Читать книгу "Погром в тылу врага - Сергей Зверев"

Их явно было больше, чем четверо. Шуршала листва – теперь уже справа, вылезло дуло, любопытный глаз. Сколько их там осталось? Не больше десятка? И какова вероятность, что, потянув резину, они потащатся осматривать хлев? Олег помчался обратно.

– Остатки банды, мужики, – зашипел он. – Их осталось с гулькин нос, мы можем вырваться, но они ведь потащатся за нами и будут капать на мозги… Их нужно ликвидировать всех и разом. Видеть их больше не могу. Джоанна, ты понимаешь, что кричать не стоит? Мы тебя не убьем, как бы этого ни хотелось, а эти парни прикончат тебя мгновенно и радостно… Надеюсь, они еще не окружили хибару. И вряд ли будут. Просто зайдут посмотреть. Бегите назад, вываливайтесь из окна на южной стороне. Загадкин, на тебе Джоанна. – Он отобрал у парня автомат, и тот уставился на комроты с обидой. – Тащи ее в лес, и чтобы без сюрпризов. Справишься? Мужики, соберемся в последний раз? Вылезайте в то же окно, огибайте хлев и заходите с тыла. Мы захлопнем им мышеловку. Живо, живо…

– Злой ты какой-то, – задумчиво подметил Оленич.

Капитан гнал их пинками, смотрел, как те переваливаются в бурьян. Потом опять помчался к окну, и очень вовремя. Банда выходила из леса, держа автоматы на изготовку. Вразброд, поглядывая по сторонам, давили жухлые ромашки. Он насчитал девятерых. Трое или четверо присели в высокой траве, остальные побрели к хлеву. Олег начал пятиться, выбрался в центральную канаву, припустил к дальней стене. Заметался, ища укрытие. Рухнул за какой-то бугор, заваленный заплесневелыми досками. Ну, давайте, господа, заходите, заждались уже… Олег был спокоен и собран, приладил автомат, отыскал в прорези прицела дверной проем, с которого давно отвалилась дверь. Закачались колосья бурьяна, кто-то привалился к косяку. Затем подался вперед, сунул в напоенную ароматами постройку краешек носа. Поколебавшись, вышел весь, держа автомат у пуза. Он был как на ладони. Прицельная дальность двадцать пять метров – тютелька в тютельку. Он мог бы повалить этого претендента одиночной пулей, но Олег терпел. Боевик, вкрадчиво ступая, вошел внутрь, присел на корточки, начал всматриваться, щуря глаза. Просочился второй, присел напротив первого. С улицы что-то спросили, боевик ответил. В проеме возникла новая фигура – долговязая, в длинном балахоне, с поблескивающим черепом. Главарь хотел пригнуться и шмыгнуть внутрь, но не успел. Как это мило – обезглавить банду. Олег плавненько оттянул спусковой крючок. Автомат затрясся, исторгнув несколько пуль. Главаря словно краном подняло и опустило. Он изумленно уставился на пробитую пулями грудь и повалился ничком.

Воцарилась форменная вакханалия. Орали люди, вбегая в хлев, разбегались, кто куда, открывали ураганную пальбу. Трещали доски, щепки вылетали из стены, фонтаном разлетелась земля, остатки сгнившей древесины, фрагменты засохшего навоза. Олег перекатился, создавая иллюзию, что он здесь не один, ударил, не целясь – целиться в этом хаосе было невозможно. А в хлев вбегали новые люди – возбужденные, плохо дружащие с головой, понимающие лишь одно – они у цели. Лишь один из них, похоже, что-то соображал – пустился вдоль северной стены, подпрыгнул, чтобы перевалиться через окно – и оказался четко напротив единственного защитника. Сделал страшные глаза, орал, пока в него летели пули…

Кажется, все собрались. Накал стрельбы нарастал, бандиты перебегали по одному, осваивая пространство, падали в грязь, переползали. Они приближались все ближе, а Олег уже устал кататься взад-вперед, изображая то, чего не было. Пыль висела столбом, ор стоял. Кончились патроны в автомате, он перевернулся на спину и лениво думал, глядя, как по стене долдонят пули: «А не поспешить ли вам, друзья-однополчане? Надеюсь, вы там не бросаете жребий, кому идти первым?»

