Читать книгу "Besame mucho, клуша! - Анна Яковлева"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ноги не несли домой.
Отпустив Влада, Крутов забрел в ближайший к дому бар и часа два добросовестно наливался пивом.
— О, конечно, теперь звонит, — увидев на дисплее улыбающуюся Леру, проворчал Василий. — Лерочка-холерочка. У, ведьма.
— Ты еще долго? — спросил в трубке ласковый, как полагается ведьме, голос. — Я не ужинаю, жду тебя. Хотела с тобой поговорить.
— Да, — встрепенулся Василий, — я тоже хотел поговорить. Скоро буду.
Но собраться с духом и посмотреть в лживые глаза так и не смог, и, переключившись на коньяк, еще какое-то время оставался в баре.
К концу вечера Василий немного потерял ход мыслей, акценты несколько сместились. Обида притупилась, на ее место выдвинулась ревность: Лера заключила сделку с Крашей, с этим навозным жуком, с этим боровом, с этим мазилой, который из десяти выстрелов по цели не сделал ни одного попадания.
К моменту, когда Василий надавил на кнопку звонка собственной квартиры, его посетило совсем уж далекое от обиды чувство — тщеславие оттого, что у него в квартире находится его женщина, которая без него не ужинает, сидит у телевизора, волнуется, переключает каналы…
Фу, почему же так тошно?
Почувствовав голод, Лера стянула со сковороды два блинчика и посмотрела на часы. «Мог бы уже прийти, — с обидой подумала она, — знает же, что я жду».
Блинчики оказались воздушными, со сладким ванильным запахом — мечта гурмана, а не блинчики, и Лера стащила еще два, после чего ей неудержимо захотелось прилечь.
Как Белоснежка, прикорнула на диване в гостиной и пропустила возвращение Крутова. Встреча вышла совсем не та, какую она себе представляла.
Никаких нежных объятий и поцелуев не последовало.
— Таблетки не забыла выпить? — вместо нежных объятий и поцелуев сурово спросил Василий, возвышаясь над диваном и покачиваясь. Ворот рубашки расстегнут, галстук приспущен — мизансцена «Герой в салуне».
Лера с удивлением поняла, что Крутов пьян. От разочарования захотелось немедленно заплакать.
— Боже мой, ты пил?
— Да так, по случаю выпил. — Стаскивая туфли, Василий то и дело приваливался к дивану. — Случай, понимаешь, представился. Дай, думаю, выпью, может, забуду, какими подлыми и мелкими бывают людишки.
— Помогло?
— Не совсем. — Василий совершил героическую попытку снять пиджак, но потерял равновесие, и Лера поддержала его.
Руки путались в рукавах, пальцы — в пуговицах, война с пиджаком затягивалась, и Лера снова пришла на помощь.
— Из-за кого ты так?
— Из-за женщины — из-за кого ж еще, — поразился Лериной бестолковости Василий. Общими усилиями пиджак наконец был побежден и водворен на спинку стула.
— Коварная? — хихикнула Лера, отгоняя липкий страх.
— Еще какая коварная. Понимаешь, поспорила на меня. Вернее, поспорила на акции, что я ее это… трахну, короче, и обо всем забуду. Обо всем забыть — ништяк, а?
Лера закусила губу и уперлась взглядом в рисунок на ковре. Не этого ли она ждала и боялась? Besame mucho.
— Ты выиграла акции, а не купила, — обличил наконец лгунью Василий.
— Прости, — выдавила Лера, подняла глаза и столкнулась с неожиданно трезвым взглядом.
— Не могу, — мотнул головой Василий и рухнул на диван. Буквально через секунду с дивана донесся храп.
Лера стащила с пьянчужки брюки, тщательно сложила и отнесла в гардеробную. В спальне нашла плед, вернулась и укрыла подгулявшего любимого мужчину — что еще она может сделать на прощание?
«Так тебе и надо, — вертелась бодренькая мысль, — так тебе и надо. Никакая ты не клуша, тряпка, рохля, размазня. Ты — змея подколодная, подлая, лживая тварь, предательница, исчадие ада. Мария Медичи».
Лерой овладела апатия. Не стоит ждать, когда этими эпитетами тебя наградит трезвый Крутов. Пора домой. Загостилась.
Громыхнула входная дверь — на вахту заступила Игнатьевна.
Крутов, чертыхаясь и стеная, сел на диване. Если в доме Игнатьевна, со сном можно проститься: была у домоправительницы одна черта — в ее руках все горело и грохотало.
— Миленький мой, Василь Василич, — зачастила домоправительница, обнаружив хозяина неглиже, — я-то и не чаяла вас застать, и хлопаю дверью, знай себе. А где наша девонька, где Валерочка?
— Не знаю, — буркнул Василий, — наверху, наверное.
С памятью у Василия всегда был полный порядок, ее не отшибало любое количество выпитого накануне. Он помнил, что высказал вчера все Ковалевой, а дальше — не его проблема. Вряд ли приличный человек останется в доме, если его вывели на чистую воду. Ушла — скатертью дорожка. Никого не держим, а уж интриганку и подавно. Для всех будет лучше, если она уйдет без долгих разговоров и объяснений.
— Василь Василич, слава богу, я так за вас рада, — продолжала чирикать Игнатьевна, — вы такая пара с Валерочкой — душа радуется, на вас глядя. И детишки красивые будут.
— Обойдемся, — буркнул Крутов.
— Тьфу на вас.
— Игнатьевна, — простонал Василий, — у нас есть рассол?
— От токсикоза не рассол, от токсикоза молочко хорошо.
— Первый раз слышу, — массируя виски, проворчал Крутов, — ну неси молоко.
— Кому? — заподозрила неладное домоправительница.
— Мне, конечно.
— Да разве ж вам молоко? Молочка нужно Валерочке, — всплеснула руками Игнатьевна.
— Обойдется.
— Да что ж вы заладили: «Обойдется, обойдется»? Не обойдется, миленький вы мой, уже не обошлось. Да не переживайте вы так, все будет хорошо, это часто бывает — токсикоз в первой половине беременности. Или я что-то не то говорю? — заметив вытянувшуюся физиономию хозяина, смутилась Игнатьевна.
— Беременности?
— Ну да. Давеча Валерочка как в обморок-то грохнется в спальне, аж стены зашатались. Я как услышала, чуть кастрюлю не выронила с кипятком — откидывала креветки для салатика.
— Подожди, подожди, Игнатьевна, что ты такое говоришь? Откуда ты знаешь?
— Миленький, Василь Василич, я думала, она с вами вчера-то поделилась радостью. А разве нет?
— Нет, — мотнул больной головой Василий.
— Она и сама не знала, — лопотала Игнатьевна, — а вот только как я спросила, так и поняла, что тяжелая. Так что вы скоро папашей станете. — Домработница замолчала, оценивая впечатление. Глаза-бусинки, не мигая, смотрели на Крутова — не каждому выпадает счастье сообщить такую новость хозяину.
Новость произвела легкое сотрясение мозга.
Проводив диким взглядом домоправительницу, Крутов вытянулся на диване, натянул на голову плед и попытался думать — черта с два! Ни хрена не выходило, мысли бросались врассыпную, как мыши от света, перед глазами мелькала Лерина бледная физиономия на теплоходике, в ресторане, в Демидовке.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Besame mucho, клуша! - Анна Яковлева», после закрытия браузера.