Читать книгу "Тайпан - Джеймс Клавелл"

Маусс повернул голову и снова посмотрел на толпу. Сердце его тревожно стучало, рубашка взмокла. Это ли время Твое, о Господи? Время Твоего беспримерного мученичества?

– Я пойду и поговорю с ними, обращусь к ним с проповедью, – хрипло произнес он, всей душой желая покоя, который сулила ему эта жертва, и одновременно ужасаясь ей.

– Достойнейшая мысль, мистер Маусс, – часто кивая, сказал Румаджи, его черные глаза беспокойно косили то на Маусса, то на толпу. – Они не могут не прислушаться к словам человека, наделенного таким даром убеждения.

Струан заметил капли пота на лице Маусса, его смертельную бледность и перехватил его у двери:

– Никуда вы не пойдете.

– Время пришло, тайпан.

– Вам не купить спасения такой дешевой ценой.

– Кто вы такой, чтобы судить об этом? – Маусс попытался протиснуться в дверь, но Струан не дал ему пройти.

– Я хотел сказать, что путь к спасению долог и исполнен страданий, – мягко произнес он. Раньше он уже дважды замечал у Маусса такую странность: перед схваткой с пиратами и потом, во время схватки. Маусс бросал оружие и шел навстречу противнику, охваченный религиозным экстазом, открыто ища смерти. – Это очень долгий путь.

– Мир… мир Господа Бога нашего… тяжко обрести, – пробормотал Маусс. Слова застревали у него в горле. Он радовался, что его остановили, и ненавидел себя за эту радость. – Я просто хотел…

– Совершенно верно. Я и сам все знаю про спасение, – вмешался в разговор Мастерсон. Он сложил ладони перед грудью и умильно смотрел на них. – Господи, защити нас от этих чертовых язычников! Я целиком с вами согласен, тайпан. Черт бы побрал весь этот шум!

Усилием воли Маусс взял себя в руки, ему казалось, что он голым стоит перед Струаном, который опять смог заглянуть в самую глубину его души.

– Вы… вы правы… Да. Правы.

– В конце концов, если мы вас лишимся, кто останется проповедовать Слово Божие? – добавил Струан, решив про себя не спускать с Маусса глаз, если дело дойдет до стычки.

– Абс-солютно правильно, – согласился Мастерсон, сморкаясь в горсть. – Какой смысл бросать ценного христианина на растерзание волкам? Эта чертова шайка разбойников довела себя до бешенства и не в настроении сейчас выслушивать проповеди. Господи, защити нас! Дьявольщина, тайпан, ведь я же говорил вам, что будет нападение.

– Как бы не так! Ни черта ты не говорил! – отозвался Роуч с другого конца комнаты.

– А кто, дьявол тебя растряси, спрашивал твоего мнения, клянусь Господом, когда мы тут спокойно беседуем с тайпаном и преподобным Мауссом?! – крикнул в ответ Мастерсон. Он повернулся к Мауссу. – Почему бы вам не прочесть молитву за всех нас, а? Мы ведь в конце концов христиане, клянусь Богом! – Он ринулся к окну, расталкивая торговцев. – Что, уже нельзя человеку и посмотреть, что тут происходит?

Маусс вытер пот со лба. О Господь Вседержитель и благословенный Иисус, единственный Сын Твой, коего Ты зачал в благости Своей, ниспошли мне мир Твой. Ниспошли мне учеников и миссионеров, чтобы мог я сложить с себя ношу свою. И пребуди благословен за то, что послал мне тайпана, который – совесть моя и видит меня таким, каков я есть.

– Спасибо, тайпан.

Дверь распахнулась, и в комнату ввалились еще торговцы, все при оружии.

– Какого дьявола? Что тут творится? Что случилось?

– Никто не знает, – ответил Роуч. – В один момент все было тихо, потом ни с того ни с сего они вдруг стали прибывать.

– Бьюсь об заклад, нам никогда больше не увидеть несчастного старину Эликсена. Бедный чертяка! Наверное, уже лежит где-нибудь с перерезанным горлом, – произнес Мастерсон, со зловещим видом ковыряясь в запале своего мушкета. – Сегодня ночью мы все умрем в своих постелях.

– О, ради всего святого, заткнешься ли ты наконец? – взмолился Роуч.

– Ты сегодня прямо ни дать ни взять провозвестник благости и утешения. – Вивьен, быкообразный торговец, сердито посмотрел на Мастерсона. – Почему бы тебе не помочиться в шляпу?

Раздался взрыв хохота. Когда он утих, Горт стал плечом прокладывать себе дорогу к двери:

– Я возьму своих ребят, и мы разнесем их всех к чертовой матери!

– Нет! – Возглас Струана щелкнул, как удар бича. В комнате воцарилась тишина. – Они пока что не причинили нам никакого вреда. В чем дело, Горт? Ты испугался кучки людей, кричащих проклятия в твой адрес?

Горт покраснел и двинулся к Струану, но Брок встал у него на дороге.

– Ступай вниз! – приказал он. – Будешь охранять парк, снесешь башку первому же китайцу, который вздумает туда сунуться!

С видимым усилием Горт обуздал свой гнев и вышел. Все опять разом заговорили.

– Нехорошо это – так цепляться к парню, Дирк. – Брок налил себе кружку пива и выпил ее большими глотками. – Он мог запросто подарить тебе твою же голову.

– Может быть. А может быть, получил бы урок хороших манер.

– Извините, мистер Струан, – прервал его Румаджи, чьи взвинченные нервы заставили его забыть о вежливости. – А у задней двери есть охрана?

– Да. Три моих человека. Они сумеют справиться с целой армией этого отребья.

Среди торговцев вспыхнул горячий спор, и затем Роуч сказал:

– Я согласен с Гортом. По-моему, нам нужно немедленно уходить отсюда.

– Мы так и сделаем. Если возникнет надобность, – спокойно ответил Струан.

– Согласен, – поддержал его Брок. – Делать это сейчас значило бы напрашиваться на неприятности. Будем ждать и выставим охрану, пока не рассветет. Может, к этому времени их уже и след простынет.

– А если нет? А? Что тогда, хотел бы я знать!

– Тогда мы сделаем им большое кровопускание. Я тайком переправил троих ребят на нашу лорчу, и они вывели ее на середину реки. С десятифунтовкой на борту.

Струан рассмеялся:

– Я думаю, мистер Брок заслуживает вотума доверия за свою предусмотрительность.

– Клянусь Богом, мистер Брок, это вы здорово придумали! – воскликнул Мастерсон. – Ура в честь мистера Брока!

Грохнуло троекратное «гип-гип-ура», и Брок довольно ухмыльнулся:

– Благодарствуйте, ребятки. Ну а теперь лучше всего немного поспать. Тут нам как будто ничего не грозит.

– Gott im Himmel! Смотрите! – Маусс, вытаращив глаза, показывал рукой в окно.

Под звуки гонгов и барабанов с Хог-стрит на площадь вливалась процессия с фонарями. Впереди шли знаменосцы и цепами прокладывали дорогу в плотной толпе. Во главе процессии шествовал неимоверно толстый человек в богатых одеждах, но босой и с непокрытой головой. Он едва переставлял ноги под весом опутывавших его цепей.

– Смерть Господня! – вырвалось у Струана. – Это же Тисэнь!