся, что стальная дверь вот-вот захлопнется и он обретет здесь пыльную могилу.

71

Лив сидела в комнате для отдыха персонала городского морга, разглядывала фотографию брата и вспоминала… Рассказывая историю своей семьи Аркадиану, девушка оживила картины прошлого. Она вспомнила, как сидела вместе с Сэмюелем в комнате общежития и взволнованно делилась всем, что узнала во время путешествия в Парадиз.

Девушка помнила, как брат сидел на краешке узкой кровати. Его лицо, и без того отмеченное печатью боли и грусти, покрылось могильной бледностью, когда сестра сообщила ему неизвестные прежде детали их появления на свет. Лив была приятно возбуждена. Она нашла ответы на мучившие ее с детства вопросы. Девушка надеялась, что и брату станет легче, но ее попытка охладить его слабо тлеющую ненависть к себе только подлила масла в огонь. Сэмюель мучился чувством вины из-за смерти отца. Теперь Лив дала ему повод обвинять себя еще и в смерти матери.

Он ушел молча, словно призрак.

После этого брат не разговаривал с ней несколько месяцев. Все ее звонки оставались без ответа. Она даже оставляла сообщения в офисе его психотерапевта, пока не узнала, что брат перестал ходить к врачу, а вместо этого начал посещать церковь.

Последний раз они виделись в Нью-Йорке. Сэмюель неожиданно позвонил ей, был весел и оживлен, как в старые добрые времена. Он сказал, что собирается отправиться в путешествие и хочет перед отлетом повидаться с ней.

Они встретились на Центральном вокзале и провели день, гуляя по городу. Брат сказал, что разобрался в себе и у него появились новые приоритеты. Он говорил, что если один человек умирает ради другого, значит, на то имеются свои причины. У людей есть высшее предназначение в жизни. Его путешествие будет поиском этого предназначения.

Лив предполагала, что путешествие не обойдется без лазанья по крутым склонам высоких гор, но Сэмюель разуверил ее, сказав, что альпинизм не способен сделать человека ближе к Богу. Он не развил свою мысль, а Лив не настаивала — она просто радовалась тому, что ее брат вышел из депрессии. Когда она стояла в аэропорту и махала вслед удаляющемуся Сэму, ей и в голову не могло прийти, что она видит его живым в последний раз.

Смахнув с ресниц слезы, Лив посмотрела на Цитадель — осколок тьмы на фоне весеннего неба. Девушка чувствовала сильную душевную боль и теперь понимала, что должен был ощущать ее брат, когда терзал самого себя из-за смерти отца и матери. Сама она никогда ничего подобного не думала. Вот только в смерти Сэмюеля была и ее вина. Слова Аркадиана не переубедили Лив. Именно ее желание узнать больше об обстоятельствах своего рождения привело к раскрытию хранимой отцом тайны. Неблагоразумно рассказав брату все, что вычитала в больничном архиве Парадиза, она невольно запустила механизм, который в конце концов привел его к падению с этой чертовой горы.

Звук открывающейся двери вернул Лив к реальности. Девушка снова смахнула слезы с ресниц и посмотрела на входящего в комнату дородного полицейского в штатском. Дряблое округлое лицо вошедшего обрамляли редкие волосы кирпичного цвета. Он уставился на девушку. Руки мужчина держал на бедрах так, чтобы под распахнутой курткой был заметен краешек носимой под мышкой кобуры и позвякивающие на поясе наручники. Рубашка еле-еле сходилась на его внушительном животе, на который с шеи свисал полицейский значок.

Лив насмотрелась на таких типов. Комплекс неполноценности заставляет таких мужчин всячески подчеркивать свою принадлежность к полиции, даже если они не в форме. Работая над очередным репортажем, журналистка всегда старалась держаться поближе к людям этого склада. Обычно они любят поболтать.

— Как вы? Нормально? — нахмурившись, спросил вошедший.

— Да… Минутная слабость…

Мужчина кивнул и, неуверенно улыбнувшись, указал большим пальцем назад.

— Там, у черного хода, вас ждет патрульная машина. Я вывезу вас отсюда и доставлю в Центральное управление. Там у нас есть спортзал, где вы сможете принять горячий душ и переодеться.

Лив вытерла глаза рукавом блузки.

— Правда? — произнесла девушка, выдавив из себя еще более жалкое подобие улыбки, чем полицейский. — Как вас зовут?

— Сулейман, — показывая удостоверение, ответил мужчина. — Друзья называют меня Сули.

Из-под полы куртки блеснула хромированная рукоятка пистолета. Лив определила, что это тридцать восьмой калибр. На фотографии служебного удостоверения Сулейман выглядел более серьезным и сосредоточенным, чем в жизни. Вспышка фотоаппарата обесцветила краски на его лице, но сомнений не было: перед ней стоял младший инспектор Сулейман Мантус.

— Ладно, — довольная, что ее не собираются похищать во второй раз, сказала девушка. — Пойдемте.

Забрав газету со стола, Лив последовала за полицейским.

Вестибюль гудел множеством голосов. Двое полицейских в форме стояли у входа, проверяя документы каждого, кто входил или выходил из здания. За ними Лив увидела телевизионщиков: осветительные приборы включены, оператор нацелил на вход объектив камеры, репортерша стоит спиной к зданию и что-то вещает, должно быть, в прямом эфире. Лив заковыляла за младшим инспектором в коридорчик, ведущий к тыльной стороне здания. Еще один полицейский в форме стоял перед створками непрозрачных дверей на фотоэлементах.

— После вас… — сказал Сулейман, отступая в сторону.

Двери разъехались, и Лив вышла на слепящий свет.

— Вы имеете какое-то отношение к исчезновению тела монаха? — закричала женщина.

Лив развернулась и хотела уже нырнуть обратно под защиту стен, но младший инспектор схватил ее за руку и потащил по направлению к полицейской машине без опознавательных знаков, которая стояла чуть дальше в переулке. Девушка наклонила голову. Волосы упали ей на лицо.