Читать книгу "Перед падением - Ной Хоули"

– Я знаю, – мягко говорит Скотт. – Я ее помню.

Они стоят среди надгробных плит, окруженные белыми статуями памятников. Неподалеку от них возвышается купол мавзолея, на вершине которого хорошо видна скульптура монаха, держащего в руках крест. Он кажется совсем крохотным на фоне возвышающихся городских зданий. Скотту вдруг приходит в голову, что эти сооружения тоже похожи на огромные надгробные плиты и памятники – символы скорби.

– Я где-то прочитал, что вы художник, – Майкл, достав из нагрудного кармана рубашки пачку сигарет, закуривает.

– Верно, я пишу картины, – отвечает Скотт. – Если считаете, что это делает меня художником, то да, вы правы.

– Я пилотирую самолеты и всегда думал, что это делает меня летчиком, – Майкл глубоко затягивается. – Хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали.

– За то, что я остался в живых? – уточняет Скотт.

– Нет. За мальчика. Однажды мне довелось совершить аварийную посадку в Беринговом проливе и какое-то время провести в море – правда, у меня был спасательный плот и кое-какие припасы. Так что я представляю, каково вам пришлось.

– Вы помните Джека Лаланна? – спрашивает Скотт. – Еще мальчишкой мне довелось побывать с родителями в Сан-Франциско, и я своими глазами видел, как он плыл через залив и еще буксировал за собой лодку. Он тогда показался мне Суперменом. И я записался в секцию плавания.

Майкл некоторое время молча размышляет над его словами. Он очень приятный человек, уверенный в себе, сдержанный, но ироничный.

– А я помню, как по телевизору показывали запуски космических ракет, – говорит он. – Нил Армстронг, Джон Гленн. Я сидел на ковре в гостиной, и мне казалось, что я чувствую жар от огненной вспышки во время старта.

– Вам удалось слетать в космос?

– Нет. Довольно долго я летал на истребителях, потом обучал других пилотов. В пассажирскую авиацию перейти так и не смог.

– Они вам что-нибудь рассказали? – спрашивает Скотт. – Про самолет?

Майкл расстегивает пиджак.

– С точки зрения механики все вроде бы было нормально. Во время утреннего рейса над морем пилот не сообщал ни о каких неисправностях, а на предыдущей неделе самолет прошел полное техническое обслуживание. Я видел послужной список Мелоди – он совершенно безупречен. Хотя исключать ошибку пилота никогда нельзя. Данных черных ящиков пока нет, но мне дали возможность ознакомиться с записями диспетчерской службы. Там тоже все чисто – никаких сообщений о неисправностях или сигналов бедствия.

– Стоял густой туман, – напоминает Скотт.

Майкл хмурится:

– Это только кажущаяся проблема. Возможна небольшая турбулентность из-за разницы температур, но не более того. Что же касается полета по приборам, то для современных самолетов это нормальная практика, которая не считается фактором риска.

Скотт видит, как с северной стороны появляется вертолет и летит вдоль реки. Он находится слишком далеко, чтобы можно было расслышать шум винтов.

– Расскажите мне о ней, – просит Скотт.

– Об Эмме? Знаете, когда у вас появляются дети, вы думаете: «Раз я ваш отец, значит, вы должны быть похожими на меня». Но это не так. Вы просто проводите часть жизни рядом с ними и, возможно, учите их разбираться в каких-то вещах. Вот и все. – Майкл бросает окурок на влажную землю и наступает на него. – А вы… Вы можете рассказать мне что-нибудь – о полете, о ней?

«О последних моментах ее жизни» – вот что он имеет в виду.

Скотт раздумывает над тем, что он может сказать Майклу. Что его дочь принесла ему выпить? Что шел бейсбольный матч, двое миллионеров, сидящие рядом, о чем-то разговаривали, а жена одного из них болтала о шопинге?

– Она делала свою работу, – отвечает Скотт. – Полет продолжался восемнадцать минут, верно? А я попал на борт буквально перед тем, как убрали трап.

– Понимаю, – говорит Майкл и низко наклоняет голову, чтобы скрыть свое разочарование.

– Она была очень добрая, – добавляет Скотт.

Мужчины еще некоторое время стоят молча. Затем Майкл кивает и протягивает Скотту руку. Тот пожимает ее, думая, что еще следует сказать в этой ситуации, как выразить свое сочувствие. Но Майкл, почувствовав его нерешительность, поворачивается и уходит.

Агенты подходят к Скотту, когда он направляется к такси. Первым идет О’Брайен, за ним шагает Гэс Франклин. Его рука лежит на плече фэбээровца, словно он хочет сказать: оставь парня в покое. Следом за ними спешит сотрудник комиссии по ценным бумагам и биржам. Скотт вспоминает, как его представляли – агент Хекс.

– Мистер Бэрроуз!

Скотт останавливается, держа руку на дверце такси.

– Нам очень не хотелось беспокоить вас сегодня, – говорит Гэс.

– Речь не идет о «беспокойстве», – возражает О’Брайен. – Мы всего лишь делаем свою работу.

Скотт неопределенно пожимает плечами.

– Давайте сядем в машину, – предлагает он. – Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь заснял наш разговор на камеру.

Такси – не седан, а мини-вэн. Скотт сдвигает в сторону заднюю дверь и, нырнув в салон, устраивается на сиденье. Остальные, переглянувшись, тоже забираются внутрь.

– Спасибо, – говорит Скотт. – Меня еще не снимали при помощи спецтехники с вертолета, и я жил прекрасно.

– Да, мы заметили, что вы не очень-то любите телевидение, – хмыкает О’Брайен.

– И вообще средства массовой информации, – добавляет Хекс.

– Как идет расследование? – интересуется Скотт, обращаясь к Гэсу.

Тот смотрит на водителя-сенегальца.

– Вы не могли бы ненадолго выйти и дать нам поговорить? – спрашивает Франклин.

– Это мое такси.

Гэс достает из кармана бумажник и протягивает водителю двадцать долларов, а затем, убедившись, что трюк не сработал, – еще двадцать. Взяв деньги, сенегалец вылезает из машины и прикрывает дверь.

– Со стороны Каймановых островов идет ураган «Маргарет», – сообщает Гэс Скотту. – Нам пришлось временно прекратить поисковые работы.

Скотт закрывает глаза. Маргарет. Мэгги.

– Такие дела, – подытоживает Гэс. – Ирония судьбы. Вы ведь знаете, ураганы принято называть женскими именами.

– Я вижу, вы сильно расстроены, – замечает О’Брайен.

Скотт, прищурившись, пристально смотрит на агента.

– Женщина погибает в авиакатастрофе. А теперь на район, где произошла трагедия, надвигается ураган, который носит то же имя, что и она. Как, по-вашему, я должен реагировать?

– Какие у вас были отношения с миссис Уайтхед? – спрашивает Хекс.

– У вас, ребята, предвзятый взгляд на эту историю.

– Вы так считаете? – В голосе О’Брайена отчетливо звучат нотки сарказма. – Вероятно, причиной этого является наше глубокое убеждение в том, что все люди лгут.