Читать книгу "Что нас ждет, когда закончится нефть, изменится климат и разразятся другие катастрофы XXI века - Джеймс Хавард Кунстлер"

Что касается денег, на последней стадии энтропии абстрактные отношения между денежными средствами и тем, что они предположительно представляют, погибнут. Ценность денег упадет. Во время Глобальной Катастрофы нам повезет, если останется хоть какая-нибудь согласованность на рынке ценных бумаг. Ситуация будет гораздо хуже, чем в период Великой Депрессии. С истощением запасов нефти и газа остановится рост промышленной экономики и разрушатся наши ожидания экономического прогресса. А без прогресса не будет возможности поддерживать иллюзию того, что мы можем получить что-то из ничего.

Нас поглотит суровая действительность. Изменение климата, общественные беспорядки, ухудшение состояния окружающей среды и уровня жизни — все это станет для будущих поколений последствиями энтропии, порожденной нефтяной эпохой. Временное состояние промышленного гиперроста, которое мир испытал за последние 200 лет, пройдет. Энергия превратится в редкий подарок, а умение человека выживать станет новым главным преимуществом. О том, какой, возможно, станет наша жизнь в XXI веке, я расскажу в последней главе.

Глава 7

Наша жизнь в период Глобальной Катастрофы

Однажды, когда я ехал на машине из Саратоги в небольшой городок Коринф, находящийся примерно в 16 километрах к северу, мне пришлось наблюдать странную картину. Коринф располагается как раз на границе Адирондакского парка, который занимает примерно 2,4 миллиона гектаров. Его территория усеяна деловыми и торговыми центрами, заводами, кафе быстрого питания и прочим, что характеризует американский образ жизни сегодня. Здесь, в старом северо-восточном районе, люди поселились задолго до того, как начали создавать природные парки. И Адирондакский парк в том числе.

Коринф — небольшой городок с населением в 2500 человек, располагающийся у излучины реки Гудзон, выше по течению от Гленских водопадов. Чуть выше Коринфа местность неровная, река меняет характер течения и становится более порожистой. Когда-то здесь работала бумажная фабрика, но в 2003 году она закрылась и жители лишились главного «кормильца», дававшего им рабочие места. Никто не знает, что будет дальше с городком и его жителями. Сейчас они пытаются справиться с ситуацией за счет экономики дешевой нефти. Им приходится проезжать на автомобилях многие километры по асфальтированным дорогам туда, где они могут получить хоть какую-то работу, пусть и низкооплачиваемую — например грузчика или кассира, а может, автомеханика в автомастерской возле автострады или шашлычника в кафе быстрого питания.

Пейзаж главных улицах Коринфа выглядит запущенным: давно не реставрировавшиеся здания, потрескавшийся асфальт, положенный в 1950-е годы, покореженная алюминиевая обшивка 1960-х годов, заплесневелое кедровое покрытие 1970-х годов и виниловый сайдинг с неизменным серо-зеленым налетом из-за автомобильных выбросов. На первых этажах расположены магазины подержанных вещей, парикмахерские, пиццерии и китайские закусочные. Жители городка в основном пожилые. Многие страдают ожирением, а некоторые — заядлые курильщики. Все передвигаются на автомобилях. Никто не ходит пешком.

Я ехал в Коринф через штат Нью-Йорк по трассе 9N. Здесь необходимо соблюдать скорость 55 км/ч. По американским стандартам здешняя дорога считается сельской, хотя вдоль обочин не было ни одного свободного места — все было занято домами, торговыми предприятиями, школами, гаражами, автозаправками, ночными магазинами, старомодными мотелями. Все напоминало о тех днях, когда еще не было парков отдыха с развлечениями и дешевых перелетов. Дома 1950-х и 1960-х годов в основном в стиле ранчо, когда рабочие бумажной фабрики еще не беспокоились о потере места и получали достаточно хорошее жалование, чтобы построить дом. И они строили, притом на дешевой земле вдоль шоссе, ведущем из города, потому что никто не задумывался, что когда-нибудь мы не сможем добираться до работы на машине. Вдоль трассы 9N располагалось несколько участков с домами, которые были построены значительно позже. Новые дома выглядели удивительно дешево и уродливо. Через пару километров я увидел заброшенные фермы с пустыми амбарами и заросшими пастбищами. Стране, где царствовала «Пепси-кола» и картошка фри, больше не нужно было сельское хозяйство, даже в районе с плодородной землей и благоприятным климатом.

