Читать книгу "Крестом и стволом - Михаил Серегин"

А к обеду пришел сожитель матери вчерашней девицы, получившей по инициативе отца Василия суровый, но правдивый «урок жизни» у бывшей путаны, а ныне расторопной, хваткой продавщицы Веры. Мужик был исполнен благодарности и раскаяния.

– У меня, бл…, и в мыслях не было, бл…, что это такое, бл…, – как заведенный твердил он. – Мне Машка говорит, ты слышал, чего Катька учудила? В Турцию, бл…, хочет поехать на заработки… А я чо? Я в этом, бл…, разве чего понимаю? А теперь контракт посмотрели вчера – и Машка, и я… а там надо неустойку платить! Бл…! А где я такие бабульки огребу? Я и получаю-то раз в десять меньше… бл…, и то не сразу, бл…! А Машка мне говорит: или бабки найдешь, или знать тебя не хочу! Во чо делает, бл…! А тут еще и Катька ревмя ревет… кричит, я в проститутки не записывалась!

Священник слушал и мерно качал головой. Он не знал, где этот мужик найдет четыреста баксов. Он не знал даже, хватит ли у него отваги пойти и просто набить морду тому, кто подсунул этот контракт дочери его женщины. Но он точно знал: еще несколько таких «прихожан», и у него закипят мозги.

Но и это было еще не все. Потому что к четырем он узнал, что двери фирмы «Топ-модель» неизвестные измазали солидолом, видимо из-за отсутствия дегтя, а к пяти ему позвонили из области и поставили в известность, что его просьба о возобновлении духовной работы в следственном изоляторе не укладывается в ведомственные инструкции МВД, а потому и не имеет шансов на удовлетворение. И это был уже полный обвал – отец Василий почему-то искренне верил, что более продвинутая в смысле демократизации «область» поддержит его гуманное начинание. Но, похоже, до смерти перепуганное кровавым усть-кудеярским побоищем областное начальство как-то связывало трагические события в изоляторе со священником и второго тура событий не желало.

Так что домой отец Василий шел настолько перегруженный эмоциями, что, когда у райбольницы к нему подошли три крепких мужика, даже не придал этому значения.

– Тормози, поп, – насмешливо распорядился один. – Базар есть.

Священник сразу услышал, как мощно застучала в висках кровь, и попытался разглядеть, с кем, собственно, «базар будет держать», но в полной темноте мог увидеть только слабые контуры фигур.

– Много на себя берешь, поп, – так же насмешливо продолжил мужик. – Наверное, в скворечню давно не получал.

– И получал, и отвечал, – в тон ему ответил священник. – А если базар ко мне имеешь, валяй, а я послушаю.

Мужик опешил.

«Не местный, – сразу понял отец Василий. – Наши меня знают!»

– Э-э, да ты, я вижу, нездешний, – еще наглее протянул отец Василий. – Ну, иди ко мне, я тебе грехи отпущу. – «Мамочки родные! – приостановился он. – Что это со мной?!»

Мужик моментально собрался, но быстро сообразил, что нападать на него первым никто не собирается, и переглянулся с дружками.

– Ты бы угомонился, поп, а то у тебя ба-альшие неприятности будут.

– От кого? От тебя, что ли?! – даже не соображая, что делает, выдал отец Василий. – Давай-давай, посмотрим, какие от тебя могут быть неприятности. Чего задумался? Покажи, чего умеешь! – Прежний Мишаня Шатун пер из него со всей своей первобытной мощью и непроходимой прямолинейной тупостью, и он уже ничего не мог с собой поделать.

Мужики слегка изменили диспозицию, и отец Василий, поддразнивая их и провоцируя на первый шаг, доверчиво вошел внутрь условного, но вполне реального треугольника. Кто-то положил ему сзади руку на плечо, и прежний многоопытный Мишаня Шатун, крепко прижав чужую ладонь своей, присел и провернулся на месте.

В полной ночной тишине кости затрещали оглушительно, почти как выстрел. Мужик ахнул. Но отец Василий этого уже не слышал; стремительная подсечка и, еще на лету, ребром ладони в нос второму, и вот он уже стоит один на один с лидером.

– Твоя очередь, шеф, – усмехнулся он в бороду. – Или ты только чужими руками мастак стрелки разводить?

Мужик растерянно молчал. Может быть, он и не был местным, но то, что все они непрофессионалы, было совершенно очевидно. У отца Василия даже промелькнула совершенно неуместная в этой ситуации мысль, что скорее всего никто из опытных парфеновских людей под ментом ходить не захотел, и Ковалеву приходится довольствоваться тем, что есть в наличии.

– Ладно, – изо всех сил пытаясь сохранить достоинство, отошел в сторону тот. – Мы с тобой еще встретимся.

– Не-а, – цокнул языком священник. – Мы с тобой закончим все наши дела немедленно.

Отец Василий сшиб мужика с ног одним ударом. В несколько приемов выдернул из его брюк ремень с узкой металлической бляхой, стянул ему ноги и, протащив к больничной ограде, подвесил вниз головой на незамысловатый железный завиток.

– Кто тебя подослал? – прямо спросил он.

– Серега, – выдавил мужик. Он был совершенно парализован страхом и даже не пытался освободиться.

– Какой Серега? – не понял священник. Он не знал никакого Сереги, хотя давно уже понял, что фамилии Ковалева от этих парней не услышит – слишком низкий уровень.

– Пуфик, – почти прошептал мужик.

– Не знаю такого, – задумчиво проронил священник. – Чего ему от меня надо?

– Он сказал… ты сказал… это… дверь ему заварить.

Отец Василий некоторое время пребывал в прострации, а потом истерически захохотал. Этих чудиков нанял мелкий наркодилер Серега Путинин по кличке Пуфик, которому баба Таня устроила «домашний арест» с неделю назад. Бог знает, каким образом он узнал о причастности священника к этой дурацкой затее, но ответный ход придумал не менее дурацкий!

– Но вы ведь не местные? – уже с интересом спросил он.

– Мы из Софиевки.

Отец Василий вздохнул и принялся снимать бедолагу с узорной решетки больничного ограждения. Ему стало стыдно. Эти мужики вовсе не заслуживали столь жестокого обхождения – обычные сельские парни. И они уж точно не были виноваты в том, что у священника выдался сегодня на редкость тяжелый день.

– Тут за оградой больница, – сказал он. – Вход вон там, метрах в пятнадцати. Дойдешь?

– Да я ничо, – старался удержаться на подгибающихся ногах мужик. – Все нормально.

– Тогда этих помоги дотащить.

Уже через пять минут он завел шатающихся, как оказалось в свете неоновых ламп, совсем еще молодых парней в травмопункт, сдал их в руки молодого врача и, немного поколебавшись, двинул в третий корпус. Возможно, Костя был еще здесь.

Холостой главврач, несмотря на позднее время, и впрямь сидел в своем роскошном кабинете и задумчиво смотрел на шахматную доску.

– Каким ветром?! – обрадовался он. – Я уж после наших последних посиделок и не чаял тебя увидеть!

– Спирт есть? – только и спросил священник.

* * *

Они просидели до двух ночи. Костя о последних местных событиях знал куда как больше, чем священник, так что нашлось о чем поговорить.