Читать книгу "Месть Ледовой Гончей - Юрий Погуляй"

– Тогда поползли обратно…

Глава седьмая

Вопрос веры

Мы с Фарри поспешили к капитану, едва выбрались из вентиляции. Удивительно, но Дувал легко согласился запереться с нами в столовой, чтобы выслушать испуганных юнг.

Или же он просто обрадовался шансу покинуть кухню, на которой оставался Старик…

Весь рассказ капитан просидел на лавке, устало прикрыв лицо ладонью и глядя на нас сквозь растопыренные пальцы. В серых глазах капитана блестел лихорадочный огонь болезни. Он старался скрыть свой кашель, но то и дело вздрагивал в очередном приступе. Верный Мертвец, скрестив на груди руки, возвышался над Аргастом безмолвной статуей.

Мы перебивали друг друга, стараясь донести до Дувала весь ужас происходящего на третьей палубе. Я старался обратить внимание на зловещего хозяина, которому стал служить шаман, а мой друг вклинивался и вещал о судьбе Лиса и штурмовика из лазарета Квана.

– Это какой-то гребаный бред, – наконец проговорил Гром. Он закашлялся, поежился от царящего в темной столовой холода. – Какие-то сказки гребаных бардеров!

– Ходы на третью палубы закрыты, капитан, – резонно заметил Мертвец. Глаза первого помощника были чуть прикрыты, словно он дремал. – Шестерня поднял бунт, это очевидно. Да и шаман после Приюта сильно изменился. Придумать такое мальцы вряд ли смогли бы.

– Ты хочешь сказать, что старый Балиар нас предал? Что он служит какому-то хозяину?! Я хожу с ним почти десять лет! Больше, чем с тобой! Да я легко поверил бы в то, что это сопливое ледяное дерьмо, его ученик, связан со всем этим. Но Балиар?!

– Я ничего не хочу сказать, – равнодушно пожал плечами Мертвец. – Я просто хочу в порт. Больше всего на свете. В самый худший из портов, лишь бы он был подальше от этого корабля.

Дувал тяжело вздохнул, посмотрел почему-то на меня.

– Ладно… – сказал он. – Допустим, Балиар обезумел. Гребаная старость, драный демон. Застудил голову. Такое бывает. Но Шестерня-то тут при чем?! Он предан мне как щенок ледяного волка своей, мать ее, мамаше! Я вытащил его из грязи портов у Черных провалов. Из такого гребаного и гиблого места, что…

– Статуя… Та статуя! – выдохнул Фарри. Глаза моего рыжеволосого друга изумленно расширились. – Это она! В ней все дело!

– Статую продали в Приюте, – отметил Мертвец.

Фарри поник, а Дувал поморщился:

– Хватит ужасов! Мне хватило того гребаного ублюдка в гребаном ледовом лесу. Будь я проклят, но мне до конца моих скудных дней хватит сказок и мифов, жрущих моих людей! У меня на посудине вдруг образовался гребаный мятеж, и двое юнг, не отходивших в команде полгода, поливают грязью моих людей. Вот что я вижу!

Капитан ворчал, но верил нам. Где-то глубоко в душе – верил.

– Все ходы на третью палубы заперты, Гром. Юнги здесь. Шестерня там.

– Один он не смог бы это провернуть. Кто-то из гребаных механиков ему помогал. Но почему?! И как они собираются жить дальше?!

– На холодном складе их палубы достаточно припасов. Зато у нас нет энгу, – отстраненно проговорил Мертвец.

– Мы заправили большого «папочку» и гребаный лайар. Топлива хоть залейся.

– В баках – да. Но когда мы сожжем все оставшееся на второй палубе – мороз нас прикончит. – Мне показалось, что первому помощнику действительно плевать на такие перспективы.

– Ты думаешь, они дойдут до этого? – нахмурился Гром. Он повернулся к Мертвецу, вновь поежился. Могучего капитана била лихорадка, но Дувал старался не показывать ее перед нами. Он действительно не понимал, что его болезнь видна абсолютно всем.

– Либо они, либо Старик.

– Хватит, Мертвец! О Темный бог, чтобы ты подавился этими недоносками. Клянусь сердцем – я вернусь из этого похода и на пару лет осяду в каком-нибудь гребаном трактире. Уж сколько мне довелось увидеть в этой гребаной, мать ее, Пустыне – а таких приключений моя задница еще не нюхала. И, мать ее, я чувствую, что это далеко не конец.

Дувал выглядел разъяренным и расстроенным одновременно. Больной, ослабевший бородач чувствовал, как теряет бразды правления. И мне казалось, что он бы с радостью возложил свои обязанности на кого-нибудь другого. Лишь бы при этом пролилось не так много крови, как могло бы.

Я смотрел на непоколебимого Мертвеца, вспоминал могучего Старика и его вспышку ярости в столовой, много дней тому назад. Их вражда никуда не ушла… Никуда не делась, как никуда не делись Волк, Сиплый и Зиан. И все эти демоны оказались заперты в пределах одной замерзающей палубы, посреди льдов Пустыни.

Мне стало совсем тоскливо.

– А куда пропал Зиан? – спросил я.

– Вот! Вот! Я и хотел узнать, где он, потому и полез в вентиляцию тогда, а потом… – начал было Фарри.

– Заткнись, юнга. Этот ублюдок как слег, так и не появлялся нигде. Я думал, что он в каюте Балиара. Но судя по вашим гребаным сказкам да легендам, камнесоса нет в живых. И знаете – слава Темному богу!

Мертвец покачал головой, соглашаясь с капитаном. Аргаст тяжело выдохнул, помассировал виски. Голос его понизился:

– Значит, так, мясо. Вы ничего не видели, ничего не слышали, ничего не знаете. Вам понятно?

Мы с Фарри торопливо закивали.

– Хорошо. Мне только истерик Старика не хватало, и так уже дошли до ручки. Мертвец?

– Да, капитан?

– Где, говоришь, резаки наши?

– На третьей палубе, – флегматично произнес первый помощник. – У Шестерни.

Гром поморщился:

– Оледенительно. Возьми кого-нибудь из морячков, обыщи склад. Не верю, что на этом гребаном корабле не найдется ни одного резака.

– А топливо?

– У нас на верхней палубе лайар, Мертвец. Ты совсем старый стал! Сольем оттуда, тоже мне приключение! Все будет хорошо, братцы. Все будет хорошо.

– Может, стоит спустить «папочку»? Взрежем кормовой трап и вытащим мятежников, – спокойно предложил первый помощник.

– Резать мою красавицу? – вскинулся капитан, но тут же поник. – Может, так и поступим. Ладно…

Аргаст тяжело встал, вновь громко перевел дыхание.

– Сейчас все наладим. Да, Мертвец? Наладим же?

Тот без капли эмоций на лице кивнул своем капитану.

– Не можем не наладить. Вон бьется сердечко «Звездочки». А раз оно бьется, то и мы, мать его, должны жить. Ясно, гребаное вы мясо? Они без нас – покойники, править ледоходом нужно из рубки. Мы без этих гребаных бунтовщиков – тоже трупы. С них станется поломать машины, если что. Так что договоримся. Договоримся ведь?

Дувал попытался бодро улыбнуться.

– Да, капитан.

– Вот и хорошо.

После разговора с капитаном мы вернулись в кухню, пропахшую потом, сыростью и чадом сгораемых в печи дров. Я сразу заметил случившиеся перемены. Абордажники сдвинули свои топчаны поближе к лежаку Старика и собрались вокруг старшего штурмовика. Когда мы вошли – их тихий разговор прервался, взгляды ожгли капитана.