Читать книгу "Фатальная встреча - Лаванда Риз"

— Я сделаю всё, что возможно, Вэл! — голос отца собран и до жути напряжен. — Постарайся остаться живой и держи при себе телефон, по нему мы тебя вычислим… — тут я слышу сигнал Лесли, спешно отключаюсь и прыгаю. Ванда ловит меня, люблю телекинетиков, и мы бежим. Рассредоточились. Мне следовало возвратиться в канализацию, как велел перед этим Лесли, но я продолжаю следовать за Вандой, потому что я тоже сама решаю, куда и когда мне идти. И не зря! Вся обрушившаяся на неё свора летит впечатываясь в забор — это делает Ванда, я лишь блокирую способности паритов.

— Я могу убить их всех, — быстро бросаю я, мельком окидывая взглядом, сыплющих в нас оскорблениями паритов. — У одного из них способность поднимать температуру жидкости. А ведь кровь — это тоже жидкость. Мы можем их просто вскипятить.

— Ты даже не представляешь, как бы я этого хотела, — шипит Ванда с явным разочарованием. — Но, если мы оставим трупы — они возьмут человеческое оружие и выкурят нас из канализации. Пока им просто нравиться охотиться и забавляться с остатками нашего вида, они играют. Но за смерть своих они порвут наших детей на куски. Пойдём!

Лесли с Вандой удаётся раздобыть каких-то объедков. Я отказываюсь от своей доли, не то, что я не могу есть полу гнилые яблоки и покрытые плесенью сухари, просто мне кусок в горло не полезет, даже если бы мне предложили сейчас кусок шоколадного торта. Невозможно представить, как на фоне благополучия внешнего мира, со всеми этими кондитерскими, ресторанами, центрами развлечений — живые существа могли существовать в таких страшных условиях геноцида. Своей травлей париты искалечили их психически. Разве дети себя так ведут? Сидят по углам, тихо сгорбившись, ни болтовни, ни улыбок, в глазах застывший взгляд смертников. Я смотрю на них, и мне хочется кричать, понимаю, что плачу, когда Патрик своей культяпкой вытирает мне щёку.

— Они не поймут твоих слёз, дети приняли свою судьбу, они состарились, не успев вырасти, — тихо шепчет он мне, гладя по голове спящего сына.

— Дани успел увидеть нормальную жизнь, кровать, дом, игрушки?

Патрик с озлобленным сожалением качает в ответ головой:

— Он вырос в яме. Его пугает смех и громкие голоса. Дани не знает, что такое сказки и мультфильмы. А я корю себя, что люблю его недостаточно сильно, потому что мне не хватает духу забрать его жизнь! — столько боли в его глазах невозможно постигнуть. Это настолько глубоко трогает мою душу! Глубже, чем смерть моей мамы или расставание с любимым человеком. Теперь я понимаю, что есть боль гораздо страшнее, и хуже этого уже ничего не может быть — когда для родителя акт любви и милосердия, это собственноручно убить своего ребёнка.

Я сжимаю его плечо, а потом, поддавшись порыву, обнимаю.

— Ты очень стойкий и сильный, и ты очень любишь своего кроху. Я чувствую, что у тебя огромная душа, и, несмотря на боль и ужас — большое сердце, — шепчу, и я действительно ощущаю, что он необыкновенный шудр.

Так бывает в минуты тяжести, когда не видно выхода. Я знаю, так случалось во время войн, когда встретившиеся на поле смерти во время затишья парень и девушка отдавались страсти, почти ничего не зная друг о друге, просто почувствовав единство в порыве. Когда нет будущего, а есть только «сейчас». И не важно, что на нём грязные лохмотья, что он порос густой щетиной, я этого не замечаю. Мы уходим вглубь подземных тоннелей, прижимаясь друг к другу. Патрик ловит мои губы. Истосковавшийся по ласке, стараясь покрыть поцелуями каждый сантиметр моей кожи. Он очень нежен со мной, и я отдаюсь ему полностью, своё тело, распахивая душу. Вспышка этой любви похожа на падающую звезду. Мы занимаемся любовью, ещё и ещё. Я никогда не узнаю прикосновения его пальцев, но его горячие губы повсюду. Я прижимаю к себе его голову и кричу от страсти, и вижу в его глазах на секунду мелькнувшее счастье.

