Читать книгу "Наемник - Вячеслав Кумин"

Танки легко перемахнули через холм, за ними двинулись пехотинцы, и все скрылось в тумане. Рядом проносились танкетки, а вдалеке снова началась бомбежка.

Макс Брюстер со своим взводом бежал в кромешной тьме, да еще и в поляризованном газе. Очки позволяли смутно различать направление движения и более или менее нормально пространство перед собой. По крайней мере, хватало, чтобы не сломать себе ногу в каком-нибудь поганом овражке.

– Ветер поднимается, – вдруг сказал Стюарт.

– Может, просто ты так быстро бежишь?… – попытался пошутить Кастор.

Дым начало сносить в сторону, он становился все реже и реже, пока наконец совсем не исчез. Резервные танки из-за холма пытались восстановить защитную завесу, но толку от них было немного.

И тогда начался самый настоящий кошмар. Защитники базы открыли прицельный огонь по наступающим из всех видов оружия, которое у них оказалось в довольно большом ассортименте. Танки пытались на ходу поразить огневые точки противника, но зачастую мазали, поскольку им самим приходилось отчаянно маневрировать, чтобы не попасть под удар или не свалиться в воронку.

Журналисты молча ехали на броне БТРа. Один молчал, потому что ему отказала секретарша, выставив полным идиотом. Другой, потому что разговаривал со своим боссом. Разговор получился, как у двух даунов, один задает вопрос и десять минут ждет на него ответ, очень сильно нервничает и раздражается. И все из-за системы глушения айманов.

– Ты представляешь, – сказал после долгого молчания Теодор, – она вылила на меня чашку кофе!

– Да уймись ты…

– Правильно, уймись, кофе-то горячий был!

– Тео, заткнись. Лучше приготовь аппаратуру.

– Так наступления еще нет.

– Просто небольшой репортаж снимем, может, по возвращении удастся кому-нибудь продать. Деньги в любом случае не помешают.

– Точно, – Теодор нацепил на голову свой шлем, на спине у него висел ранец-передатчик, сигнал от которого поступал на ближайшую передающую станцию, а от нее уже – до места назначения, но он был для прямого эфира.

Репортаж не складывался. К ним относились, в лучшем случае, нейтрально, в худшем – грозились разбить морду. У тех же, кто соглашался ответить на пару вопросов, ответы получались удивительно однообразными, либо выглядели полной чушью, содержавшей в себе приветы родным и близким, либо угрозы по возвращении прибить своего недруга.

Хорошо получились только метеор и взрыв.

– Кажется, началось, – шепотом проговорил Шлифман, когда после утомительной канонады как-то по-особому подобрались солдаты.

– Точно, включай свой передатчик. Включил? Хорошо, готовность пятнадцать минут.

Солдаты рванули за танками.

– Побежали, – крикнул Эрик Дуренко, и когда они взобрались на вершину холма, продолжил: – Дамы и господа, мы ведем прямой репортаж с планеты Тайтар, не спрашивайте меня, где это находится, я сам не знаю. Главное другое. Здесь развернулась решающая схватка между Торговой Федерацией и Айманской республикой за обладание ресурсами. Сейчас федеральные войска пытаются взять штурмом неприступную цитадель айманов Карнатион, в случае успеха это решит все их проблемы на данном участке фронта. Но давайте же посмотрим, что же происходит на самой линии фронта…

– Моя камера не пробивается за этот шлейф, – шепотом проговорил Теодор по внутренней связи, которую не воспринимали телезрители. – Ни хрена не видно, ни один из режимов не работает, ни ультра, ни инфра, ничего!

– Ээ… дамы и господа, небольшая техническая накладка. Сейчас мы все увидим своими глазами, оставайтесь с нами…

Эрик увлек за собой Теодора, и они побежали вслед за ушедшими в туман солдатами. Пробежав несколько сотен метров и увидев, что туман рассеивается, Дуренко пожалел, что не остался на своем прежнем месте, откуда они начали съемку. «Сверху получилась бы отличная панорама», – подумал Эрик. Но делать было нечего, и он решил вести репортаж прямо с поля. В конце концов, именно это они и должны были делать, а не снимать панораму.

– Итак, господа, федералы преодолели половину пути до своей цели, и, как видите, у них случилась неприятность – рассеялась защитная завеса. Вот такой каприз природы… Что ж, давайте подберемся чуть ближе к солдатам.

И журналисты побежали вперед. Вокруг рвались вражеские снаряды, им отвечали танковые залпы, и все это снимал оператор, вертя головой и рискуя вывихнуть себе шею. Прямо перед ними подбили танк, который перевернулся набок, и Эрик поспешил к нему, справедливо рассудив, что подбитый танк больше добивать не будут, и он послужит хорошей защитой от пуль, да и репортаж получится гораздо более живописным.

– Тео, снимай это, снимай!

Теодор Шлифман уже и сам настроил свою камеру на близкую съемку. А снимал он вылезающий из танка экипаж, люди были все в крови и плохо ориентировались в пространстве, шатаясь, как пьяные, вследствии контузии.

Танкистов заметил айманский пулеметчик и открыл по ним бешенную стрельбу. Фонтанчики земли взвивались рядом с ними, чиркая по танку и заставляя журналистов испуганно жаться к броне. Вскоре пулеметчик пристрелялся, и через пять секунд все три танкиста были убиты. Их тела пронзало насквозь, слабая броня не держала удара крупнокалиберных пуль, и они падали на землю, а один вообще остался висеть в люке.

– Ты это заснял? Заснял?!

– Заснял я, заснял!

– Отлично!

Эрик Дуренко переместился так, чтобы оказаться между камерой и телами танкистов, и, показав рукой на убитых, сказал:

– Вот, господа, эти мужественные танкисты стали первыми жертвами безудержной атаки федеральных сил, а сколько их будет еще? Но давайте взглянем на ситуацию в целом, как мы видим, атака немного замедлилась. Я вижу солдат, сидящих в воронке от авиабомбы, давайте подберемся к ним поближе…

И журналисты ползком подобрались к шести солдатам в воронке, тем более что стрельба на этом участке немного ослабла и было вполне безопасно. Солдаты просто сидели в воронке, но один из них все же достал ручной гранатомет и выстрелил по только ему видимому противнику.

– Итак, давайте спросим у этих солдат, что они думают о сложившейся ситуации, – сказал Эрик и протянул микрофон к ближайшему солдату. – Скажите нам, что вы обо всем этом думаете.

Солдат даже не сразу понял, что от него хотят, но когда до него дошло, он заорал:

– Пошел вон отсюда, придурок! Ты же нас демаскируешь, козел!!!

– Но я только хочу узнать ваше мнение…

– Пошел отсюда! – солдат достал свой автомат и нацелил его на журналистов. – Если через три секунды вы будете еще здесь, я вас сам убью, придурки!

– Все-все, мы уже уходим… – Эрик с напарником пополз назад.

Они успели отползти только на метр, когда с пронзительным свистом в воронку упал минометный снаряд. Солдат буквально разорвало на части, куски их тел сыпались рядом с Эриком и далеко вокруг, и все это бесстрастно снимала камера на голове Теодора Шлифмана.