Читать книгу "Королевство гнева и тумана - Сара Маас"

– Да, трудно быть могущественным верховным правителем, – поддразнила его Мор.

– Трудно было, когда я попал на площадку для состязаний. Командир лагеря настрого запретил мне применять магические способности. Не по прихоти, а из соображений безопасности. Добавлю, что сражаться по-другому я тогда не умел. Остальные сверстники это знали. Особенно один. Едва взглянув на меня, он тут же затеял со мной драку и отколотил так, что на мне живого места не осталось.

– Ты к нам пришел такой чистенький, – качая головой, сказал Кассиан. – Эдакий миленький полукровочка, сынок верховного правителя. А уж твоя одежда для занятий. Вся новенькая. Нигде ни дырки, ни пятнышка.

Риз умолк. Заговорил Азриель. Казалось, сама тьма обрела голос.

– Кассиан не один год очень ловко добывал себе новую одежду. Подбивал мальчишек помериться силой. Проигравший был вынужден отдать победителю свою одежду.

В словах Азриеля я не уловила гордости. Он не восхищался жестокостью соплеменников. Я не винила «певца теней». Если так обращаться с каждым…

Однако Кассиан усмехнулся. Его широкие, сильные плечи распрямились, глаза вспыхнули.

В Притиании я еще ни разу не встречала того, кто знал голод и отчаяние, знакомые мне. Кассиан моргнул, и, когда посмотрел на меня, в его взгляде что-то изменилось. Взгляд Кассиана стал… искреннее. Мне показалось, что я прочла в его глазах: «Ты сама знаешь, каково все это. И какие отметины оставляет, ты тоже знаешь».

– До этого я успел дважды поколотить всех мальчишек в нашем отряде, – продолжал Кассиан. – Но потом появился Риз в чистенькой одежде. Он и пах по-другому. Словом, он показался мне достойным противником. За эту драку каждый получил по три порки кряду.

Меня передернуло. Пороть восьмилетних мальчишек!

– В таких лагерях, девочка, есть наказания и похуже, – пояснила Амрена. – Три порки можно считать приглашением подраться снова. За серьезные прегрешения там ломают кости. Раз за разом. И так не одну неделю.

– И твоя мать добровольно отправила тебя в такое место? – удивилась я.

Ничего себе пылкая мягкость!

– Мать не хотела, чтобы я уповал только на магическую силу, – ответил Ризанд. – Едва ли не с минуты моего зачатия она знала: мне всегда будет что-то угрожать. Меня всегда будут преследовать. Потому и способов противостояния у меня должно быть много.

Еще одним моим оружием стало образование. Ради него мать и осталась со мной в лагере. После уроков на площадке меня ожидали другие уроки. Для жилья мать выбрала довольно богатый дом на окраине поселения. В первый же вечер, невзирая на все дневные события, она заставила меня читать. Я сидел у окна и глазел в него, отрываясь от скучной и малопонятной книги. Потому-то я и увидел Кассиана. Тот брел по раскисшей дороге к ветхим шатрам, стоявшим за пределами лагеря. Я спросил мать, куда он идет. Она объяснила: побочным детям ничего не дают. Они сами обязаны искать себе кров и пропитание. Если выживут и их примут во взрослый отряд, они навсегда останутся рядовыми солдатами без надежды на повышение. Но тогда у них хотя бы будут свои шатры и довольствие. А пока Кассиану приходилось ночевать в холодном, ветхом шатре и есть то, что сумеет выпросить или стянуть.

– Жизнь в тех горах была невероятно тяжелой, – добавил Азриель, лицо которого снова стало похожим на кусок льда. – Тебе такое и не представить.

Почему же? Я немало времени провела в зимних лесах. Но тамошний холод вряд ли сравнится с горным.

