Читать книгу "Слуга тьмы - Надежда Чубарова"

– Принимай работу, хозяюшка. Погляди, ладно ли?

– Ладно, ой ладно! – воскликнула Найдана, осматривая новую печь, чем-то похожую на ту, что была в родительской избе.

– Разберешься ли сама? – с сомнением покосился на девушку Дедята, очевидно думая, что она никогда не имела дела с такой печью.

– Так уж как-нибудь разберусь, – усмехнулась Найдана. Она давным-давно умела печь хлеба и пироги, просто прежде надобности не было. А теперь у нее будто снова появилась семья и было ради кого хлопотать.

Найдана вдруг почувствовала, что счастлива. Впервые за долгое время. Будто она снова очутилась в родительском доме, где тепло и пахнет хлебом. И где чувствовала себя беззаботной и защищенной. И оттого на душе так хорошо становилось! У них с Пересветом было так много общих воспоминаний, что им можно было предаваться бесконечно долго, снова и снова возвращаясь в детство. И Пересвету было приятно вспоминать деревенских, словно и не случилось с ними несчастья. Будто бы все живы и здоровы, и остались в деревне, а только лишь он с сестрой ушли. Так представлять было легче…

– Забавушка, посмотри, не подошло ли тесто? – спросила Найдана.

Девочка послушно подбежала к кадке и приоткрыла крышку. Тесто поднялось так, что местами соприкоснулось с крышкой, прилипло и теперь растянулось длинными светлыми нитями, не желая отлепляться.

– До самой крышки поднялось! – сообщила Забава.

– Ишь! Никак сбежать от нас собиралось! Еще немного и крышку бы подняло! – засмеялась Найдана.

– Оно, что ли, живое, чтоб сбегать? – удивилась Забава.

– Живое. Еще какое живое, – заверила ее Найдана. Она подошла и хорошенько размешала тесто, которое тут же принялось недовольно пыхтеть. – Вот и славно. Сейчас будем с тобой хлеб печь.

– А братец где?

– В лес рано утром ушел. Вот он придет, а у нас на столе хлеб горячий. Ладно ведь?

– Ладно, – согласилась Забава.

Найдана закатала повыше рукава, посыпала мукой стол, нынче добела выскобленный голяком, подтащила к нему кадку и, уперев ее себе в бок, принялась выгребать на стол тесто. Оно еще пока было неприрученным, непослушным, жутко липло и тянулось, растекалось по столу бесформенной вязкой лужей, норовя сползти с мучной поляны прямо на деревянный стол, чтоб хозяйка помучилась, отлепляя его. Но Найдана, зная повадки теста, ловко поймала его за край, закинула обратно в середину, обсыпав мукой, и тут же принялась мять. Забава, не сводя глаз, наблюдала за ее действиями.

– Что это у тебя? – вдруг спросила она.

– Где? – не поняла Найдана.

– А вот, – Забава пальчиком указала на руку Найданы, которую обвивала черная полоса.

А ведь Найдана так свыклась с этой отметиной, что уже совсем не обращала на нее внимания. Не зудит, не болит – и ладно. А под спущенным рукавом ее и не видно почти. Разве что на пальце чуток. Найдана и не взглянула на эту отметину, когда засучила рукава.

– Да так… ничего… – отмахнулась Найдана, не зная, что ответить.

– А у меня такое будет? – не унималась девочка. – Я тоже такое хочу!

– Не надо тебе такое, – смутилась Найдана, – это некрасиво.

– Красиво! Если у тебя есть, то я тоже хочу!

Найдана на мгновение задумалась. Надо же, то, что она сама считала изъяном, так приглянулось этой крохе! Как по-разному люди смотрят на некоторые вещи! Или таким образом это дитя показывало свою любовь? Ведь в таком возрасте девочки хотят походить на своих старших сестер или матерей, копируют их поведение, одежду. Что это, если не любовь?