Мне всё равно, что думают остальные, хотя я не вижу в глазах Лесли или Ванды неодобрения, по-моему, они даже с облегчением вздохнули, потому что без зазрения совести теперь могут нежничать и сами. Я сижу на коленях у Патрика, а ко мне на руки вскарабкался Дани, и Патрик обнимает нас обоих. Время от времени я целую их по очереди, малыша в лоб, Пата в губы. Когда ты не знаешь, будешь ли ты жив на следующий день — чувства особенно ярки и сильны. Мы почти не разговариваем, слова и не нужны. В считанные минуты я словно перемахнула Кордильеры, у нас не было времени на узнавания и притирки, мы просто вдруг стали вместе, и вот теперь ради него я, не раздумывая, уже могу отдать свою жизнь.

Глава 22

Мы не показываемся наружу, растягиваем паёк огрызков и воды. Я отвлекаю детей от угнетённости рассказами о Сентхолле, даже тихонечко пою. Но мы с Патом не забываем найти немножко времени и угол для себя. За эти три дня я не помню точно, сколько раз мы занимались с ним любовью, знаю только, что каждый раз был как последний, и каждый раз я чуть не теряла сознание от шквала эмоций. Так не бывает. … Настолько сильно к нему прильнула моя душа.

Нас всех насторожил разнесшийся по туннелю шорох. Парни напряглись, прислушиваясь.

— Это не париты, — прошептал Лесли. — В канализацию кто-то спустился, и двигается бесшумно. Люди не могут так передвигаться. Так скользят только … шудры! Они здесь, Вэл! Боже милосердный, они пришли за тобой!

И не успевает у меня спереть дыхание, как распахивается дверь и внутри нашего укрытия появляются они! Шудры, в своём природном естественном виде. Блестящие черные обтекаемые тела гуманоидов высотой с человеческий рост. Они больше похожи на прямо ходячих ящериц только без хвостов и с совершенно другой формой «лица». У них очень узкая талия, но довольно массивная грудная клетка и руки. В общем, страшные они, конечно, но боже, я так рада их видеть! Их семеро и кто из них кто я понятия не имею, они для меня все одинаковые.

— Лесли, — охрипнув от волнения выдавливаю я, подходя ближе. — Я знаю, в таком состоянии шудры общаются между собой телепатически, а кто-нибудь из вас может их слышать? Нам ведь нужно как-то обсудить нашу эвакуацию, нужно спросить, почему вместо людей с оружием пришло всего лишь семеро шудр, и как они думают протащить нас мимо целой толпы паритов?

— Я слышу их, — вздыхает Лесли и смотрит на меня с каким-то сочувствием. — Я буду передавать тебе сказанное, своим голосом, но его словами. …Вообще-то Вэл, речь шла только о твоей заднице, что-то у тебя лапочка стало слишком много претензий! — и сразу становится понятно, кто это со мной разговаривает.

— Грант?! — ору я, сжимая кулаки. — Ты тоже здесь, чудовище?! Ненавижу тебя! Зачем ты припёрся?! Лесли, кто из них он? — шестеро отодвигаются назад, а один наоборот подходит ко мне почти вплотную.

— Так тебе меня хорошо видно, шмакодявка? Я тоже рад встрече! И тоже ненавижу тебя до помутнения рассудка, ровно, как и люблю тебя, чёрт подери! — озвучивает Лесли, но смотрю я на стоящего передо мной шудру. — Во-первых, не надо на меня орать, во-вторых, ты позвала, и пришли те, кто очень ясно отдаёт себе отчёт, что живыми они уже могут не вернуться. Ты должна понимать, что мы не можем втягивать людей и привлекать к себе внимание вооруженной перестрелкой, нам легче действовать самим. Я взял самых сильных, и ты можешь пользоваться способностью каждого из них, а значит, наши силы вместе с тобой почти удваиваются. Мне продолжать? Потому что, глядя на выражение твоего лица, я уже жалею, что тащился сюда в душном грузовике через несколько штатов за девушкой, которая в последнюю нашу встречу со всей дури двинула коленом по моему достоинству!