Храбрая десантура полезла в хлев, поливая спины противника из автоматов. Набросились, как собаки на голодную кость. Даже Максим ловко прыгал на одной ноге, гогоча сатанинским смехом. Олег привстал, он уже был никому не интересен. Двое пали под губительным огнем, остальные горланили, не вникая в пыли и гари в ситуацию. На них набрасывались демоны с ревущими глотками, месили, колошматили, выбивали дух. Олег помчался в гущу схватки, схватил за ворот какого-то упыря, судорожно рвущего затвор, вывел из равновесия, коленом перебросил через себя. Максим методично разбивал кому-то челюсть и смачно приговаривал: «Вы признаете свою вину? Вы признаете свою вину?» Крутасов лупил своего спарринг-партнера лбом о загородку, предпочитая при этом помалкивать, чтобы не растрачивать попусту силы. Оленич отодрал от ограды загона широкую доску, утыканную гвоздями, врезал по челюсти приземистому крепышу с окладистой бородкой, засмеялся мелко и гаденько:

– Кому еще вылечить здоровые зубы?! – И швырнул доску в крадущегося по стеночке бандита с перекошенной окровавленной харей, прыгнул сам, растопыривая пальцы…

– Увы, дружок, наша встреча подходит к концу… – хрипел Олег, седлая своего противника.

Он бил, распаляясь, по глазам, исполненным ярости, по зубам, проеденным кариесом. Но противник был силен, изогнулся, сбросил его с себя. Олег снова бросился на штурм, подставил колено и, когда тот начал изворачиваться, схватил его за бедра и грудину, натужился, как никогда еще не тужился… и переломил позвоночник.

– Силе-ен, командир… – восхищенно протянул Оленич – он уже освободился. – А шоколадный батончик слабо на восемь частей разломить?

– О, нет… – стонал Максим Болдин, валясь замертво в груду засохшего навоза. – Мне уже хватит, не трогайте меня… Я устал, я отдыхаю…

– Встаем, мужики, встаем… – бормотал Олег, воюя с собственными конечностями. – Нужно уходить, пока еще кому-нибудь не приспичило. Фигня осталась…

– А теперь-то точно все? – неуверенно спросил Крутасов, озирая заваленное телами пространство. Это были уже не люди, а сборище неопрятных биологических отходов. Ничего, в похоронном бюро почистят и причешут…

Группа измученных десантников с «попутным грузом» выбралась из леса, обогнула холм, поросший чахлым репейником, спустилась в низину, всплыла на поверхность. Кто бы сомневался: они уже в России. Здесь дышится по-другому, ощущения иные. Не лучше, не хуже, просто все ДРУГОЕ. Солнышко выбралось из-за туч, озарило дальний лес, заросли ивняка в болотистых ложбинах, колдобистую проселочную дорогу по курсу. А также два мощных джипа, прыгающих по ухабам. Они затормозили напротив группы людей, и с подножек посыпалась публика с автоматами, в черных комбинезонах, в масках-балаклавах. Открывать огонь они не стали, но дружно всей ватагой бросились вперед.

– А это еще кто такие? – вяло пробормотал Оленич. – Более совершенные существа?

– Командир, мы можем принять еще один бой, – стиснув зубы, процедил Крутасов и поднял автомат. Уходя из хлева, десантники не забыли собрать оружие и немного боеприпасов.

– Только не это… – сплюнул под ноги Максим. – Ну, мы же не стальные, ей-богу…

– Не стреляйте! Не стреляйте, все в порядке! – кричал человек, бегущий во главе ватаги, размахивая пистолетом. Он отличался от других – главным образом тем, что был без маски, а верхнюю одежду заменял бронежилет, надетый на рубашку. Физиономия его отчасти показалась знакомой.