Читать книгу "Американец. Неравный бой - Григорий Рожков"

– К чему вы все это клоните, товарищ подполковник? – недоуменно, но уже встревоженно поинтересовался Дима.

– И зачем вы пригласили нас, если вы беседуете лишь с Ар… – Замявшись на секунду, Денис все же поправил ошибку: – С Пауэллом.

– Я задам вопрос, относящийся ко всем, – неожиданно спокойно и дружелюбно заговорил Карпов. – Тебя это тоже касается, Пауэлл. Хотя твой ответ я знаю. – Что он знает? Мне все это окончательно не нравится. – С того момента, как вы все оказались здесь, в нашем мире, вы замечали за собой какие-либо психические изменения? Случались ли резкие, необъяснимые изменения зрения, слуха, иных чувств? К примеру, резко обострялось зрение, менялись цвета окружающих объектов, или резко приглушались звуки? Может быть, изменялась ваша реакция?

– Было такое… Недавно совсем, в бою у Мозыря, когда мы под мост бежали… – неуверенно произнес Юра. – Все вокруг стало серым, звуки приглушились… Думал, контузило, но нет. Я удивительно легко передвигался, находясь под обстрелом, не ощущал страха, точно и быстро стрелял по врагу.

– Аналогично… – медленно кивнул брат. Удивление легко читалось на его лице. Похоже, не рассказывали товарищи друг другу о необычном событии…

– Когда полицаев расстреливали в деревеньке, было что-то со мной. Не сомневался ни в чем, хладнокровно убил. Все пеленой покрылось тогда… И руки не дрожали, – сумбурно рассказал Дима. Денис лишь кивал ему в такт.

У всех есть «серое» состояние? Хммм… Это полезно!

– Это опасно, – как топором рубанул подполковник. – С момента появления первого путешественника во времени в Российской империи начались научные изыскания по этому направлению. В наше время уже имеются некоторые наработки по вашему вопросу. И есть теория, что заблокированный разум есть не что иное, как последствие гипнотического программирования подсознания, проведенного над путешественниками до момента появления в нашем мире. С вероятностью в девяносто девять целых и девять десятых процента вы – путешественники во времени и пространстве, в этом сомнений у меня нет. Но! Ни один из вас не может точно рассказать и описать отдельно взятый объект достижений науки будущего. Ни оружие, ни бытовую технику, ни транспорт – совершенно ничего полезного. Я не говорю о том, что ты все же передал нам, Пауэлл. – Сергей заинтересованно вскинул бровь, ожидая моего ответа, но я лишь махнул рукой. Потом расскажу ему. Сейчас не до того. – Но это лишь капля в море. В соответствии с теорией ты все знаешь, помнишь, можешь даже что-то на основе знания планировать, но в самой глубине подсознания память о том или ином объекте связана с самым чудовищным страхом в твоей жизни. Искренний, безграничный ужас, словно привязанный, тянется следом за воспоминанием, если ты хочешь о нем рассказать. Бах – и твой разум затыкает тебе рот, потому что до смерти боится и не может сказать, чего боится. Потому что ужас так велик, что ты и его самого боишься. Психологическая цепочка. И отсюда же проистекает ваше бесстрашие…

– Бред какой-то! Ну так разгипнотизируйте нас. И мы расскажем вам все! – вскинулся Денис.

– Кроме гипноза, в ваших головах сидит еще что-то, защищающее от того самого «разгипнотизирования». Это что-то вызывает сильные нервные реакции, организм идет вразнос, и в итоге вы сами себя убиваете. Если мы предпримем силовые методы – допросы, гипноз, психологическое давление, – запускается этот неизученный механизм, и в случае продолжительного воздействия вы умрете. Но сейчас речь не об этом. Кроме всего вышесказанного, вы, товарищи, обладаете еще чем-то уникальным. – Взгляд подполковника, перемещавшийся от одного слушателя к другому, неожиданно замер на мне. – В том памятном бою в расположении погранотряда, после того как взорвалась граната и тебя изранило осколками, я видел твои глаза. Тяжелораненый, стоящий на грани жизни и смерти, не может и не должен ТАК смотреть. Вся твоя натура в тот миг преобразилась, израненное тело оказалось лишь неожиданным ограничением твоих возможностей. Ты был собран, силен и очень опасен. Вот скажи, сколько времени ты потратил тогда на стрельбу по врагам в окнах?