– После чтения мать заставила меня упражняться в письме, – продолжал Риз, – а потом занялась моими синяками и ссадинами. Тогда я впервые понял, что́ значит находиться в тепле, где тебе ничто не грозит и где о тебе заботятся. Но от всего этого мне стало не по себе.

– Да уж, – подхватил Кассиан. – Уже ночью маленький придурок явился в мой холодный дырявый шатер и сказал, чтобы я не разевал пасть и шел вместе с ним. Наверное, у меня промерзли мозги, поскольку я, не раздумывая, потащился в его дом. Видела бы ты, какой злющей была его мать, когда мы вернулись. Но когда она увидела меня, в ее лице что-то изменилось… а лицо у нее было очень красивое. Она куда-то ушла, потом вернулась и говорит: «Я согрела тебе лохань воды. Полезай туда и мойся. Заодно отогреешься. А не хочешь – возвращайся откуда пришел. Удерживать не стану». Я быстро сообразил, что к чему, и не стал спорить. Когда вылез, меня уже ждала чистая одежда. Мать Риза велела мне лезть в кровать и спать. Сколько я себя помню, я спал на земле. Когда я принялся возражать, она не заругалась, а сказала, что понимает меня, поскольку ей самой когда-то многое было непривычно. Мне покажется, будто меня затягивает в некий водоворот, но если я не хочу снова возвращаться в драный шатер и спать на мерзлой земле, я могу оставаться здесь.

– И после этого вы подружились?

– Как бы не так, – ответил Ризанд. – Мы продолжали ненавидеть друг друга. От драк дома нас удерживала лишь боязнь остаться без ужина. Мать взялась обучать и Кассиана. Но подружились мы только через год, когда в лагере появился Азриель и мы поняли, что вражда отнимает много сил.

Широко улыбаясь, Кассиан протянул руку и похлопал Азриеля по плечу. Азриель вздохнул, всем свои видом показывая, как давно он страдает. Пожалуй, это было самым теплым чувством, проявленным им за все время.

– Еще один побочный ребенок. Ничего не умеющий «певец теней». Вот уж над кем можно было поизмываться. Я уж не говорю, что он даже летать не мог из-за…

– Кассиан, не отвлекайся, – лениво перебила его Мор.

Лицо Азриеля снова сделалось холодным. Я успокоила собственное любопытство. Кассиан пожал плечами. Он даже не заметил особого молчания, ручейком струившегося от «певца теней». Однако Мор заметила, хотя Азриель, кажется, предпочел не увидеть ее настороженного взгляда. Она смотрела на его руку, словно хотела дотронуться, но удерживалась.

– Нам было плевать, «певец теней» он или еще кто-то, – продолжал Кассиан. – Мы превратили его жизнь в сущий ад. Однако мать Риза была знакома с матерью Аза и потому взяла в дом и его. Мы постепенно взрослели, как и остальные парни нашего отряда. И в какой-то момент мы поняли: остальные ненавидят нас троих, а потому нам лучше не цапаться между собой и отныне держаться вместе.

– А у тебя есть еще какие-нибудь способности? – спросила я у Кассиана. – Вроде тех, что у них? – Я кивнула на Азриеля и Ризанда.

– Взрывной характер не в счет, – сказала Мор раньше, чем Кассиан успел открыть рот.

Кассиан улыбнулся ей. Улыбка не предвещала ничего хорошего.

– Ничего у меня нет, кроме неиссякаемой убойной силы. Ребенок, родившийся неведомо от кого и обреченный быть никем.

Риз подался вперед, намереваясь возразить, но Кассиан продолжал:

– И тем не менее остальные парни знали: мы трое отличаемся от них. И не потому, что двое из нас – побочные сынки, а третий – полукровка. Мы были сильнее, быстрее. Словно Котел знал, что поодиночке будет туго, и помог нам встретиться. Мать Риза это тоже видела. Особенно когда мы стали совсем взрослыми. По правде сказать, тогда нас занимали только сражения и постельные развлечения с женщинами.