Читать книгу "Лесная армия - Александр Тамоников"

Павел пристально посмотрел на притихших офицеров. Стоит ли говорить о последнем шансе?

Хутор Омшаный, как и большинство окрестных поселений, жители покинули несколько лет назад. Строения ветшали, сыпались. В центре – жилая изба, впритирку – сарай, напротив, через двор – скособоченная баня с трубой, курятник. Хутор лежал в седловине между покатыми холмами – его окружал зеленый массив. До линии фронта – километра три.

Еще не светало, но уже проступали бледные очертания окружающих домов и деревьев. Кольцов и Караган лежали на холме со стороны дороги, заросшей сорной травой. Остальные – на противоположной стороне. Упускать диверсантов не хотелось. Условный сигнал – двойное карканье вороны.

Первыми нарисовались «электрики». Шевельнулись кусты вблизи дороги, появился расплывчатый контур. Вышел человек, постоял, послушал. За ним показался еще один. Тени заскользили к хутору, вошли во двор. Ограда, похоже, отсутствовала.

Один направился к жилому строению, скрылся внутри. Его спутник поднялся на крыльцо, закурил. На нем была длинная накидка, на голове – капюшон. Под накидкой что-то выразительно выпячивалось.

– Начинаются вечера на хуторе, – прошептал Караган. – Почти по Гоголю – без бутылки не разобраться…

Прошло минут пятнадцать. Субъект в накидке растворился в доме, потом оба вышли. Откуда взялись еще двое, Павел не заметил. Словно из ниоткуда материализовались, вошли во двор. Такие же закутанные, невнятные, исчезли в доме. А потом на дороге показалась еще парочка. Словно не шли, а плыли, не касаясь травы. Пропали из вида, потом опять возникли – теперь во дворе. Там что-то происходило, бубнили голоса, вспыхнул огонек папиросы.

Павел напрягся. Атаковать рискованно, одних убьют, другие разбегутся, потом не соберешь. Будут потери, а это недопустимо. И хотя бы одного надо брать живым. И действовать быстро – они не будут долго прохлаждаться на хуторе!

Он подался к Карагану, зашептал ему на ухо. Тот отстранился, передернул плечами.

– Командир, ты серьезно? Но это самоубийство…

– Зависит от вашей расторопности. Попробую их отвлечь. Займете позиции – жду сигнала, он прежний. Пробирайся к нашим, все им расскажи, будьте осторожны…

– Товарищ майор, но это неправильно, – жалобно протянул Караган. – Это авантюра, мы не можем гарантировать вашу безопасность…

– Все, ползи, слушать тебя не хочу.

Спорить с командиром было бесполезно. Караган растворился в темноте. Павел тяжело дышал, усмиряя разгулявшееся сердце. Решение принято, отступать нельзя…

Он появился в светлеющем пространстве через пять минут. Шел, покашливая, руки по швам. Его услышали, во дворе стало пусто. Он перешагнул через поваленный плетень, вошел во двор.

– Не стреляйте, – сказал он – Я один и с миром. Майор Кольцов. Еще раз прошу, не надо стрелять.

Голос дрожал от волнения. В районе бани кто-то перебежал, выпала чурка из дровяника. Покатился камень. Поколебавшись, Павел сделал еще несколько шагов, остановился.

– Вы знаете меня, моя группа неделю занималась вашими поисками. Именно мои люди под моим руководством уничтожили кое-кого из вашего отряда. Не далее как сегодня двое ваших людей устроили засаду на мою группу, и чем это закончилось, вы тоже знаете. Господа Лаврентьев и Южный засветились, я вычислил их по исполкомовской картотеке, подслушал разговор в Кузнечном переулке… и вот я здесь. Я один, вы это можете легко проверить. Не стреляйте, я достану пистолет и положу на землю, – он медленно вытянул из кобуры «ТТ», пристроил под ноги и отбросил носком. – Можете обыскать меня, я безоружен.

Ответом было пронзительное молчание. Он чувствовал, как дрожат их пальцы на спусковых крючках. Диверсанты наверняка удивились, не без этого.

– Сегодня вечером я узнал, что отделом госбезопасности готовится представление о моем аресте. Мне ставится в вину пособничество предателю Серову и многое другое, чего я не делал… – голос ровным не выходил, дрожал, срывался. – Вы русские люди, понимаете, что, если я подвергнусь аресту, назад уже не выйду. Такая система. Не буду распространяться о переполняющей меня обиде, разочаровании и крахе всех моих идеалов. Надеюсь, вы меня поймете. Большинство из вас тоже не сразу пришло к своему нынешнему положению. Я не состою в партии большевиков и никогда не состоял, это легко проверить. Идеалы партии я не разделял, но, будучи под присягой, добросовестно делал свое дело. До сегодняшнего дня. Больше я этого делать не хочу. Застрелите меня – очень жаль. Возьмете с собой за линию фронта, буду благодарен. Надеюсь, вы поймете, что творится у меня на душе.

Сердце бешено колотилось. Он безбожно врал. Ордер на его арест был уже отменен. Если диверсанты это знали, то его судьбе не позавидуешь. А с другой стороны, разве не занятно – привести с собой в немецкий тыл перековавшегося офицера СМЕРШа, владеющего целой кучей секретов?

Пространство продолжало безмолвствовать. Потом послышался шелест, словно кто-то перешептывался. Тень шмыгнула за угол. Очевидно, отправились проверять, что он один.

Кольцов продолжал стоять посреди пустого двора. Начиналась предрассветная пора, темноту сменяла рваная серость. Проступали очертания сараев, высокого крыльца, за которым прятался враг. За углом бани тоже таился человек – и за дровяником, и за сортиром, похожим на обглоданный скворечник…

Из-за крыльца выступила фигура в длинном брезентовом балахоне. Мужчина медленно приближался. Поднял пистолет, отброшенный майором, передернул затвор. Подошел вплотную, приставил ствол ко лбу Павла. На него смотрели колючие глаза «электрика» Лаврентьева. Напрягся палец на спусковом крючке. Дышать стало трудно.

– Любишь жизнь, товарищ майор? – процедил диверсант.

– Люблю, куда деваться…

Лаврентьев засмеялся утробным смехом, потом медленно опустил оружие.

– Ну, и что прикажешь с тобой делать? Ты же не думаешь, что мы поверили тебе?

– Все, что я сказал, – горькая правда, господин Лаврентьев. Все изменилось за какие-то часы. Я больше не собираюсь служить большевикам.

– Будешь служить великой Германии?

– Не знаю, посмотрим…

– А противно не будет, товарищ майор? – в голосе «электрика» звучали саркастические нотки. Судя по манере себя вести, он исполнял обязанности старшего группы.

Павел промолчал. Подошел второй «электрик», что-то прошептал на ухо Лаврентьеву.

– Вот же странно, – хмыкнул первый, – похоже, ты и впрямь пришел один, майор. Почему?

– Вам недостаточно моих объяснений?

Приблизился второй, тоже стал с интересом разглядывать Павла.

– Кстати, что вы делали на тех столбах? – спросил Павел. – В самом деле энергопитание восстанавливали?

– Цеплялись к телефонному кабелю, – объяснил Лаврентьев, и оба заулыбались какими-то нечеловеческими улыбками.