– Не помню. Полминуты, может, секунд двадцать.

– Максимум пять секунд. – Все друзья как один хмыкнули и уважительно посмотрели на меня. – И подобные «затмения» у тебя не один раз бывали, верно? В бою с капитаном Гримвэем ты впал в непонятное состояние, моментально и значительно увеличившее твои физические возможности. Ты был первым из непрофессионалов, кто смог ЛЕГКО одолеть чемпиона мира по дзюдо Брэндона Гримвэя, известного в мире как «Младший брат Поддубного». В поезде, когда мы ехали в ЭБГ, ты стакан раздавил. И потом мне об этом рассказали. И о твоей стальной хватке и полной отстраненности в ту секунду. Серебряный подстаканник и граненый стакан раздавил и глазом не моргнул, а продолжил наслаждаться видом из окна. – Хорошо свели информацию обо мне, точно. Но от этого легче не становится – наоборот, меня вся нынешняя ситуация напрягает. И Карпов это чувствует. – Уверен, что и у мозырского моста ты тоже был в этом, «особом», состоянии.

– Так в чем состоит ваша претензия, товарищ подполковник? – Надоело это беганье вокруг да около. В лоб!

– В том, что вы можете, не подозревая того, быть оружием направленного действия. Ты, Пауэлл, идеальная машина для убийства. При этом ты, вероятно, загипнотизирован и запрограммирован на совершение определенных действий. Можешь думать, что ты нормальный, контролируешь себя, сражаешься за правое дело, и даже быть таким. Но лишь до той поры, пока в тебе не сработает заложенная с гипнозом задача. Ты знаешь, что тебя по представлению товарищей Попсуй-Шапко, Чапаева и Ворошилова собираются приставить к званию Героя Советского Союза? И что в США уже внимательно изучают доклады о твоих действиях на фронте, дабы рассмотреть возможность твоего награждения медалью Почета? Вдруг ты ради этого собой рисковал, ну дабы звание Героя получить. И когда товарищ Сталин тебя в Кремле награждать будет – попытаешься его убить? Ты можешь с полной уверенностью сказать, что ты этого не сделаешь? Вы можете теперь быть уверены в себе? Ты ведь умер однажды в нашем мире. Почему ты вернулся? Может, тебя вернули англичане? Посчитали подходящей для выполнения задачи фигурой. Дали новое тело, притащили команду верных бойцов, промыли всем мозги и бросили выполнять поставленное задание?

Меня выбило из колеи.

Сколько раз в моем мире я видел фильмы, читал книги, в которых герои, сами того не ведая, считая, что они большие молодцы и герои, плясали под чью-то дудку и шли к сокрытой от них цели. Гипноз – страшная вещь. Под его воздействием можно наворотить чудовищных дел и потом даже не знать об этом, считая себя кристально чистым. «Серое» состояние я воспринимал как нечто необычное, но принадлежащее и подконтрольное мне.

Теперь – я не знаю, что думать об этом. Вдруг Карпов прав, и я – бомба замедленного действия. Что мне делать? Что делать моему брату? Друзьям?

Повисла тяжелая тишина. Не одного меня зацепили слова подполковника. Ведь он имеет все основания сомневаться. ВСЕ!

– Товарищ подполковник. Оставьте нас на пять минут. Прошу вас. – В голову забрела одна мысль, и я хочу ее обсудить с друзьями. Карпов в этой ситуации будет мешать. Он как камень на шее будет тянуть.