Читать книгу "Доля отцовская - Ольга Болдырева"

Вздохнул, собираясь с мыслями, и продолжил:

— Первое время они часто сюда спускались. Алив и Хель, когда вместе, когда поодиночке. И это они сами выбрали, кто будет на светлой стороне, а кто на темной — жителям мира оставалось только согласиться. Для творцов ведь мир — большая площадка для игр. Защитник и меченый — две фигуры, которыми они управляют. Появление этих сил у людей — очередная партия. К этому добавляется наместник Хель — противовес тому, что Пресветлой Алив строят храмы и возносят хвалы. Уж не знаю, на что они там играют, может, просто больше делать нечего. Есть еще несколько творцов: Ксанрд — покровитель путников, Кир — сторож мира сновидений и еще несколько эпизодических персонажей, но все они скорее помогают поддерживать мир, а не пытаются им управлять. Вот вроде и все, что я на это сказать могу.

Василий покачал головой.

— И вот так просто люди соглашаются стать их игрушками? По описаниям больше похоже на проделки злых детей. Отшлепать их, и все дела.

Я совершенно искренне рассмеялся.

— Не знаю, не знаю… может, были смельчаки, которые пытались это проделать, но вряд ли от них остались даже горстки пепла. Хотя посмотри на меня, похож на послушную марионетку?

— Сейчас нет, Оррен, — хмуро признал Василий, видимо, надеясь поскорее закончить этот разговор.

Да и мне самому перестало нравиться то, куда нас начала затягивать так неосмотрительно выбранная тема. Не буди Хель — сама проснется.

— Только вот как раньше было, не знаю. Все-таки человек, взрослея, по-разному смотрит на события и вещи, которые происходили в его жизни прежде. Сейчас ты, Оррен, один человек, а каким был тогда? Неужели никогда не поддавался своей метке? Ведь по твоим же словам — ты фигура, которой должна управлять Хель. Хотя не отвечай, не надо. Не стоит рыться в прошлом человека, когда точно не знаешь, что там можешь найти. В конце концов, что судить религию или этих ваших творцов? Нет у меня на это права.

В голове мелькнула мысль, что это очень хорошо, что Василий не хочет знать, но озвучивать ее я не стал. Предложил спуститься, заказать завтрак, проверить лошадей и приготовиться к тому, чтобы покинуть село сразу, как служба закончится. А заодно пройти мимо номера наших девушек и разбудить их. Кристиан проснется сам — я нарочно оставил шторы открытыми, — вон уже морщится, скоро устанет бороться с солнечными лучиками и разует глаза.

Император услышал громкий стук в соседний номер и недовольное ворчание, которое раздалось следом. Одна только Маришка звонко пожелала всем доброго утра — еще бы, она-то всю ночь спала. Похоже, одна из компании. Ибо у крестного вид был тоже невыспавшийся, хотя он в общем-то должен был отдыхать, так как поднялся в свой номер рано. Впрочем, причины бессонной ночи Оррена должны были занимать Криса меньше всего, куда больше его волновала дикая головная боль. Судя по сдавленным ругательствам из номера девушек, не его одного. Однако стоило признать — в своем ужасном состоянии они с Юлей были сами виноваты.

Хотя, надо сказать, степень своего опьянения он слегка преувеличил, разыграв перед взрослыми небольшой спектакль. Так как практика давно показала, если удачно притвориться спящим в нужный момент, можно услышать очень много чего интересного и полезного.

В данном случае скорее пугающего.

Парень еще раз скривился от боли, когда попытался оторвать чугунную голову от подушки, но все-таки продолжил движение к достижению вертикального положения. Заодно мысли внутри черепной коробки встряхнулись, пересыпаясь из одной половины в другую. Это способствовало тому, что удалось их немного разгрести и вытащить из общей массы самые интересные экземпляры. Думалось откровенно плохо и в большей степени не о судьбе империи и своей собственной, а о том, что больше так пить категорически нельзя. Это ж столько надо было вчера в себя влить, что теперь нет сил даже на противопохмельное заклинание?

Однако, несмотря на плачевное состояние, состоявшийся между Орреном и Василием разговор сильно встревожил Кристиана. Нет, испугали его вовсе не споры о религии или существование такого странного мира. И даже не упоминание о метке герцога (было, конечно, обидно, что Оррен не сказал ему сам, но Крис давно заметил, что мужчина знает слишком много про проклятие Хель и жизни ее слуг). Ладно, это было не так уж и важно. В конце концов, Рит был с ним с рождения, заботился и воспитывал, всячески опекал, почти заменив отца, который чуть не отказался от сына из-за рисунка на теле. И подозревать в каких-нибудь темных делах и заговорах Оррена было по меньшей мере глупо.

Нет, Кристиана откровенно напугала короткая лекция крестного о том, что их мир самый обычный… — эта классификация, которую он пересказал иномирцу так буднично, словно ее должен был знать любой ребенок. Но такого не знали не то что дети… об этом не было написано или сказано нигде: ни старой легенды, ни строчки в полуистлевшем томе, сохранившиеся еще с начала веков. И никакие другие источники не хранили подобной информации. Император знал и был уверен в этом так же твердо, как в том, что солнце восходит на востоке, у эльфов острые уши, а сам он мужского пола.

Откуда крестный мог добыть такие сведения? Уж точно птичка на хвосте подобное принести не может. Но вот если он встречался с кем-то из творцов?.. Причем в официальном разговоре такое бы не прозвучало никогда. Нужны куда более дружеские или даже близкие отношения, чтобы беседы зашли так далеко.

Но… Почему? Когда? Как такое возможно?

И главное, император был твердо уверен, что Оррен даже под пытками ничего не расскажет. А значит, оставалось положиться на великое «небось». В конце концов, с такими обширными познаниями у герцога не должно возникнуть никаких проблем с возвращением трона Кристиану.

Тут в стенку громко забарабанили.

— Крис! Крис! Ты спишь?

Парень аж подавился воздухом от такого вопроса. Видимо, Юля сама находилась не в лучшем состоянии, раз спрашивала такое. И удержаться от шпильки Кристиан не смог:

— Уже нет…

— От головы что-нибудь есть? — уточнили за стеной.

— Есть… топор. Одолжить? — Шутка, конечно, была бородатой, но промолчать не получалось никак.

Даже головная боль самого императора чуть-чуть отступила от удовольствия, что наглая полуэльфийка сама подставляется под удары такими нелепыми фразами.

— Вот ведь язва! — возмутилась Юльтиниэль. — Сам же ведь себя не лучше чувствуешь, но обязательно надо подколоть! Доволен?

— Ага! Неужели ты предлагаешь перемирие?

— Только если поможешь избавиться от головной боли…

— Попробую, — согласился Крис, думая, что перемирие — это очень интересно и весело. Взрослые точно не забудут их совместных выходок!

Раздался приглушенный вздох Маришки, видимо подумавшей о том же.

— Я сейчас к вам зайду. Подожди.

Оделся он быстро… Ну как быстро — сил вылезти из штанов у него перед сном не было, так что половина дела, считай, была сделана. Натянул сверху мятую рубашку, подумав, что как представительница прекрасного пола полуэльфийка должна знать разглаживающее заклинание. Провел пятерней по спутанным волосам, надеясь, что их еще можно будет нормально расчесать (стричься не хотелось). В его роду было принято носить длинные волосы, потерять их все равно, что уронить свою честь с главной башни академии. Хотя он за свое недолгое правление уже успел поставить с ног на голову в империи все, до чего только дотянулись его руки.