Читать книгу "Синдром Джека-потрошителя - Влада Ольховская"

– Я сейчас найду, где нам войти, а вы ждите здесь, – велел Тощий.

Он побежал вдоль забора, высматривая подходящую лазейку. Он-то, пожалуй, мог бы перелезть где угодно – Каштанчик не раз убеждалась, что он ловкий. Но ему отчаянно хотелось затащить туда их.

Небо над морем полыхнуло белым – молнии разрастались, они казались драконами, готовыми броситься на берег и схватить первого, кто попадется в их когти. Каштанчик, испуганная, прижалась к матери и пискнула:

– Хочу домой!

– Не вредничай.

– Но мне здесь страшно!

– Да, это не самая удачная его идея, – согласилась мама. – Лучше бы он мне все рассказал, а то – сюрприз, сюрприз… Но он ведь для нас старается! Он нас любит, поэтому подыграй ему.

– Я не хочу ему подыгрывать, он ужасный, пойдем домой!

– Что за капризы? Успокойся, ты уже большая! И никуда мы не уйдем, гроза будет очень страшная, я даже предупреждение по телевизору видела. Ее нужно переждать внутри. Да не бойся ты, город близко, глупышка. Чего здесь бояться?

Причины для страха нашлись очень быстро. Каштанчик была уверена, что они здесь одни, но ошиблась. Темный вырвался из леса, скользнул к ним неслышной тенью, замер прямо перед ними – тут даже мама невольно вскрикнула. Зонтика у него не было, и ливень хлестал по нему ледяными струями, но его это совсем не беспокоило. Она казался таким же страшным и непонятным, как и раньше.

После той драки во дворе Каштанчик больше его не видела. Единственным достижением Тощего она считала то, что он отпугнул этого мерзкого типа. А Темный вернулся – и сейчас он был прямо перед ними, здесь, где никто не мог им помочь!

Мама тоже поняла это, она постаралась закрыть Каштанчика собой, хотя это было наивно – он бы добрался до них обеих, если бы захотел. Вот только Темный не спешил нападать. Присмотревшись к нему внимательней, Каштанчик обнаружила, что он кажется… испуганным?

– Вы должны уйти! – крикнул он.

– Кто вы такой и почему преследуете нас?! – спросила мама.

Но Темный будто не услышал ее.

– Вы должны уйти отсюда, сейчас же! Он уже начал… Последний шаг! Это у него последняя стадия… Я пытался предупредить вас пораньше, но он не позволял мне приближаться…

– Кто вы вообще такой?

– Я единственный, кто его знает! Я знаю о нем все… Он сделал то же самое с моей сестрой! Летом, но у другого моря… Он всегда нападает так! Привязывает к себе, заставляет полюбить, а когда все готово – уничтожает!

– Вы несете какой-то бред!

Первое волнение прошло, Темный успокоился. Его все еще трясло от холода и нервного перевозбуждения, но он уже пытался взять себя в руки.

– Послушайте… Человек, который привел вас сюда, – убийца. Я не знаю, что он вам наплел, но это ложь. Он выбирает такие места, где никто не услышит ваших криков!

– Вы сумасшедший!

– Если не хотите спасти себя – подумайте о дочери! – настаивал Темный. И, глядя в его глаза, Каштанчик сомневалась, что он действительно сумасшедший.

А вот мама была настроена решительно.

– Оставьте нас в покое!

– Я пытаюсь спасти вам жизнь! Он не даст вам уйти отсюда, люди далеко, вам не помогут! Он действует идеально, я пытался привлечь полицию, но у меня нет доказательств… Он все уничтожает! Он умен, но я не дам ему убить вас, как он убил мою сестру!

– Мы никуда с вами не пойдем!

– Если не хотите сами спасти свою жизнь, я заставлю вас выжить!

Он потянулся к маме, намереваясь схватить ее за руку так, как она держала за руку Каштанчика, но коснуться ее не смог. Темный крикнул, странно дернулся, потом – еще и еще, словно его били судороги. Его взгляд переметнулся на Каштанчика, отчаянный, полный ужаса и боли, а потом стал каким-то застывшим, будто и вовсе неживым.

Он начал заваливаться вперед, и мама испуганно отскочила в сторону, позволив ему упасть в грязь, лицом вниз. Они увидели спину Темного – и две раны с расползающимися вокруг них пятнами крови. Из третьей раны все еще торчал нож, оборвавший его жизнь.

А над телом стоял Тощий, небрежно вытиравший руки носовым платком. Он не пытался забрать нож – зачем? У него за поясом Каштанчик видела еще два.

Это был тот человек, который все эти дни оставался рядом с ними, но, вместе с тем, другой. Его осанка, его поднятая голова, его холодное лицо – все изменилось. Как будто в кожу Тощего влез кто-то другой, гораздо более опасный! А его глаза… Каштанчик никогда не видела у него таких глаз: злых, почти звериных, полных ненависти, но не к ней и маме, а ко всему на свете.

Хотя нет, один раз она все же видела эти глаза – в день, когда он дрался с Темным во дворе. Вот тогда он не смог сдержать себя, показал, что скрывается у него внутри, но только на секунду. Потом он услышал, что к ним спешат люди, и снова нацепил маску дружелюбного дурачка. Каштанчик была единственной, кто заметил это, но ей не хватило ни опыта, ни знаний, чтобы понять, кто перед ней.

Да она и сейчас не знала – хотя все маски были сброшены. Она лишь четко поняла, что чудовища – это не всегда те огромные хищные звери, которыми их описывают в сказках. Иногда чудовища ничем не отличаются от людей, и это худшие из них.

Тощий ухмыльнулся, глядя то на Каштанчика, то на маму, замершую от ужаса – на нее попали брызги крови Темного.

– Что ж, девочки… Пора нам с вами прогуляться в сказочный замок. Ведь приближается гроза!

Глава 11

Мэри Келли

Его мышцы были каменными от напряжения, все тело немело, и его сила воли уходила лишь на то, чтобы не двинуться с места. Леон рвался вперед – туда, где опасно, где страшно, но где он должен быть. В такие моменты он не думал о смерти, хотя и признавал, что она вполне возможна. Им полностью овладевал азарт охоты, которого Дима не мог ни понять, ни одобрить.

Но на сей раз от Леона ничего не зависело. Никакие связи и знакомства не помогли бы ему войти в группу захвата, готовившуюся к штурму здания. Он подозревал, что даже если бы оставался следователем, его бы туда не пустили, пока все не закончится. Ему нужно было радоваться тому, что ему позволили подойти так близко – признавая его заслуги в этом деле. Но Леону этого отчаянно не хватало, и выжидание, пронизанное чувством собственной беспомощности, причиняло ему почти физическую боль.

Не от него зависело, выживет Полина или нет. А он терпеть не мог, когда нечто столь важное зависело не от него.

Отпечатки пальцев дали лучший результат, чем следователи могли ожидать. На конверте они были смазанными, но их сравнили с отпечатками на почтовом ящике – и нашли нужные. Убийца слишком рано расслабился, позволил себе недопустимую небрежность. Однако так ли это странно, как считала Анна? Он не первый маньяк, который попался на глупости, не связанной с его главными преступлениями, да и не последний. Когда они начинают игру с письмами полиции, они уже ставят себя под удар.