Если вы отважитесь съехать с трассы 9N, не важно, в каком месте, то примерно через 9 км попадете в лес. А здесь уже другая жизнь. Я задумался, как все эти учреждения и организации вдоль дороги смогут выжить в мире без нефти и газа. Все изменится. Как жители этих домов, мирно стоящих сегодня вдоль шоссе, привыкшие проезжать сотни километров со скоростью 30–50 км/ч до работы или до бакалейной лавки, будут преодолевать такие расстояния? И надо ли им вообще будет их преодолевать? А может, им придется переселиться в город? Если так, то смогут ли они продать свои обесценившиеся дома? Если крупные магазины закроются, а с ними и другие предприятия, за счет чего эти люди станут жить? Как они будут отапливать свои дома без газа? Они пойдут в Адирондакские леса за дровами? Как их дети будут добираться до школы? И как она будет отапливаться? Чему будут обучать в школе? А в вузах? Уж точно не связям с общественностью или менеджменту.

Смогут ли эти люди прокормить себя? Помнят ли они, как добывали пищу их прабабушки и прадедушки? Ведь они не задумываются, как еда попадает в супермаркеты. Известно ли им что-нибудь о совке капустной, мучнистой росе или антракнозе? Смогут ли они сохранить урожай? Как они станут защищать его от оленей, кроликов и сурков? Знает ли кто-нибудь из них, как построить колодец или хотя бы забор? Где они возьмут необходимые материалы? Они будут сидеть по ночам между грядками с картофелем или фасолью с заряженным ружьем? Знают ли они, как выращивать кур, овец и коров?

Чем больше я думаю об этом, тем сильнее убеждаюсь, что эти люди обречены. А ведь жизнь в этом маленьком уголке земли на трассе 9N между Саратогой и Коринфом очень напоминает образ жизни многих цивилизованных стран, где люди и понятия не имеют, как выращивается картофель или хлеб. Что будут делать жители городских квартир, когда эпоха дешевой нефти и природного газа закончится? Каким станет мир и что случится с людьми вообще?

Признаюсь, я уже думал над этими вопросами, но каждый раз, когда встаю из-за стола и возвращаюсь в реальный мир, где люди проживают свои жизни, ничего не подозревая о грядущих переменах, меня охватывают противоречивые чувства. Иногда меня переполняет такое отчаяние, что становится страшно. И я понимаю, почему люди не хотят думать о таких вещах, даже столкнувшись с очевидной опасностью. Но так не может долго продолжаться. Последнее время жизнь настолько безумна — финансовая нестабильность, войны, теракты, похищения детей, природные катаклизмы, — что пора бы уже задуматься и начать действовать. Для начала — изменить свой бездумный образ жизни.

Моя роль как писателя — думать о тех вещах, о которых люди обычно не задумываются, и пытаться объяснить возникающие проблемы. Правда, у каждого создается свое видение истинного положения вещей. Некоторые мои идеи, возможно, шокируют вас. Все те социальные, политические и экономические условия, которые, как нам казалось, мы оставили в прошлом, вернутся, отомстив нам вдвойне. Особенно условия социального неравенства в мире, измученном жестокой борьбой за оставшиеся ресурсы и где доступно такое количество оружия. Если я говорю о каких-то неприятных вещах, это вовсе не означает, что я хочу, чтобы они произошли. Несмотря ни на что, я верю в стойкость человеческого духа, в смелость, изобретательность и даже справедливость людей, и я постараюсь показать, что у предстоящих сложностей есть и положительные стороны.