Читать книгу "Золотой выстрел - Фридрих Незнанский"

Была и еще одна новость – уже политического плана. Смерть Саблина – как ее ни назови, – по мнению президента нарушила определенное равновесие в городе и регионе, где уже стала разворачиваться предвыборная борьба между демократической общественностью в лице того же Саблина, партией «Солидарность трудящихся», лидер которой, Андрей Болдин, по мнению кремлевских аналитиков, имел все шансы объединить усилия представителей честного бизнеса с демократически настроенной интеллигенцией и сторонниками нынешнего губернатора Алексеева, по твердому убеждению его противников уже давно и прочно повязанного криминалом.

В этой связи президент высказал на расширенном совещании свою точку зрения. В Петербург должен прийти новый человек. Знающий город и имеющий в нем свои корни. Но ничем не связанный с местными политическими силами. Человек достаточно твердой воли, но способный к компромиссам во имя высшей цели. И такой кандидат нашелся. Это новый вице-премьер правительства Валентина Сергеевна Зинченко.

В самое ближайшее время, буквально на этой неделе, она появится в Санкт-Петербурге, где и объявит официально о своем участии в предвыборной кампании. Сопровождать ее будет министр внутренних дел Панкратов, которому президент лично поручил навести порядок с новыми выборами губернатора. Вот так – ни много ни мало. Навести!

А может, подобные решения принимаются на уровне все-таки президентской администрации? С них ведь станется. А президент лишь по старой памяти, как и его непредсказуемый предшественник, озвучивает эти предложения?

Но тогда возникает и второй вопрос: а что же Латников со всевозможными слухами о его новом назначении? К чему неуемный пафос записного телешантажиста Романа Крамаренко? Или это все из разряда пробных шаров? А ну как проскочит?…

В любом случае ни работать под рукой господина генерал-полковника милиции Латникова, ни помогать этому солдафону Панкратову наводить порядок Турецкий не пожелал бы даже врагу своему. А чего не пожелаешь врагу, чаще всего приходится исполнять самому. Вот и Костя излагает задачи межведомственного штаба, а попутно и сводной группы Турецкого так, что места для сомнений, а тем паче возражений просто не остается. Вставай по стойке «смирно», пакуй чемодан, ибо работку подбросили не на день и не на два, и вали в Питер принимать дела. К своему производству.

…Закончив совещание, на котором в принципе определились задачи и степень ответственности каждого из присутствующих, Меркулов сделал Турецкому знак остаться. Но народ почему-то не расходился, а толочься среди важных генералов, продолжавших обмениваться мнениями о кремлевском совещании, не хотелось. И Александр вышел в приемную – водички попить, как он знаками же показал Косте.

Там его и догнал Грязнов.

– Ты не фырчи, не надувайся, – сказал он с улыбкой.

– А мне чего! – равнодушно пожал плечами Турецкий.

– Да что я, не вижу? Я в последнее время путем поспать-то не могу!

– Это понятно. Сны тревожные мучают…

– Нахал ты, Саня. А мы, между прочим, уже взяли мастера-"оружейника". Оптовика вычислили, не сегодня завтра возьмем. Следы киллера обнаружили, а он…

– А что – я?

– Нет, ты только погляди! Мы за него, можно сказать, всю грязную работу выполнили, а он нос воротит! – делано возмутился Грязнов. – Сказал бы спасибо, есть теперь хоть с чем в Питер ехать!

– Спасибо, кормилец. А ты разве не едешь?

– Да куда вам без меня!…

В приемной показался Латников.

– Ну что, господа генералы! Вместе поработаем во славу Отечества?

Надо было реагировать соответственно: мол, а как же, ну куда мы без вас, да под вашим мудрым руководством… и так далее. Но Турецкому были неприятны и лощеный, щеголеватый вид Валентина Евгеньевича, и его наигранная жизнерадостность, и сама физиономия смазливого придворного, закулисного деятеля. И поэтому он пробурчал нечто невнятное, вроде того что поработаем, а там видно будет. Грязнов просто покивал с важным видом.

– Не наблюдаю оптимизма! – радостно провозгласил первый зам. – Ну ничего, сработаемся. Вы когда отправляетесь, Александр Борисович?

– Вот получу указания и…

– Понятно. Ну тогда до встречи. – И он удалился.

– А ты, Славка, когда? – спросил Турецкий.

– Как дела. Но ты после разговора с Костей перезвони. Может получиться, что вместе и тронемся. Заляжем в купе, отворим бутылочку, как в хорошие прошлые времена…

– Заностальгировал?

Грязнов рассмеялся.

– Ну и слово сочинил! Нет, просто я от этого марш-броска ничего пока хорошего не ожидаю. Как-то это мне все не по душе – «обеспечивать»-то… Ну поеду к себе. Так звони.

Последние участники покинули кабинет Меркулова, и Турецкий вошел:

– Там у них что, Олег разве не справляется?

– Совсем другое, – поморщился Меркулов. – По-моему, Саблин – это удобный повод прищучить наконец губернатора Алексеева. Не лежит у нашего первого к нему душа.

– Но ведь это еще не повод.

– Верно. Оттого и набрана столь представительная команда. А вообще говоря, питерский, извини за выражение, бардак действительно пора кончать. Садись и слушай. Обязательно, не забудь, обрати внимание на программные документы их новой партии «Солидарность трудящихся». Президент, между прочим, сегодня особо подчеркнул этот момент. А еще… Источник я тебе разглашать не буду. У этих ребятишек из болдинской команды имеется какой-то очень серьезный и опасный компромат на алексеевское окружение и, естественно, на самого губернатора. Это, по мнению источника, может быть бомбой огромной взрывной силы. И если оно так на самом деле, то для последних убийств имеются все основания.

– У кого?

– Ты глупый? Сказано же, у мафии.

– Надо полагать, что этим термином твой источник называет господина Алексеева? Он, часом, не в Кремле бурлит, – этот источник?

– Тебе совершенно без разницы. И еще учти одно обстоятельство: время болтливых кончается.

– Эт-то нам оч-чень понятно! Ну а Саблин? Он-то здесь при чем? Он разве тоже ринулся изобличать Алексеева?

– Да кто ж его знает?… Книгу вон написал…

– Убивать из-за книг, это, Костя, пошло. А потом, даже отморозкам известно, что изреченное слово уже неопасно. Ну ладно, не знаешь, так и скажи.

– Не наглей с начальством!

– Не буду. Мне еще непонятна роль Панкратова. Хоть о нем-то ты можешь мне что-нибудь сказать?

– Могу только повторить. Виктор Анатольевич – человек честный. И потому неудобный кое-кому. А если добавить и определенную его грубость, тут, понимаешь… – Меркулов сокрушенно развел руками.

– Мы обсуждали уже его личные и деловые качества. Но меня сейчас интересует совершенно другое. Почему именно ему, зная или догадываясь о его, скажем так, теплых отношениях с губернатором Алексеевым, поручает президент подготовку, как нынче принято говорить, честных выборов? Это повод сломать ему шею? Способ уличить в коррупции?