Читать книгу "Пепел - Александр Го"

репутацию нейтральной территории.

Сама вершина холма по периметру была уставлена различными заграждениями в виде мешков с песком, старого металлолома и несуразных, но крепких деревянных конструкций, обмотанных колючей проволокой. Площадь Пристанища вмещала в себя синий строительный вагончик – непосредственно сам офис Кедра и его помощников, около десяти больших палаток, где размещались люди торговца и постояльцы, чуть меньше палаток одиночных и вре́менных.

Также здесь был хорошо обустроенный бар под навесом на десять мест и даже подземное убежище, как укрытие от Выброса. Находилось оно в люке под строительным вагончиком. Однажды мне даже посчастливилось там укрываться от Выброса. Тесное подземелье, вырытое вручную и вмещающее себя до тридцати человек выглядело как трудно оценимый результат невероятного труда.

Здесь на холме, я чувствовал себя в безопасности, как ни в одном другом месте. Пожалуй, даже «Сто рентген» на руинах завода Росток со своей многочисленной охраной и «Пикник» на краю Зоны со своими роскошными номерами и водопроводом не внушали мне такого чувства спокойствия.

Бар под навесом облюбовали ещё около пяти сталкеров. Двое сидели поодиночке и уплетали свежеприготовленный ужин. По лицам и позам было понятно, что у обоих день выдался тяжёлым и сейчас им нужно было лишь немного передохну́ть.

Третьим был какой-то подозрительный пижон в чересчур чистой одежде: тёмно-зелёные практичные армейские штаны, такого же цвета рубашка с коротким рукавом, поверх которой необычный выцветший тёмно-синий бронежилет с полустёртой надписью «press». Весь пояс увешан подсумками, но при этом при себе лишь кобура с новёхоньким пистолетом зарубежного образца. На голове у него была чёрная бандана, из-под которой выбивались русые волосы, а лицо с выразительной челюстью источало такую надменность и уверенность, что в голове промелькнула мысль: «наверняка тот ещё ублюдок». Пижон потягивал пиво, вальяжно рассевшись на скромном барном стуле, сваренном из какого-то металлолома.

Здесь в пристанище многие подручные вещи и мебель были самоделками из местного же металла, при этом отборного, чистого от радиации.

Мне всегда было интересно, каким образом у людей получается выбирать удобные места для таких долгосрочных пристанищ? И почему в этих пристанищах не появляются аномалии? Как-то я задал подобный вопрос бармену из «Сто рентген», тот с безынтересным взглядом посмотрел на меня, пожал плечами и ответил:

— Само как-то получается. Где-то нас Зона убивает, а где-то и бережёт.

Однажды на привале у костра, я услышал разговор свободовцев, один из них высказывал свою конспирологическую теорию:

— У долга есть устройство, которое развеивает, либо сдвигает аномальные поля. У них на базе аномалии только на границе оборонительных постов. Как удобно, не правда ли?

Тогда я спросил, а почему и у Свободы даже во вре́менных лагерях, всё подозрительно цивильно и чисто? Все присутствующие были из одной группировки, поэтому всё, что мне было сказано:

— Не лезь не в своё дело, сталкер.

Может быть, спросить у местного бармена, как они борются с аномальной напастью? Я посмотрел в сторону барной стойки. Самые лучшие места там облюбовали двое сталкеров.

Одного из них я знал, как завсегдатая Пристанища. Его звали Михой, он частенько работал на Кедра, хоть и не входил в постоянный штат.

Миха, порядком подвыпивший, рассказывал байки какому-то юнцу. В это же время сам бармен со скучающим видом сидел за стойкой напротив своих клиентов и вяло реагировал на рассказы Михи. Если он начинал нести всякую чушь, бармен усмехался и осуждающе качал головой. Когда говорил правду, бармен положительно кивал и угукал.

— У Кедра ведь все запасы в его погребке хранятся, в отдельной комнате, если это так можно назвать. Много слухов ходит о его зажиточности, и главное, что никто точно не видел и не знает, что там и в каких количествах. В курсе только приближённые бойцы, а те такой информацией никогда не поделятся. Так вот, подобные секреты всегда приводят к раздутым слухам. Как ты думаешь, какая молва пошла про наше Пристанище? Всякие олухи нафантазировали себе золотые горы, а Кедр в их понимании и вовсе, словно дракон, чахнущий над сокровищами, которые сам не знает уже, куда девать. Олухи ещё более глупые в том году попёрли штурмовать наш холм.

— Я так понимаю не особо удачно? — предположил заинтересованный историей юнец.

— Ещё бы. И на сотню метров не приблизились, — Миха запрокинул в себя очередную стопку чего-то крепкого. — Была ещё попытка изнутри исхитриться. Двое дураков прикинулись обычными постояльцами и полезли ночью в вагон. Так их никто больше и не видел.

Бармен цокнул языком, было непонятно от недовольства или просто придав истории немного оттенка жизненной притчи.

Я заказал перекусить, на этот раз решил обойтись без алкоголя. Мой друг всё никак не появлялся, его даже ещё не было на территории пристанища, а на сообщения он не отвечал. Я начинал переживать.

С наступлением сумерек становилось прохладнее, хотя давно уже царствовало лето. Лёгкий, но холодный ветер заставил всех накинуть куртки. По кромке навеса, который представлял из себя несколько листов кровельного профнастила, покрытых сверху маскировочной сеткой, горели жёлтые гирлянды, светили тускловатым мягким светом. Вместе с запахом харчей, сытым желудком и монотонным разговором у барной стойки, они дарили всем присутствующим немного уюта.

Меня начинало клонить в сон, когда в стороне послышались чьи-то шаги. Новый посетитель предварительно постучал ботинок о ботинок у дощатого порога и зашагал в мою сторону. Сенин, кто же ещё.

Друг уселся на стул напротив меня. Выглядел он чуть старше, хотя был моим ровесником. Мне всегда казалось, что Зона повлияла на него сильнее, несмотря на то, что пришёл он сюда сильно позже. В этом была и моя вина́. Впрочем, сам Сенин, по его же словам, чувствовал себя прекрасно и уже успел заработать хорошую репутацию «странствующего дельца».