Читать книгу "Капитали$т: Часть 3. 1989 - Деметрио Росси"

— посадили бы.

— Но не хотите? — удивился я.

Николай Николаевич выдохнул облако дыма.

— Ты знаешь, сколько ликеро-водочный приносит в месяц?

— Приблизительно знаю, — сказал я. — Несколько миллионов.

Он грустно улыбнулся.

— Ну вот. Закроем мы сейчас Рогова, так начнется шум и вонь. Всплывут разные старые грехи… это никому не нужно. Нельзя ломать схему, которая работает, понимаешь? Нужно ее возглавить. А там уже на всех хватит.

— Схему Рогов придумал? — спросил я.

— Это гениальный хозяйственник, — сказал Николай Николаевич. — Ему бы в Москву…

Я продолжал задавать вопросы.

— Что у него есть на Бубенцова? Почему Бубенцов не может принять административные решения?

Николай Николаевич покачал головой.

— Ничего у него на Бубенцова особенного нет. Так, мелочевка. Григорий Степанович боится просто, что его лихие люди в темном подъезде… того! — мой собеседник презрительно усмехнулся.

— Оперативная разработка Рогова велась? — спросил я прямо.

Николай Николаевич удивился.

— Раньше не велась, — сказал он, — прошлый генерал категорически запретил. А теперь ведется потихоньку.

— Мне нужна информация, — сказал я. — Не только на самого Рогова. На всю его структуру. Кто, откуда, машины, адреса, телефоны… Все!

— Дам, — твердо сказал Николай Николаевич. — Главное, чтобы результат был. Ну не можем мы с ним по закону решить вопрос, Алексей. Если по закону, то все смысл теряет. Нужно неформально.

— Неформально — можем нашуметь, — сказал я. — Если нашумим, ругаться будете?

Николай Николаевич обреченно махнул рукой.

— Делайте, — сказал он. — Главное — результат. А я чем смогу — помогу.

Переговорив с Николаем Николаевичем, я отправился в контору, куда уже начала стекаться информация.

Первым приехал Матвей.

— Короче, парни… — сказал он. — Разговаривал с этим… из «Золотой зари». Бабки ему вернул, пять штук тачку тоже вернуть хотел, но он сказал — не нужно.

— Как он отреагировал? — спросил я.

Матвей наморщил лоб.

— Да, знаешь… Спокойно отреагировал. Как будто ничего особенного не произошло.

— И когда ты сказал, что вместе работать не будете — тоже спокойно?

— Ага, — кивнул Матвей. — Ну, типа, нет так нет, вольному воля.

— Про нас спрашивали чего-то? — продолжал задавать вопросы я.

— В общих чертах… — пожал плечами Матвей. — Я так понял, Леха, что они с вами договариваться собираются.

Серега, сидевший тут же, и слушавший разговор, просиял:

— Я же говорил — сами прибегут, и пяти дней не будут ждать!

— Не нравится мне все это спокойствие… — сказал я

Матвей отмахнулся от предложенных денег и убежал. Вскоре после этого приехал секретарь Григория Степановича Бубенцова — щуплый испуганный человечек в мешковатом сером костюме и громадных очках. Фамилия его была Зайцев.

— Я созвонился с Григорием Степановичем, — начал рассказывать Зайцев, — и Григорий Степанович распорядился… — Зайцев значительно обвел взглядом всех присутствующих, — распорядился оказывать вам всяческое содействие.

— Вот и отлично, — сказал я. — Вот и оказывайте. Проект приказа подготовили?

— Подготовили, — сказал Зайцев в полголоса, и перейдя совсем уж на шепот, добавил: — На заводе такое творится…

— Список сотрудников, связанных с «Золотой зарей» привезли? — перебил я его.

— Так точно, — по-военному отрапортовал Зайцев. Он вытащил из потертой папки свекольного цвета смятый лист и протянул мне.

Я бегло просмотрел — с десяток фамилий и занимаемые должности.

— Кто контролирует подпольное производство? — спросил я прямо.

Зайцев покраснел и испугался.

— Какое производство? Подпольное? У нас такого никогда…

— Зайцев, — сказал я устало, — не трахайте, пожалуйста, нам мозги. Вы не на собрании. Мы решаем конкретный вопрос, производственный вопрос. Вам велено оказывать содействие, вот и оказывайте. Нехрен саботировать.

— Но вы не понимаете! — с отчаянием возразил Зайцев. — Как такового подпольного производства нет! И никогда не было! Есть, так сказать, избыток произведенной продукции…

Валерик усмехнулся и с изумлеием покачал головой.

— Нормально девки пляшут, — сказал он, иронически рассматривая Зайцева. — В магазинах водки — днем с огнем не сыщешь, народ в очередях давится, а у них избыток!

— Валера, — сказал я терпеливо, — на следующее заводское собрание мы тебя обязательно делегируем, как представителя широких народных масс. Выступишь там с конструктивной критикой и рационализаторскими предложениями. А сейчас дай закончить товарищу Зайцеву — вот он уже тяжело дышит. Рассказывайте, товарищ Зайцев!

— У нас действительно никогда не было подпольного производства, — заговорил Зайцев. — А избыток продукции действительно имеется.

— Откуда берется избыток продукции? — спросил я.

— Из избыточного сырья, естественно! Давальческое зерно поставляет «Золотая Заря». Мы из него делаем продукцию и отгружаем «Золотой Заре». За плату, разумеется.

— Плата, разумеется, символическая? — улыбнулся я.

Очки Зайцева утвердительно сверкнули:

— Ну разумеется. Они расплачиваются сырьем, то есть, зерном.

— А левое зерно берут где-то по колхозам… — сказал я задумчиво. — То есть, фактически это их водка?

— Фактически их, — подтвердил Зайцев, — но наше оборудование, ресурсы, рабочие…

— Сколько в день получается избыточной продукции? — спросил Серега.

Я посмотрел на него с одобрением — вопрос был правильный.

— Каждый день — по-разному… — Зайцев поерзал на стуле. — В районе десяти тысяч бутылок. Ну там плюс-минус, вы понимаете…

Серега изумленно присвистнул.

— Это получается сто тысяч в день⁈

— Зайцев строго посмотрел на Серегу.

— На самом деле получается больше, — сказал он. — Часть официальной продукции мы должны по договору продавать той же «Золотой заре». Потому в розничную торговлю и попадает то, что остается…

— А произвести еще чуток левой продукции? — спросил я.

— Невозможно. Оборудование имеет ограниченную производительность, — снисходительно улыбнулся Зайцев. — Больше произвести мы физически не можем. И так получается, что фактически мы перевыполняем план в среднем на двадцать пять процентов! Официально, конечно, на процент-два, не больше.

— Молодцы! — похвалил я. — От министерства пищевой промышленности будет вам грамота похвальная.

— И от прокурора — обвинительное заключение, — подхватил Серега.

Мы заржали, а Зайцев опять перепугался.

— А объясните, товарищ Зайцев, — сказал я, отсмеявшись, — за какие-такие благодеяния «Золотой заре» и лично гражданину Рогову все эти сладкие пирожки?

— Вообще это не ко мне вопрос, а к прежнему руководству, — потупился Зайцев.

— Ну, не скромничайте! —