Читать книгу "Монета скифского царя - Анна Князева"

– Вам нужно опросить сторожа дядю Митю.

– Пока не получится. – Кротов посмотрел на Дайнеку: – Разве я вам не сказал?

– Нет.

– Старик в больнице.

– Что с ним?

– Его хотели убить, но он остался жив.

– Кто это сделал? – с дрожью в голосе проговорила Дайнека.

– Тот самый Алексей Черемных – ваш заправщик. За ним следили со вчерашнего утра, после того как тульский перекупщик дал показания. Я вошел в сторожку в момент покушения на убийство.

– Понимаю… – проговорила Дайнека. – Он знал, что я их видела вместе.

– Что-что? – не расслышал Кротов.

– Когда я проезжала мимо заправки, Черемных увидел меня и понял, что я заметила его и сторожа.

– Не исключаю. Хотя основная причина куда серьезнее. Сторож знает то, о чем сам Черемных предпочитал бы молчать. Здесь, как говорится, «оба сразу». Бессмысленно просчитывать резоны убийцы. Похоже, он просто пошел вразнос.

– Как чувствует себя дядя Митя?

– Ранения средней тяжести. Не сегодня завтра даст показания.

– Это каким же надо быть уродом, чтобы убивать стариков…

– Не склонен к обобщениям. Суд разберется. – Кротов пошел к двери. – Проводите меня?

– Да, конечно.

– Я вам позвоню.

Глава 28

Прощание

Шторм набирал силу и понемногу зверел: гудел, раскачивал море и поднимал высокие волны. Гигантская масса тяжело и размеренно дышала. Вода была обжигающе-холодной. Дайнеке казалось, что она плывет в кипятке. Волны накрывали ее с головой, и она едва успевала набрать воздуха в легкие.

Дайнека боролась с морем и с собой: ей было так страшно, что пойти ко дну казалось меньшим из зол. И в тот момент, когда волна пошла одна за другой, Дайнека стала тонуть.

Она проснулась только тогда, когда воздуха совсем не осталось, вскочила с кровати, стала дышать и быстро ходить по комнате. Сердце билось так сильно, как будто вот-вот выскочит из груди.

– Что же это такое… – Дайнека остановилась и, согнувшись, уперлась руками в колени. – Что же это такое?

Подбежал Тишотка и лизнул ее в нос.

– Подожди, дай продышаться…

Понемногу Дайнека пришла в себя и, пообещав Тишотке прогулку, отправилась на кухню. Там вскипятила чайник, открыла холодильник и, не найдя ничего подходящего, закрыла его. Чай пила с сухими баранками. Скормив несколько штук Тишотке, проронила:

– Надо бы сходить в магазин.

Однако в магазин сходить не пришлось. Из прихожей донесся звук открывающегося замка, и раздался голос отца:

– Людмила, ты здесь?

– Я на кухне, папа!

– Мы с Еленой Петровной.

Дайнека вышла из кухни, при виде отца и Елены Петровны у нее вытянулось лицо. Елена Петровна была одета в черное платье и шляпку, отец – в черный костюм. Он сказал:

– Собирайся.

– Куда?… – растерянно спросила она.

– Мы едем на кладбище.

– Ты шутишь?

– Мне не до шуток. У подъезда стоит машина, в ней сидит Камнев. У нас мало времени. Ты уже погуляла с Тишоткой?

– Не успела.

– Поздно встаешь, – проворчал отец. – Собирайся, я его выведу.

Он пристегнул Тишотку и вышел за дверь. Дайнека обратилась к Елене Петровне.

– Что происходит?

– Сегодня утром кремировали Глеба Велембовского. Слава получил разрешение захоронить его прах в могиле родителей.

– Боже мой… – От переизбытка чувств Дайнека опустилась на стул, но тут же спросила: – А Шнырь?

– Его отправили на родину во Владимир, там нашлись родственники. Слава оплатил транспортировку и погребение.

– До чего же я люблю своего папу! – проговорила Дайнека и побежала в комнату одеваться.

– Я тоже… – Елена Петровна улыбнулась и заговорила громче, чтобы Дайнека услышала: – Я не стала покупать венки, купила живые цветы!

Дайнека прокричала из комнаты:

– Правильно! Зачем с нами едет Камнев? – Она вышла из комнаты. На ней было скромное платье, в руках – черные туфли-лодочки.

– Он должен предоставить разрешительные документы и доплатить за надгробие.

Дверь открылась, в квартиру бодро вбежал Тишотка, за ним появился отец.

– Готова? – Он оглядел Дайнеку. – Тогда поехали!

В машине Дайнека заговорила с отцом о визите Кротова.

– Я говорил с ним вчера, – сказал Вячеслав Алексеевич.

– Звонил по телефону?

– Ездил в отдел. Кротов передал мне ваш разговор.

– Он сказал, что Леша-заправщик арестован?

– Сказал. А еще сказал, что ты снова ходила к сторожу. Можешь объяснить, зачем?

– Кротов не объяснил? – Она попыталась уйти от ответа.

– Тебя тоже могли убить.

– Но ведь пронесло же…

– Когда-нибудь не пронесет. Неужели не понятно? Ты вроде взрослая!

– Слава… – Елена Петровна мягко прикоснулась к рукаву его пиджака. – Не надо. Все-таки – похороны.

– Кротов рассказал тебе про могилы? – осторожно поинтересовалась Дайнека.

– Рассказал.

– А про плитку с цоколя рассказал?

– Об этом даже думать забудь. Вопрос закрыт навсегда. Убийцу нашли, и он арестован. Похищенные ценности обнаружены. Что еще?

– Шныря и Велембовского убил тоже он?

– Пока не доказано. Думаю, что это вопрос времени.

Дайнека утихомирилась и сидела молча до тех самых пор, пока машина не подъехала к воротам. Камнев показал охранникам документы, и они пропустили автомобиль на территорию кладбища.

Камнев ушел в кладбищенскую контору и вскоре вернулся с тремя рабочими, в руках у которых были лопаты.

Отец забрал из багажника урну с прахом, сказав дочери:

– Вы с Еленой Петровной понесете цветы.

Они так и сделали: забрали из машины цветы и пошли вслед за рабочими. Камнев остался сидеть в машине.

Пройдя по главной аллее примерно до середины, рабочие свернули налево. Вскоре показался памятник над могилой Есенина. Рабочие хорошо знали дорогу, у памятника они свернули направо и стали пробираться между могилками. Дайнека тащилась за ними, проклиная себя за то, что надела туфли на острых каблуках – они вонзались в землю и мешали идти. В кроссовках было бы удобнее. Но в тот момент, когда она об этом подумала, рабочие остановились и прислонили лопаты к невысокой оградке, возле которой лежал белый надгробный камень, мешок цемента и какие-то материалы.