Читать книгу "Мистика древних курганов - Евгений Яровой"

Позже мы выяснили, что в этом захоронении покоились кости мужчины и женщины средних лет. Мужчина оказался карликом, и именно его череп был положен в ногах. Скорее всего, данный комплекс являлся погребением семейной пары колдунов. Необычный вид главы семейства должен был вызывать особый страх у современников. Чтобы они не беспокоили живых после своей смерти, были предприняты не только обычные, но и дополнительные меры безопасности. Для этого головы и конечности умерших отделили, а их расчлененные тела были буквально замурованы в сложном заполнении из речного ила, чернозема и глины. Использование огня и символизирующей его охры показывает, что при этом совершались сложные ритуалы, призванные навсегда «закрепить» колдунов в могиле. Скорее всего, с этой же целью над ними и был помещен убитый во время похорон конь. Его появление здесь знаменательно для данной эпохи!

Известно, что конь с глубокой древности почитался как культовое животное, бег которого ассоциировался с бегом времени. Вот и бегут начиная с энеолита быстроногие лошади по кругу на сосудах разных времен и народов. Есть они на кубках земледельцев медно-каменного века и чашах скотоводов эпохи бронзы, обнаруженных в соседних курганах. Парит на крыльях чудесный конь Пегас на античной чернолаковой посуде, летают на конях различные герои на более поздних рисунках и в произведениях живописи. Согласно индоевропейской мифологии, конь помогает душе совершить путешествие в загробный мир, являясь, таким образом, ее сказочным проводником. Лишь в виде исключений, в некоторых легендах и древних поверьях душа отправляется в мир иной верхом на баране или встречается всадник на сером волке или на тигре. Но все они лишь изредка выполняли функцию волшебного коня.

Одновременно народная фантазия опоэтизировала это благородное животное, наделив его даром целительства и способностью защищать от нечистой силы, порчи и сглаза. Не зря же подкова у многих народов до сих пор приносит счастье и защищает человека от всевозможных напастей. Таким образом, помещение коня в это погребение могло преследовать несколько целей: не только помочь душам навсегда переместиться в загробный мир, но и предохранить живущих людей от страшных и опасных покойников.

В то же время эта находка поставила еще одну важную проблему — возможное существование коневодства и даже всадничества у данных племен. В культурах кочевников-скотоводов коню всегда принадлежала особая, ключевая роль. Настоящий всадник ощущал себя с конем единым целым, а не просто человеком, усевшимся на лошадь. Не зря в Древней Греции появились мифы о кентаврах — человекоконях, в которых было больше человеческого, чем животного. Прошли сотни лет, прежде чем в IV тысячелетии до нашей эры охотники на диких лошадей стали постепенно приручать этих свободолюбивых животных. Когда началось движение в открытую степь, плодородные степные пастбища постепенно заполнились стадами домашнего скота, в первую очередь овцами и козами, наиболее приспособленными к длительным переходам и не очень привередливыми к корму. Но лошадь — одно из всех прирученных животных, которое могло тебеневать — разгребать снег копытами на зимних пастбищах, добывая себе корм. Без лошади невозможно было само существование многочисленных пастушеских племен, пересекающих в различных направлениях бескрайние пространства степей Северного Причерноморья. К сожалению, нам пока не удалось установить породу найденного коня и определить, был ли он диким или домашним.

Однако вопрос о времени появления всадничества до сих пор остается открытым. Скорее всего, крепкие степные лошадки использовались для верховой езды еще в медно-каменном веке. Очень умное животное, лошадь не требовала сложной упряжи: было достаточно накинуть на нее простую веревку из кожи или крепко свитых нитей, чтобы контролировать неспешный ход спутника пастуха. Кроме того, коня использовали и для перевозки разнообразных грузов во время дальних перекочевок. О приручении коня свидетельствуют следы кумыса в некоторых глиняных сосудах, обнаруженных в степных захоронениях эпохи бронзы. Этот напиток, приготовленный из перебродившего молока кобылиц, всегда использовался у кочевых народов евразийских степей. Он считался не только целебным, но был также символом счастья и благодати.

Два базальтовых топора и растиральник были когда-то парадным оружием

Человек всегда считал, что конь приносит ему счастье, и сложил о своем верном и надежном друге и помощнике множество красивых легенд и мифов. Пожалуй, больше, чем о коне, сложено легенд лишь о загадочных и часто заколдованных кладах.

По следам ожившей легенды

На каждом дюйме, на любой версте

Земля веков осколки сохранила.

В ночи порою древние могилы

Секреты поверяют темноте.

Н. Шевченко, 1987

Во всех районах страны, где мне довелось участвовать в раскопках, с разными вариациями приходилось слышать легенды о загадочных древних захоронениях и подземельях, в которые неожиданно проваливались всадники с конями, пахари с волами или воины в полном вооружении. В зависимости от места рассказа под землей они находили бочонки или сундуки с золотом, золотые кареты или груженные драгоценностями ладьи. Далее чудеса продолжались: золото превращалось в головешки, клады уходили под землю, обваливались своды над сокровищами, появлялись многочисленные гады и змеи и т. д. Лишь единицы счастливчиков могли унести с собой случайно найденные ценности.

Такую же легенду в начале 80-х годов уже прошлого столетия услышал я и в Тирасполе — небольшом и уютном городке на Днестре. Несколько человек уверяли, что более века назад на месте современного Октябрьского микрорайона города в огромное подземелье провалился крестьянин с груженной арбузами телегой. Зачем-то он съехал с тракта и в результате оказался под землей. Здесь, едва придя в себя от страха, он обнаружил многочисленные кости древних людей и много золота. Неожиданно привалившее богатство сразу же сделало его богачом и спасло семью от полуголодной жизни. Легенды легендами, но промелькнувшая в рассказах деталь, что кости были красного цвета, позволяет признать возможность случайной находки погребений эпохи бронзы. Именно в ту эпоху обряд окрашивания умерших красной охрой был особенно распространен.

Со строительством нового микрорайона в Тирасполе связан единственный в моей практике эпизод, когда пришлось согласиться с проведением работ зимой. В то время я руководил отделом новостроечных археологических исследований в Академии наук Молдавии и очень удивился, когда в декабре получил письмо с просьбой-требованием закончить раскопки в Тирасполе до конца года. Дело в том, что на месте будущего микрорайона разведки были проведены еще весной. Они выявили здесь четыре небольшие насыпи, которые легко можно было исследовать в летние или осенние месяцы. Однако об археологах вспомнили лишь в конце года, когда будущая стройплощадка покрылась снегом и о раскопках не могло быть и речи — это же не Антарктида! Тем не менее «отцы города» подключили весь административный ресурс и социальную демагогию: люди нуждаются в жилье, и мы не имеем права задерживать строительство. Почему они не вспомнили об этом несколько месяцев назад, так и осталось загадкой.