Читать книгу "Муж для девочки-ромашки - Арина Ларина"

– Как думаешь, меняться? – Надюша решила перевалить ответственность на Вику.

– Здрасьте вам! А Рельке? Ты лучше у него спроси.

– Да не хочу я. У нас такие отношения странные. Едим, разговариваем, я огрызки забираю и иду домой. Извращение какое-то прямо.

– Так как раз будет повод перевести ваши отношения на новую стадию. Напейся и начни вести себя неприлично. Тогда и мужику будет легче руки распускать.

– Я не хочу, чтобы он распускал, – испугалась Надя.

– А чего ты вообще хочешь в этой жизни? – вздохнула Красовская. – Хочешь быть правильной, чтобы никто не смог осудить, ткнуть пальцем? Хочешь отдавать чужие долги, лишь бы никто не узнал о твоей ошибке? Хочешь жить одна и делать вид, что ты выше суетливых дур, которые хотят любить, рожать и быть счастливыми? Конечно, куда им до тебя! Зачем тебе карьера, если она через постель? Зачем тебе левые деньги, если есть зарплата? Зато спишь спокойно, как медведь в берлоге, и сосешь лапу. Но не просто сосешь, а гордо и независимо! Тебе не нравится Рельке? А чего ж ты с ним ужинать таскаешься? Боишься обидеть отказом? И нашим, и вашим давать не получится – сноровки не хватит. Нет, Иванцова, я тебе скажу! Он тебе нравится. А ты все делаешь вид, что ждешь настоящей любви. Она к тебе вообще может не прийти. Ты это понимаешь? Жизнь дается один раз гарантированно, а любовь – это лотерея. Фикция сплошная! Умные люди если чего ждут, то даром времени не теряют. Потому что жизнь проходит. Умные люди берут все, что эта самая жизнь им дает, а не строят из себя разборчивую особу дворянских кровей. Будь проще сама, и жить станет проще.

– Резюме какое? – вздохнула Надя.

– Спроси у своего Ромео, обязательно ли тебе идти.

– Да я и так знаю, что необязательно. И он скажет. Только позориться.

– Вот как ты, Иванцова, опозориться боишься! Хочешь донести свою репутацию девочки-ромашки незапятнанной до гробовой доски? Так даже не мечтай. Добрые люди по-любому ее запятнают, никаким «Тайдом» не отмоешь!

– Вика, не ори! Я совета спрашиваю!

– Сама не ори! Не меняйся ни с кем, иди на гулянку, там разберешься.

Подумав, Надежда решила сделать немного иначе.

– Господин Рельке, – заглянула она в каморку шефа. – К вам можно?

– Пожалуйста, – церемонно указал он на стул и кивнул на дверь.

Надя покраснела, но дверь закрыла. За стеклом «аквариума» неожиданно стало многолюдно. Кто заскочил в служебное помещение на минутку, не спешил уходить, а кто только что зашел, отвлекся от основной задачи и решил подзадержаться. Все суетились, изображали кипучую деятельность и не торопились покидать зрительный зал.

Под любопытными взглядами Надежда стушевалась, чувствуя себя крайне неловко. Рельке доброжелательно улыбался.

– Господин Рельке, – снова начала Надя.

– Нас никто не слышит.

– Что?

– Не называй меня так. Нас никто не слышит.

– Ивальд, – с трудом выдавила Надя. – Я хотела узнать, можно ли сотрудникам меняться сменами. Просто не все хотят идти на праздник, и они готовы поменяться с теми, кто хочет.

– А кто не хочет? – искренне удивился Рельке и даже нахмурился. Видимо, нежелание участвовать в корпоративном веселье он расценивал как отсутствие должного патриотизма в нарушителе.

– Ну, – замялась Надя. – Я, например.

– Ты?! Но почему? Ведь я пойду!

Наверное, наивный австриец считал это достаточным поводом для того, чтобы Надя понеслась на вечеринку сломя голову.

– А ты хочешь, чтобы я пошла? – Она старательно изобразила удивление. Разговор шел в нужном направлении. Все-таки управлять мужчиной легко, нужно только определиться, где у него руль и гудок.

– Разумеется, хочу! – растерялся шеф. – Я не намерен афишировать наши отношения, но и скрывать тоже не буду.

«Какая наивность! Он не намерен афишировать. Как это именно сейчас актуально, когда народ расплющился по стеклу и пытается читать по губам», – развеселилась Надя. Ей стало легче. Оказывается, Рельке все же считал, что у них «отношения».

– Тогда я, конечно, пойду. Просто подумала, что нам будет неловко.

– Неловко? Нам будет хорошо, – заверил ее шеф. – Да, я должен сказать. К сожалению, сегодня я дежурю, поэтому вечером, как обычно, не получится. Приглашаю тебя поужинать в столовую. Это удобно для тебя?

Удобно это не было. Осторожная Надя предпочла бы не светиться рядом с Рельке во избежание сплетен, тем более что и отношения у них были несколько странные. Просто-таки дружба народов. А с другой стороны, почему бы и нет. Что стыдного в том, что она понравилась нормальному мужчине, да еще начальнику, которому до нее строил глазки не один десяток девиц? Да пусть завидуют!

– С удовольствием, – улыбнулась Надюша.

– У тебя не будет проблем с персоналом? – уточнил Рельке, имея в виду что-то свое, неподвластное Надиному сознанию. – Я тебя не скомпрометирую?

«Да ты меня уже давным-давно скомпрометировал, и мотаюсь я между небом и землей: ни погордиться, ни ужаснуться. Уже давно пора реабилитироваться!» – мысленно обрадовалась Надя и возмущенно затрясла головой, развеивая его опасения.

Ужин прошел в напряженно-нервозной обстановке. Народ за ближайшими столиками хранил практически гробовое молчание, пытаясь уловить хотя бы обрывки их разговора и по интонациям угадать, о чем речь.

Речь шла о его собаке. Где-то далеко в домике под Веной у Рельке остались родители и собака, по которой он очень скучал. Про родителей Ивальд не особо распространялся, зато про пса рассказывал с таким вдохновением, как будто это был его ребенок.

«Все-таки он милый, – окончательно решила Надя, разглядывая восторженно поблескивающие очки шефа. – Другой, не такой, как наши, но не чужой».

Собственно, человек, с которым изо дня в день вместе ужинаешь, в какой-то момент перестает быть чужим.

Впервые за довольно долгое время Надежде предстояло добираться до дома самостоятельно. Она уже так привыкла ездить с Рельке, что чувство неудобства было тягостным и раздражающим. Как будто на самом интересном месте оборвали любимый сериал, заменив чуть ли не мультфильмами, или нарушили сладкий сон, среди ночи выгнав на мороз под вопли «Пожар!». Привычный размеренный ход жизни был нарушен. Душевный дискомфорт испортил Надежде настроение, и она вышла на улицу, расплескивая раздражение.

У входа горестным изваянием маячил Андрей Красовский.

– Кого ждешь? – бодро вступила в диалог Надюша, смутно надеясь, что именно Красовский и подкинет ее до дома. Ведь она-то с Андреем не ссорилась.

– Тебя, – буркнул тот неприязненно.

– Меня? А зачем? Нет, то есть здорово…

– Иванцова! Исчезни! – с горестными нотами в голосе рявкнул Красовский.