Читать книгу "Мамин интеллект. Как рождение детей делает нас умнее - Кэтрин Эллисон"

Моя сестра Джин, психиатр, отказалась от частной практики и заняла руководящую должность в большом врачебным коллективе в медицинской группе Colorado Permanente в Денвере. К ее удивлению, оказалось, что львиную долю в ее работе составляет обучение сотрудников, а также разрешение конфликтов и прочие материнские обязанности. «Иногда это занимает по несколько часов в день», – говорит она. Барри Лестер, педиатр-психолог в Брауновском университете, считает, что навык взаимодействия с детьми – собственными или чужими – сильно влияет на способность справляться с такими обязанностями. «По моему опыту, если вы – родитель, вы лучше понимаете людей и более терпеливы, – говорит он. – Вы умеете отстраняться от ситуации, видите картину в целом и не торопитесь с выводами».

Лестер предполагает, что, в частности, способность улавливать невербальные сигналы младенца помогает эффективнее строить отношения со взрослыми. Он увидел связь между собственными ролями отца троих детей и главы клиники, специализирующейся на детских коликах. Наблюдения за пятьюдесятью пятью коллегами, среди которых были и родители, и бездетные, подкрепили его выводы. «Мои сотрудники отлично понимают других, потому что привыкли вникать в состояние младенцев, – говорит он. – Они потрясающе чувствительны к мельчайшим оттенкам взаимодействия».

«Меня спрашивают, отдам ли я предпочтение матери при выборе кандидата на вакантное место? – говорит Хейес-Уайт, являющаяся начальником пожарной станции в Сан-Франциско. – Я всегда смотрю на общую компетентность, но при этом верю, что опыт материнства – в прошлом или в настоящем – является дополнительным преимуществом для соискателя». Хейес-Уайт считает, что родители в составе пожарной команды воплощают «служение обществу» – не только из-за ценности социального многообразия, но и в силу того, что, по ее мнению, родители по природе более эмоционально отзывчивы и существенно эффективнее взаимодействуют с окружающими. «Мы меняемся. Жизнь больше не вращается вокруг нас. Приходится брать на себя ответственность, и при этом, мне кажется, перед нами открываются новые горизонты».

Для пожарного это значит очень много. «Мы здесь живем как семья. Заботимся друг о друге. Когда работаешь по двадцать четыре часа, то и ешь с коллегами, и спишь в общей комнате. А кроме того, наш труд подразумевает заботу о других людях. Мы оказываем медицинскую помощь, часто имеем дело с эмоционально напряженными ситуациями. Когда необходимо уведомить семью о том, что с их близким случилась беда, невозможно переоценить способность к сочувствию, состраданию».

Как написала Сара Раддик еще двадцать пять лет назад, привычка заботиться позволяет совершенно иначе взглянуть на мир, в том числе – на выбранную профессию. Многие работающие матери воспринимают опыт опеки семьи как источник вдохновения для решения деловых задач. Джудит Мэтлофф, в прошлом – зарубежный корреспондент новостного агентства «Рейтер», в статье для Columbia Journalism Review цитирует еще нескольких коллег-матерей: все они отмечают, что родительство позволило им достичь нового профессионального уровня – они острее переживают человеческое страдание. «Я сделала множество невероятных фотографий женщин и детей на войне, а также голодающих, и эти снимки формируют мнение мирового сообщества, – говорит Синди Стрэнд, контролирующий редактор международного отдела CNN. – Но до рождения ребенка я этих кадров просто не замечала».