Найдана стряхнула над столом с ладоней муку и подошла к печи. Та была уже почти протоплена, лишь в самой глубине черные угольки тихо подмигивали красноватым цветом. Можно было не дожидаться, пока погаснет последний уголек, а сразу вычищать и ждать, когда печь станет совсем готова, чтоб принять пышные хлеба. Найдана взяла тонкую лучину и пошевелила ею небольшую горку золы с краю, вылавливая из нее потухший уголек.

– Горячий, – сказала она, перекидывая уголек с руки в руку и дуя на него, не боясь, что в нем оживет пламя. В этом угольке уже не осталось ни капли огня, который можно было разбудить дыханием.

Наконец, когда уголек достаточно остыл, Найдана взяла Забаву за руку, подняла рукав и нарисовала извилистую полосу, идущую от запястья к локтю. Чем выше поднималась полоса по руке, тем шире расплывалась улыбка Забавы.

– Ну что, похоже? Ты довольна? – спросила Найдана.

– Да-а-а, – Забава счастливо улыбалась и рассматривала приобретенное украшение.

– Ну, раз так, то и хлеб будем вместе делать, – Найдана оттерла полотенцем угольную черноту с пальцев. Затем быстро обмакнула ладони в муку, рассыпанную по столу, и снова взялась за тесто. Она отделила кусок поменьше, придвинула его к Забаве. – Смотри, как надо.

Забава старательно мяла ладошками непослушную массу, переворачивала и хлопала по ней, подражая Найдане. Но тесто сопротивлялось, изображая из себя ленивое существо, липло к рукам, тянулось или, наоборот, рвалось. Маленькие пальчики неловко пытались укротить тесто, чтоб оно ожило и принялось пыхтеть и попискивать от радости, как в руках у Найданы. У нее выходило неумело, но она очень старалась, даже высунула кончик языка, забывая спрятать его обратно. Найдана краем глаза наблюдала за стараниями маленькой помощницы, изредка, как бы невзначай, чуть подсыпала ей муки, и наконец тесто перестало липнуть к рукам Забавы.

– Ммм! Чую, меня здесь ждали! Или к гостям готовились? – с восторгом воскликнул Пересвет, едва зайдя в избу. Он бросил в угол вязанку хвороста и глубоко вдохнул аромат свежего хлеба.

– Тихо ты! – шикнула на него Найдана и кивнула в сторону лавки, на которой спала Забава: – Умаялась.

Пересвет осекся и даже втянул голову в плечи, будто пытаясь стать меньше ростом, незаметнее, тише.

– Не было дичи, – шепотом доложил он, снимая кожух, шапку. – Все зверье словно попряталось куда. Следы есть, а зверя нет. Будто перед ненастьем. Может, буря будет… Я силки на тропках поставил, завтра схожу проверю, если не заметет.

Найдана слушала его, молча накрывая на стол. Удивительно, насколько приятно было стараться для кого-то! Печь хлеб, варить кашу, не просто чтобы поесть самой, что она периодически забывала сделать и спохватывалась, когда уже живот начинал настойчиво урчать, а чтобы накормить кого-то еще. Да сготовить повкуснее, да подать покрасивее. А еще приятно слушать похвалу за свои старания. Пересвет ел торопливо, обхватив ложку рукой сверху. Найдана подсела рядом и наблюдала за ним. Она держала ложку по-другому: поддерживая снизу и зажимая пальцами, и вся ложка была видна, а не скрывалась в кулаке, как у Пересвета.

– Откуда у тебя эти шрамы? – шепотом спросила Найдана, кивнув на его руки. – Забава сказывала, что ты Хозяина победил. Она тобой так гордится!

– Это? Да ну, глупости! Прошлой зимой по дурости своей в берлогу угодил. Не понимаю, как не заметил. Благо, бер сонный был, иначе задрал бы. И не подвиг это вовсе, за жизнь свою боролся.