Читать книгу "Мой chico - Яна Ланская"

Спасибо, на этом. Этот вирус есть у всех, кто болел ветрянкой. При большом стрессе может активизироваться и проявляется чаще всего на спине. Как бы опоясывая, вот и боль опоясывающая. Доктор мне строго настрого запретила так себя изводить , сказала есть, бывать на солнце и выписала таблетки.

Элен в машине сказала, что любовь это прежде всего забота о себе, о своём теле. Мы ничего по большому счёту не контролируем, кроме своего тела, своих привычек.

Я подумала про себя, что это говорит девушка, которая пьёт по 10 коктейлей в день, но прислушалась. В конце концов она правда очень дисциплинирована. Спорт, сон, еда, витамины. Просто, видимо, ей нужно было отпустить себя.

Приезжаем домой, никого. Все уехали на тот наш пляж с серфингом. Элен говорит, что Вадим учится кайту по 6 часов в день. А остальные виндсерфингом занимаются. Я говорю ей, чтобы ехала к ним, я справлюсь.

Оставшись одна, начинаю разбирать вещи, меня это успокаивает. Потом вспоминаю слова доктора и иду на солнышко греть спину. К нам опять прилетала колибри. Жизнь чуть-чуть налаживается, но даже краски этого острова в моих глазах померкли. Как будто кто-то мне снизил контрастность и яркость. Нет голубого неба и ярко-голубого моря, нет зелени. Теперь всё это бледное, белёсое. И рыжеватая пустыня.

Вечером мы опускаем белые ролл-шторы на нашей стеклянной стене и смотрим всей компанией фильм через проектор. Этот фильм наш российский, его снимали на Маргарите. Комедия, как большая компания приехала на райский остров и так и не сходила ни разу на море. Лёгкая, смешная. Я даже ем мороженое.

Послезавтра мы улетаем. Я соглашаюсь съездить со всеми в тц завтра, купить подарков. Грустно от того, что я потеряла несколько дней жизни на этом острове в этой любовной горячке. Грустно, что всё закончилось. Вот так закончилось.

Road to Zion

Лежу в кровати, вставать не хочу. Все уехали сёрфить на Эль Яке, а я наслаждаюсь тишиной и думаю, много думаю. Голова уже прояснилась, состояние более менее стабилизировалось. Даже маме позвонила, спросила что им купить, рассказала, когда прилетаем. Она наверняка слышит мой голос и всё понимает, но ничего не спрашивает. Наверное Элен её предупредила. Это хорошо. Не хочу ничего обсуждать и рассказывать.

Я позавтракала, выпила кофе и мне жутко захотелось покурить. В эту жару. Сигарет у меня нет, я прошлась по террасе, по крыше, Даша тоже свои нигде не оставляла. Значит, надо идти в магазин, так не хочется…

И тут я вспоминаю, что у меня есть подружка Паула, её бар недалеко, я с ней поболтаю, отвлекусь. Да и позагорать уже хочется, когда я ещё море увижу? В оптимистичном настроении начинаю собираться. На всякий случай написала своим записку, что я пошла загорать к Пауле.

На улице мне сразу становится лучше. Я даже снимаю сторис с нашего пляжа, пора возвращаться к социальной жизни. Правда, сообщения не читаю, уведомления не смотрю. Стараюсь на них даже не фокусироваться.

– Hooola, Antonia! – Hola, Paola! Я к тебе за потрясающим смузи и сигаретой!

Она смеётся, целует меня, достаёт сигареты, ставит пепельницу и идёт к блендеру.

Тут здорово! Всё-таки окружение на меня влияет, как можно страдать, когда вокруг такие краски? Белая пелена сошла. Может это не мой мир погас, а просто было от слёз?

Регги, пальмы, песок, море, голубое небо и смеющиеся люди, что ещё нужно, чтобы отвлечься?

– Hola, я Икару, бойфренд Паулы. Это ты красотка из России? – Hola, это я! Антониа, можно Тоня, приятно познакомится! – Как тебе у нас на острове? – Я в абсолютном восторге! – Надолго? – Я тут была пять недель, завтра уже улетаю. – Что? И ты пьёшь смузи? Паола, давай угостим девушку коктейлем фирменным!

Я смеюсь, Икару такой лёгкий и из него прёт такая зажигательная энергия, что я сразу заряжаюсь. Да и выглядит он как молодой Боб Марли.

Мы болтаем втроем, смеёмся, пьём коктейли, чокаемся. Обмениваемся контактами.

Я хочу покурить и говорю Икару, он кивает и зовёт меня на гамак. Закуривает, делает несколько затяжек и даёт мне. Вот только это не сигарета. Я не отказываюсь, хочется расслабиться и забыться…

Поняв, что коктейли и перекур с Икару меня унесли куда-то, я оплачиваю лежак с зонтиком и иду на пляж. Раздеваюсь, ложусь, закрываю глаза и наслаждаюсь теплом, которым балует меня солнце. Залипаю на этих мыслях и ощущениях.

– Cariño! – до моего бедра дотрагивается холодная рука, а до уха доносится знакомый голос, всё ещё очень приятный для меня голос.

Внутри всё натягивается, я даю себе пару секунд, чтобы собраться и открыть глаза.

Я открываю глаза, Родриго сидит перед мной на корточках и смотрит на меня с невероятной грустью. Я помню этот взгляд, он не единожды так смотрел на меня. Тогда я не понимала этот взгляд…

– Hola! – я поднимаюсь с шезлонга и сажусь. – Я должен тебе всё объяснить, cariño! Пожалуйста, выслушай меня!

Я не знаю, хочу ли я слушать. Что он мне может сказать?! Хочется встать и уйти. И в то же время хочется наорать на него, обидеть хочется, отплатить! И выслушать хочется…и простить хочется…и надеяться хочется…

– Хорошо. Давай.

Он садится ко мне на шезлонг. Я понимаю, что он не в своей красивой дорогой одежде, а в майке и шортах для бега, он что бегает в двенадцать часов дня? Самоубийца.

– Cariño, я довольно поздно повзрослел. Когда все мои друзья уже встречались с девушками, я был нелепым, очень худым и с плохой кожей. Я учился, а не гулял , мы с мамой жили очень скромно. Здесь тогда начался страшный кризис, дефицит продуктов, девальвация. Мама работала горничной в отеле, всё откладывала, чтобы открыть пляжный бар.

Это сейчас у неё большое кафе , а тогда это была палатка, вот как эта, – указывает на бунгало Паулы. Мне исполнилось восемнадцать, я решил работать у мамы, помогать ей, а потом постараться поступить в университет в Каракасе.

Работая на пляже, я начал заниматься спортом, чтобы окрепнуть. От постоянного нахождении на солнце прошла моя кожа и я начал замечать , как на меня теперь смотрят девушки. К нам каждый день ходила немка. Ей было 48. Спустя неделю я понял, что она ходит ради меня. У нас завязался роман, а в конце своего отпуска, она позвала меня с собой в Мюнхен. Я жил с ней практически два года, она меня содержала.

Я слушаю и не перебиваю. Даже не смотрю на него. Всё слишком сложно.

– В конце концов она вернулась к своему мужу, а мне дала денег, чтобы я не создавал ей проблем. Я не могу