Материнство также обеспечивает быстрое возникновение глубокой взаимной заинтересованности в совершенно прозаическом смысле: базовое клиентское доверие мы «сдабриваем» эмоциональной «смазкой». К примеру, в магазине Mollie Stone в Гринбре (Калифорния) покупатели нередко выбирают очередь к Пэтти Очоа, даже если в другие кассы стоит меньше людей. Они хотят поделиться новостями о своих детях, получить толику сочувствия и выслушать о последних проделках подростков Очоа. «Через нас проходит огромное количество мам, так что с покупателями, у которых есть дети, я обязательно перекинусь словечком, – говорит Очоа. – У нас с ними выстраивается какая-то связь. Одиноким женщинам-кассирам этого просто не понять». Эта социальная надстройка выше классового расслоения. «Взглянем правде в глаза: у большей части топ-менеджеров есть дети, – говорит Кэтрин Лайонс, брокер коммерческой недвижимости в Манхэттене. – Поэтому, когда у меня родился ребенок, у нас появилась точка соприкосновения. Теперь нам всегда есть что обсудить. Некоторые клиенты прислали мне цветы, и большинство спрашивают при встрече, как дела у дочки. У нас есть общая тема для разговора, и эта тема – особенная».

Одно лишь осознание того, что жизнь других людей многомерна, может позволить человеку, безоглядно посвятившему себя карьере, взглянуть на мир совершенно иначе. Если вы не думаете практически ни о чем, кроме работы, весьма вероятно, что вы слишком цепляетесь за нее, преувеличиваете значение мелочей, и в конце концов коллеги сочтут вас совершенно невыносимым. До того, как я завела семью, я никак не могла понять своих редакторов. Они почему-то без конца жаловались на то, как я щепетильна к своим текстам, а я переписывала их по несколько раз, еще долго после окончательного срока сдачи. Я самоуверенно считала, что их раздражает мой перфекционизм, а бедняжки просто хотели поскорее попасть домой. Я и сегодня не в состоянии удержаться, чтобы не посидеть над текстом «еще самую чуточку», но это ничто по сравнению с тем, как все было раньше. Я сама спешу к семье. Как многие другие мамы. Я очень горжусь своей работой, но чувствую, что упустила бы что-то важное, если бы не вкладывалась в детей. Мое интервью с Рэйоной Шарпнэк в целом было легким и непринужденным, но в конце она высказалась так: «Если твои дети станут стелиться перед системой, я и слышать про эту книжку не хочу».

Глава 11

Больше, чем прежде
Почему современная мать должна быть умной

Иногда я чувствую, что одной лишь маме известно, кто я – скрытный мальчишка, нарушитель границ, придурок за закрытой дверью.

Джеймс Атлас. Матери и сыновья – их собственными словами

Мэриан Зандмейер знала, что у ее шестнадцатилетней дочери серьезные проблемы, хотя два врача убеждали ее не тревожиться. Дарра жаловалась на сильные головные боли и на странное ощущение, будто внутри что-то «плещется». Беспокойство нарастало, и Зандмейер, писательница-фрилансер, по совместительству редактор в Мерионе (Пенсильвания), последовала примеру десятков миллионов американцев, на чьи вопросы врачи не могли или не хотели отвечать. Она приступила к поискам в интернете, чтобы самостоятельно диагностировать заболевание Дарры.

Вскоре Зандмейер обнаружила, что у ее дочери очень редкая неврологическая реакция на миноциклин – антибиотик, который девочка принимала для лечения проблем с кожей. В результате вокруг мозга накапливалась жидкость, и, если бы процесс не остановили, это привело бы к хроническим болям и слепоте. Врач Дарры даже не спросил, принимает ли она лекарства. Девочка перестала пить препарат, и в течение нескольких дней симптомы исчезли. Позже Зандмейер опубликовала в соавторстве статью, где изложила эту историю. Редактор газеты озаглавил публикацию «Прими аспирин, и вперед, в интернет».

Раньше материнство требовало больше физических сил. Постирать подгузники, приготовить еду – не из полуфабрикатов, погладить одежду… Сейчас нам тоже иногда нужно поработать руками, но объем задач несопоставим. Сегодня мы прилагаем гораздо больше умственных усилий, женщины уже не спят на ходу, а думают. В эпоху исков о профессиональной небрежности, недоверия и бесконечных «независимых консультаций», прежние авторитеты – от врачей до школьных учителей и бабушек – уже не кажутся надежными. В итоге в качестве опоры остаются исключительно матери: одинокие информационные аналитики, изучающие круглосуточный новостной цикл… Наше главное преимущество – уникальное чувство ответственности. Мы вынуждены быть умными и иногда еще совершенствоваться в процессе.