Читать книгу "Алави его светлости - Екатерина Романова"

Ну хоть кого-то он любит!

Впрочем, совестно стало. Так совестно, что я даже погладила наше летающее средство передвижения по бархатистому боку. Чуть не угробила бедняжечку. То-то мне его отрыжка сразу не понравилась.

— По поводу того, что случилось в лесу…

— Забыли. Не будем вспоминать, — я крепче сжала Ноэля в объятиях и прижалась щекой к его теплой спине. Надо же, додумался сменных рубашек взять. Не так уж и безнадежен, горюшко мое многострадальное!

— Будем. Я постараюсь освободить тебя от этой обременительной связи и найти другие способы защиты. Совсем скоро.

Как-то не понравилось мне подобное заявление. Освободить. Да еще и только меня. Да еще и скоро. Да и от, блин, обременительной видите ли связи! Это он что, бабу какую-то притащить собирается и заняться с ней освобождением меня? А я вот хочу освобождаться? Нет, хочу конечно, но… Но? Софья, ты что, серьезно? В тебе сейчас говорит исключительно магическая привязка. Ты женщина здравая и рассудительная, магал все делает правильно и руководствуется исключительно твоими интересами.

На мои дальнейшие вопросы никто уже не отвечал. Оставалось только скучающе болтать ногами, стараться не распускать руки и вздыхать, наблюдая, как лениво ползет к горизонту рыжий диск солнца, так похожий на волосы Дельсоль. Мне показалось на миг, что в очертаниях дрожащего зарева мелькнула хитрая улыбка богини. Странная она какая-то. Не от мира сего. И богиня, и улыбка ее. И вспоминаются мне цыганские мотивы, блестящие золотые зубы и как меня, напевая «ай-на-нэ» чуть не уволокли в табор. Или на органы продать, или попрошайкой сделать. Было мне тогда лет пять, наверное. Но ту цыганку с золотым зубом как сейчас помню. Может, не стоит мне идти в этот храм? Может, правы ребята в своих опасениях?

И только я уже решила, что не пойду, как случилось нечто, мою решимость поколебавшее. Мы начали опускаться, когда небосвод стремительно темнел. Лиловые краски сменились грифельно-угольными с блестками звезд, которые, впрочем, размазывались серебристыми нитями от стремительного снижения. Мы так неслись к земле, словно на собеседование опаздывали. Как оказалось позднее — кое-кому действительно не терпелось скорее приземлиться, потому и неслись.

Меня, как и прежде, сгребли в охапку, горшечным растением посадили в сторонке, чтоб не мешала, а сам его совсем не светлая светлость двинулся к какой-то бабе. На острове, где нам полагалось обустроиться на ночь, нас уже ждали. С десяток белоснежных пушистых тигров со свисающими до земли клыками, мужики с луками наперевес, похожие на эльфов, которые, вроде как, вымерли, да та самая баба, к которой мой ненаглядный и поспешил. Найти бы в ней хоть один изъян, да не получалось. Такой только купальники от Victoria Secret рекламировать: высокая, фигуристая, где надо выпуклая, где не надо — впуклая и подтянутая, на лицо мила, на поступь легка. Белые, словно снег, волосы девственными сугробами покоились на спине, прикрывали ягодицы и опускались почти до земли, а взгляд прозрачно-голубых глаз буквально пожирал Ноэля, склонившегося к ее губам. Эй! Это, блин, что за нафиг? Губы от него убрала! И ручонки! Ручонкам на магальской заднице не место! Ах ты ж собака женского пола!

— Иолдейна повелительница альдов. Не к добру это, — хмуро заметил лори Радгал, бросая сумку на землю рядом со мной.

Глава 12

— Они с Ноэлем… — осеклась, чувствуя, как колет ревность и где-то внизу живота набирает силу гнев с раздражением под ручку.

— Она без ума от него, — словно в подтверждение этих слов, рука Иолдейны опустилась на шикарные ягодицы моего магала, который ничуть не возражал против подобных поползновений. Напротив, встретил с энтузиазмом, поцеловал еще раз.

— Ну, охренеть! — не знала, куда себя деть. Это уже не ревность была, это горечь обиды! — Он, похоже, тоже с ней нижним умом думает.

— Рядом с ней он вообще не думает.

— Что ж они не поженились тогда, раз такое дело?

— Что такое «поженились»?

— Это когда для мужика жизнь заканчивается и когда за желание выпить с друзьями пива после работы можно получить скандал и сковородкой по голове.

Лори Радгал побледнел, а Рая усмехнулась и пояснила:

— Это связь мужчины и женщины. Когда они клянутся быть друг с другом и ни с кем больше.

— Алавиат, — с пониманием кивнул лекарь. — Не знаю. Она — дочь Раяны, племянница Салдаи, он — сын Ихвит. Могло бы получиться… Но алавиат не пользуется спросом. Женщин и без того мало. Чистокровных и того меньше. Не знаю, почему магал решил связать вас столь радикальным образом. С Иолдейной он о таком и не думал. Даже цави ее не сделал. Они просто… — лекарь задумался и закончил. — Просто были вместе.

— И что случилось?

— А потом случился скандал с истиноверцами, повелительница альдов встала на их сторону и с Ноэлем они поругались.

— А теперь, стоит полагать, мирятся, — я гневно просопела и поднялась. Сидеть на месте и любоваться картиной стало невыносимо. Избавить он меня от алавиата, видите ли, решил. А нельзя за сосной это было сделать? Или в палатке, на худой конец. Или тоже публичное заверение требуется? Настолько публичное, что вся толпа этим самым заверением любоваться должна?

Плюнув в сторону магала, я двинулась к транспортному сайнару, приняла от незнакомого мужика тюк с палаткой и пошла раскладывать. В Вёрджиле оказались лишь одноместные. Нет, ну если Иолдейна сверху или снизу будет, магалу места хватит. Только, судя по длине палатки, ноги у них все же будут торчать, но когда это останавливало бушующие гормоны?

Сбор палатки не клеился исключительно из свирепствующей во мне злости, а потому закончив со своей, Лёня поспешил на выручку.

— Фи, ты чего? Из-за мужика что ли убиваешься?

— Я? Пф. Вот еще!

И взгляд такой недовольный в сторону магала, что сейчас сидел на бревнышке возле разожженного костра весь такой таинственный и неотразимый в золотисто-рыжих бликах пламени. Рядом, положив голову ему на плечико, восседала Иолдейна, что-то щебетала и поглаживала моего Ноэля по колену. Все бы ничего, но этот темноглазый прохвост на меня смотрел.

— Лёня, а поцелуй меня, а?

— Ну, знаешь. Мне еще пока жить хочется… Ты видела его в гневе?

— Да видела, — ответила уныло. Сразу вспомнилась плетка, окутанная тьмой и налитые чернотой глаза.

— Нет. Не видела, — замер Кудрявый, что-то вспоминая. — Когда он голыми руками слононосам хоботы оторвал…

Друг передернул плечами, глянул на магала, потом на меня.

— В общем, тут я тебе не помощник, уж прости.

— Это ты меня прости. Никак не могу справиться с магической привязкой, чтоб ей пусто было!

Мы закончили собирать мою палатку, а потом друг предложил прогуляться нашей земной компанией и подышать воздухом, пока крысоносы сооружают ужин. Мы неспешно брели меж фиолетовых деревьев, в ночи слегка фосфоресцирующих, отчего казалось, что лес погружен в магический туман, и думали. А потом я, наконец, выдала. Как-то даже неожиданно для самой себя: