Читать книгу "Спуская псов войны - Владимир Пекальчук"

– Вот вам краткая информация, – начала читать лекцию Лаш. – Цалларунга биологически является симбиозом животного и грибка. Грибок паразитировал на животном, а животное училось использовать ткани грибка в своих целях. Спустя миллионы лет эволюции уже сложно отделить одно от другого. Особенностями этого вида являются быстрая регенерация и способность дышать практически любым составом воздуха. Цалларунга родом с планеты с очень низким по нашим меркам уровнем гравитации, хорошо переносят невесомость. Рост – примерно метр семьдесят, вес – около пятидесяти-шестидесяти килограммов. Как бойцы – весьма посредственны. Умственные возможности цалларунга варьируются незначительно в пределах девяноста шести процентов, а коэффициент соответствия… командир, вы знаете, о чем я?

– Да, знаю.

– …Он у них примерно девяносто восемь. Несмотря на чудовищные отличия, их способ мышления очень близок нам. Теперь смотрите – их жизненно важные органы находятся вот тут, тут и тут. Но самое уязвимое место – голова.

– Так почему они – мозгоглазые? – напомнил Леонид.

– Их голова – мозг на неподвижной шее, вся внешняя поверхность которого покрыта сплошным фасеточным глазом. Благодаря этому цалларунга имеют круговой обзор, они не видят только то, что прямо под ними. С другой стороны, мозг практически не защищен, черепа у них нет вовсе.

– Вот оно что, а я думаю, почему этот шар так мне что-то напоминает… глаз мухи, ни дать ни взять… Да уж, страннейшее существо из всех виденных.

– Я объясню почему, – сказала Лаш, – командир, вы знакомы с… Библией?

– С земной Библией? – удивился наемник. – Да, читал когда-то давно.

– Помните, что создал ваш бог на шестой день творения?

– Он – не мой бог, я атеист вообще-то. Шестой день… то, что он создал до человека вроде. Животные?

– Нет. На седьмой день бог отдыхал, а на шестой – именно человека и создал. Причем, обратите внимание, – по своему образу и подобию.

Леонид пожал плечами:

– Какая разница? Давайте к делу вернемся, вопросы религии меня не интересуют в данный момент.

– Это как раз важно, – сказала Лаш, – ибо дает основу к пониманию цалларунга. Точнее, к пониманию природы их ненависти к нам. Вы могли заметить, командир, что большинство врасу в галактике – гуманоиды. Две руки, две ноги, голова, два глаза, рот… Детали могут отличаться. У кого-то хвост или два, у кого-то жабры, кто-то покрыт панцирем… Но все же мы очень похожи друг на друга. Мы – творения Великих Инженеров, которые создавали нас примерно так же, как это описано у вас в Библии. По своему подобию. Зачем – вопрос другой. Так вот, основываясь на теории вероятностей, без вмешательства Великих Инженеров в нашей галактике могло бы возникнуть, скажем, десять или чуть больше видов разумных существ, и все они были бы совершенно, абсолютно разными. Как цалларунга: они не похожи ни на кого больше, кроме некоторых животных своего родного мира.

Вот и печальный факт. Как считают сами цалларунга, настоящие разумные существа только те, которые возникли в результате миллионов лет эволюции. Мы, вы, сссла и все остальные, созданные Инженерами, – с их точки зрения, просто подделки. Порождения злого гения. С нами не может быть мира – лишь временное прекращение борьбы.

– Инженеры были злыми?

– Я этого не говорила, так считают цалларунга. Если бы не Инженеры – нас бы не было и галактика всецело принадлежала бы цалларунга и немногим другим «настоящим». Мы для них – вечный непримиримый враг.

Наемник чуть приподнял бровь. Презабавно же получается! Имеются плохие парни, если, конечно, можно назвать парнем жукообразное существо, которые враждебны почти всей галактике и которым вся галактика платит взаимностью. И эти плохиши все еще живы.

– В таком случае возникает вопрос. Если они и правда настолько плохие – как они умудряются существовать, имея во врагах всех остальных? Они слишком сильны?

Касс повернулся к Лаш и Ваэрте и извиняющимся голосом сказал:

– Моя вина. В общих чертах про «кодекс» я ему объяснил, но времени разжевать в деталях высокие соображения не нашел.

– Ты говорил мне – цалларунга не присоединились к содружеству, – парировал Леонид.

– Видишь ли, – вздохнул тот, – тебе как землянину будет малопонятно, но «кодекс» не является международным договором в твоем понимании. Это принципы поведения. «Кодекс» декларирует право на существование для всех, независимо от того, кто кому нравится, кто кому не нравится, кто подписался, кто не подписался… Как бы сильно многие ни желали цалларунга смерти – «кодекс» не позволяет устроить им геноцид без очень веского повода.

Наемник скорчил гримасу, полную скепсиса.

– То есть у нас есть смертельный враг, мы знаем, что при случае он нас уничтожит, но сами мы его уничтожать не станем? Где логика?

– В самом «кодексе». Большая часть разумных существ нашей галактики объединена верой в то, что тотальный геноцид одних другими невозможен, потому что против агрессора выступят все. Тут дело не в том, что цалларунга плохие, а в том, что «кодекс» защищает либо абсолютно всех, либо никого. Я говорил тебе – нельзя дать кому бы то ни было право решать, кого считать человеком, а кого нет. И уж тем более нельзя дать право решать, кому жить, кому умереть. И все, баста, из этого правила нет исключений, потому что содружество разлетится, как карточный домик, стоит сделать исключение один раз. Сегодня мы решим, что цалларунга лишние, – и это прецедент. А завтра кто-то опять решит, что в галактике есть и другие лишние. У вас на Земле говорят – правила существуют, чтобы делать из них исключения. Но некоторые правила при первом же сделанном исключении перестают работать.

Ты очень удивишься, но стоит только вынести решение об уничтожении мозгоглазых – и нынешние сторонники содружества моментально примкнут к цалларунга либо будут придерживаться нейтралитета и поддерживать более слабую сторону. Помнишь, я говорил, что даже союзники цалларунга их не любят? Они не от хорошей жизни присоединились, это их вклад в дело выживания всех нас. Должен быть баланс. Потому что победа неважно кого – это начало всеобщего конца. Уничтожить кого-либо – значит разбить веру триллионов в то, что каждый из этих триллионов защищен от тотального истребления. Этого джинна если выпустить из бутылки – обратно не загнать. Леонид, ведь ты же сам видел Таркат. Поверь мне, это еще не самое жуткое кладбище. Я ненавижу цалларунга. Я буду праздновать, если они однажды вымрут, будут уничтожены черной дырой, которая поглотит зараз все их шесть планет, или их выжгут Реликты. Но я знаю, что если это будет сделано моими руками – когда-нибудь мой мир постигнет участь Тарката и тысяч других миров. Мы все – содружество и союз неприсоединившихся – балансируем на вершине Эвереста, понимаешь, что это значит? Со всех сторон – пропасть. Пока равновесие держится – мы живем. Если баланс сместится, не важно в какую сторону, – мы полетим в бездну, откуда нет возврата.

– Типичная для сссла красноречивость, – заметил Ваэрта, – но суть изложена точно. Пока цалларунга играют по правилам «кодекса» – максимум, что им угрожает, – это поражение в обычной войне, санкции и контрибуции. В истории содружества три войны цалларунга против тех или иных рас. Каждый раз для них все заканчивалось разгромом, им очень доходчиво растолковали, что, как бы содружество ни воевало между собой, против внешней угрозы мы объединяемся. Теперь они начинают действовать как мы: образовали союз неприсоединившихся из нескольких более слабых цивилизаций, пытаются добиваться хитростью того, чего не добились силой.