Читать книгу "Скрытые глубины - Энн Кливз"

– Дайан платила ей. Кроме того, мама любила Тома, когда он был маленьким. Он был ей как родной. Но когда он повзрослел и научился отвечать, она стала любить его меньше.

– А вы не отвечали ей?

– Нет, – ответил он. – Я так и не научился.

Она ждала, что он снова улыбнется, но он казался совершенно серьезным.

– А как вы ладили с Шарпами?

– В какой-то момент они были как семья, – сказал он, и Вера подумала, что Мэри сказала почти то же самое. – Я мог бы легко втянуться во все это. Ну, знаете. В их дела. Но потом я увлекся наблюдением за птицами, и у меня появился другой выход.

– И другая семья.

– Да, – сказал он с благодарностью за понимание.

– У вас есть идеи, что стоит за этими убийствами? Цветы. Вода.

Из всех этих людей именно у него, как ей казалось, могли быть идеи. Он обладал мышлением, которое позволяло видеть закономерности. Вопрос вырвался у нее прежде, чем она подумала, разумно ли его задавать.

Мгновение он молчал, беспокойно моргая за толстыми линзами очков.

– Нет, – сказал он. – Конечно нет.

Глава тридцать первая

Фелисити предполагала, что кольцо Лили Марш заберет Вера Стенхоуп, и была несколько смущена, увидев на пороге молодого человека. Он представился как Джо Эшворт. Она все еще медлила, поэтому он показал свое удостоверение и объяснил:

– Мисс Стенхоуп – моя начальница.

Он мог бы быть младшим партнером в небольшой компании. У него были хорошие манеры, харизма, и он ей сразу понравился. Тогда она поняла, что было глупо ожидать, что ради такой мелочи приедет сама инспектор.

Почти сразу после этого со школьного автобуса прибежал Джеймс. Они стояли на крыльце, и он промчался мимо них в дом, на кухню: рубашка не заправлена, шнурки развязаны, жутко голодный, как всегда после школы. Они прошли в дом, но он по-прежнему не обращал внимания на чужого человека и продолжал вытаскивать из банки печенье и рассказывать с набитым ртом о спортивных соревнованиях в школе. Ей хотелось, чтобы он произвел более приятное впечатление, был повежливее. Но Эшворт, кажется, понимал детей и улыбнулся ей. Он сел и завел обычный разговор, как будто совсем никуда не спешил.

– Ваш муж говорил, что садом занимаетесь вы.

– Да, я. Он очень занят. И хотя по профессии он ботаник, его настоящая страсть – это птицы. Он предпочитает проводить время на побережье.

– А мы живем в новом районе, – сказал Эшворт. – Сада, по сути, и нет. Но моя жена все устроила очень красиво. Она смотрит по телевизору передачи про дизайн.

Он болтал о жене, дочери и втором ребенке на подходе, и Фелисити думала о том, какой же он приятный молодой человек и как бы ей хотелось, чтобы Джоанна вышла замуж за кого-то вроде него, а не за Оскара, который работает на телевидении и вообще едва замечает, что у него есть ребенок.

– Недавно жена начала делать открытки ручной работы, – говорил Эшворт. – Кто-то в ее Женском институте рассказал о прессовании цветов. И Сара начала выращивать цветы для гербария. Она продает их по всей деревне. Мастерит самодельные открытки, если кому-то нужно по особому случаю. Прибыль от этого небольшая, но покрывает расходы, и она обожает это занятие.

– Боже! Как бы мне хотелось привлечь женщин помоложе в наш институт. Средний возраст наших участниц – лет семьдесят пять, и я намного моложе их всех.

– Может, у вас одна и та же женщина рассказывает про ремесла?

– Не думаю. Но все эти разговоры о ремеслах проходят у меня мимо ушей. Мне это не очень интересно. У меня это не очень хорошо получается. Все свободное время я предпочитаю проводить в саду. Я покажу его вам потом, если захотите.

Джеймс выбежал на улицу поиграть с девочками с фермы, а Фелисити и Эшворт остались на кухне. Она положила кольцо на стол между ними.

– Такая красивая вещица.

Она улыбнулась и призналась:

– Я чуть было не оставила его себе.

– Вы уверены, что оно принадлежало Лили Марш?

– О да, – сказала она. – Как только я его нашла, сразу подумала, что оно мне знакомо. Только вернувшись в дом, я вспомнила, где его видела.

– Вы не заметили, как Лили его уронила?

– Если бы я заметила, то отдала бы ей, – чопорно ответила она.

– Конечно, – он помолчал. Она подумала, что он более осмотрителен, чем Вера Стенхоуп, медленнее соображает и говорит. – Я не совсем понимаю, как она могла его потерять. Она пользовалась там ванной? Может, сняла, чтобы помыть руки?

Она прокрутила в голове визит девушки в Фокс-Милл.

– Нет, – ответила она. – Нет, она ходила в ванную здесь, в доме, прежде чем мы пошли в коттедж. Может, оно просто слетело. Например, если она похудела после того, как его купили…

– Да, – он с сомнением улыбнулся. – Но вы услышали бы, как оно упало, разве нет? Или в коттедже ковры?

Она начинала терять терпение. Возможно, она ошиблась на его счет. Неужели он очаровал ее своими рассказами о жене и дочке? Может, он пытался ее провести?

– Там нет ковров, – более резко ответила она. – Внизу плитка, в спальне деревянный пол. Это действительно так важно? Наверняка она его уронила. А я возвращаю.

– Это может быть важно. Если кольцо было на ней, когда она уходила, можно предположить, что она возвращалась. Мы по-прежнему не знаем, где мисс Марш была убита. Теперь вы понимаете, как важны эти детали?

Фелисити вдруг стало плохо. Она не до конца понимала, что говорит детектив.

– Вы имеете в виду, что ее убили в нашем коттедже? Это смешно. Невозможно.

– Не думаю, что это невозможно, – мягко сказал он. Как будто все еще говорил о гербариях и Женском институте. – Коттедж всего в паре миль от того места, где нашли ее тело. Мы знаем, что это ее кольцо. Мы знаем, что оно для нее много значило. Это был подарок от очень близкого ей человека. Если мы найдем доказательства того, что оно было на ней, когда она ушла от вас, это будет важно, не так ли? Это будет означать, что она возвращалась. Возможно, в тот день, когда ее убили.

Воцарилась тишина. Фелисити осознала, что смотрит на него, а он ждет, когда она заговорит.

– Я правда не могу вспомнить, было ли на ней кольцо, когда она уходила. Но она была чужим человеком. Зачем ей сюда возвращаться? Думаете, она передумала насчет аренды коттеджа?

Эшворт пропустил последний вопрос мимо ушей.

– Вы уверены, что ваш муж никогда ее не видел?

– Конечно. Он же вам сказал.

Но, произнося эти слова, она задумалась, так ли это. Ведь Питер ничего не знал о ее романе с Сэмюэлом.

Вполне возможно, что и у него была жизнь, которую он скрывал от нее. Эта мысль повергла ее в ужас. «Какое ханжество, – подумала она. – Какое я имею право ревновать или обижаться?» Но Лили была такой молодой и красивой. Конечно, у нее не могло быть романа с Питером, он наверняка показался бы ей стариком. Ее тревога нелепа. Потом детектив снова заговорил, и она постаралась сосредоточиться на его словах.