Читать книгу "Наследник рода Раджат – 16 - Игорь Кольцов"

до последнего, чтобы раньше времени не всполошить Кишори. Это риск.

Посмотрим, окупится ли он.

К моему удивлению, ответ от императора пришел очень быстро. Буквально на следующий же день.

А сама аудиенция была назначена еще днем позже. Как обычно, с возможностью ее перенести, но пользоваться ею я не буду. Император из вредности может и на пять-шесть дней перенести нашу встречу, у меня нет столько времени.

Завтра так завтра.

Глава 24

* * *

— Это неприемлемо, Раджат-джи, — холодно сообщил император и бросил на стол бумагу, которую держал в руках.

Когда бумага легла на стол, я увидел, что это было мое прошение об утверждении войны между моим кланом и имперским родом Кишори.

— Великий клан против не самого сильного рода? — продолжил император. — Это просто смешно.

— Мне объявить Кишори родовую войну? — приподнял брови я.

В отличие от клановой, родовую войну император запретить не может. И бумага, которую ему принесут, будет называться уже не «прошение», а «уведомление».

— А разве вы стали главой рода, Раджат-джи? — насмешливо улыбнулся император.

— Я стану им через год, — пожал плечами я. — Вам так принципиален этот срок?

— За год вы немного остынете, — нейтрально произнес император.

— Нет, не остыну, — жестко бросил я. — Если вы вынудите меня объявить Кишори родовую войну, я уничтожу весь его род. Под корень. И я буду в своем праве.

Император встретил мой прямой взгляд и задумался.

Он прекрасно понял, какую именно сделку я ему предлагаю. Он разрешает мне войну сейчас, и я ограничусь относительно небольшим ущербом для Кишори. Если же нет, то через год в родовой войне я сотру род Кишори с лица земли.

— У вас нет повода к родовой войне, — ровно произнес император.

— Разве? — хмыкнул я. — Кишори пытался выкрасть мой родовой камень. Кишори организовал предательство моей двоюродной сестры и стал виновником ее смерти. Кишори пытался подставить меня под долг ИСБ. Кишори неоднократно переходил все границы в общении, и личном, и при свидетелях. Род Каспадиа и род Нишант я уничтожил за куда меньшее.

Император только головой покачал.

Да, я намеренно не упоминал о том, что бо́льшую часть всего этого непотребства Кишори творил с ведома, а то и с подачи императора. Предыдущего императора, конечно, но ответственности с нынешнего этот факт не снимает. Род отвечает за всех своих представителей, в том числе давно умерших, так было испокон веков.

Однако я играл сейчас еще и на том, что новый император не одобрял ряда действий своего отца.

Даже старый император открыто не взял бы на себя ответственность за действия Кишори. Это у победы много отцов, а поражение всегда сирота. В данном случае от своих действий не может откреститься только Кишори. Были там какие-то приказы от императора или не были — это неизвестно. Значит, император мог и, с очень большой вероятностью, остался бы в тени.

А новый император, с учетом его отношения к политике своего отца, еще и внутренне наверняка чувствует себя непричастным. Он ведь и тогда был против.

В общем, не будет император сейчас прикрывать Кишори своим именем.

И при этом уничтожение древней крови не одобряется ни одним правителем в мире, в этом все единодушны.

А значит, у императора нет вариантов, кроме как пойти на своеобразную сделку со мной.

— У Каспадиа вы пощадили детей, — напомнил он.

— Возможно, это временно, — пожал плечами я.

Император удивленно вскинул брови.

— Будущему наследнику рода Каспадиа я обещал поединок, — пояснил я. — Когда и если он сочтет себя готовым, я отвечу на его вызов и дам ему шанс отомстить мне. Но вы же понимаете, что самим по себе вызовом на поединок Каспадиа подпишет своему роду смертный приговор? Точнее, приведет в исполнение отложенный приговор. Даже если я погибну на этой дуэли, мой род уничтожит их всех.

Император неохотно кивнул.

Месть спустя много лет автоматически переведет войну в родовую. И позволять настолько мстительным противникам расти и крепнуть, чтобы они потом пришли за твоими детьми или внуками, никто не станет. Если, конечно, хватает сил уничтожить их сразу. У меня хватит.

Пообщавшись с будущим наследником рода Каспадиа, я не рассматривал этот вариант всерьез. Мне показалось, мальчишка умнее. Но всякое может быть, так что императору я не лгал. Если Каспадиа не успокоятся, описанный мной конец их рода вполне вероятен.

— Ладно, оставим Каспадиа, — произнес император. — Что конкретно вы хотите от Кишори?

— Минто Кишори умрет, это не обсуждается, — ровно ответил я. — Сейчас или через год в родовой войне, но я уничтожу его в любом случае. Что же касается остального рода… Меня устраивает их нынешнее положение. Не будут нарываться сами — я их не трону. Если, конечно, война между нами будет идти сейчас.

Император тяжело вздохнул и принялся барабанить пальцами по столу.

Смерть одного аристократа сейчас — или уничтожение рода через год. По-моему, это был очень простой выбор.

Но императору категорически не хотелось его делать.

— Раджат-джи, вы вообще понимаете, что пришли ко мне фактически с ультиматумом? — раздраженно рыкнул он.

Я лишь молча смотрел ему в глаза. Подтверждать такое нельзя. Даже жестом.

Да, я фактически выкручиваю императору руки. Мне нужна эта война прямо сейчас.

Но и он прекрасно понимает, что я мог бы молча подождать этот год и так же молча стереть с лица земли род Кишори. Сомневаюсь, что его устроило бы такое развитие событий. Особенно если бы он задним числом узнал, что варианты были, но я не потрудился их ему предложить.

— Ладно, спрошу иначе, — мотнул головой император. — Зачем вам эта война именно сейчас?

Опасный вопрос. И император быстро найдет на него ответ. Ему достаточно будет спросить Хатри, какие неофициальные средства влияния передал ему Кишори перед уходом в отставку.

Но это все-таки будет не сегодня.

— Репутация, — пожал плечами я. — Отплатить Кишори стоит сразу, как это станет возможно. Пока еще свежи в памяти все его выходки, общественное мнение однозначно будет на моей стороне. Через год… Да, я буду по-прежнему в своем праве, но реакция аристократов уже может быть разной. Многие поостынут, как вы сами сказали.

Император неопределенно покачал головой.

— И в какой-то мере это желание спокойной жизни, — добавил я. —