Читать книгу "Дрессировщик русалок - Анна Ольховская"

Он молчал. На спящий поселок ватным одеялом легла тишина, от которой почему-то немедленно выбежали пастись вдоль позвоночника мурашки. А может, это нормально? Может, прошлой ночью я просто выглянула раньше, когда лесной народ охотился, а теперь они наелись и спят?

– Дьявол, до чего же жутко! – проворчал сиплый голос буквально в двух шагах от меня, за углом склада.

А-а-а, помогите, тапок! Шевеля усиками, я юркнула в очень удачно расположенные возле входа в склад заросли чего-то. И только тогда услышала еще и характерный звук, напомнивший мне старый анекдот: «Холмс, а почему ваша струя шелестит, а моя плещется?» – «Элементарно, Ватсон, вы писаете мне на плащ, а я вам на брюки». Здесь писали на стену склада. Нет, все-таки особи мужеска пола в своих привычках интернациональны. Больше чем уверена – в поселке достаточно туалетов, но как же не пометить территорию!

– Да вообще, хрень какая-то происходит, с тех пор как притащили этих баб! – отозвался второй писающий мальчик (судя по тембру голоса – точно не девочка). – Сначал непонятки с побегом рыбы, я там был, до сих пор жутко! Представляешь, мы ломимся внутрь барака – а войти не можем! Словно изнутри кто-то держит! А ведь это невозможно – дверь открывается наружу, и внутри нет никаких ручек или засовов! Потом вдруг – бац, и все. Дверь открылась, а там – никого!

– Ага, а я этого рыбьего парня сюда вез, как его, Михара, кажется, – плеск затих, и из-за угла появилась очень кстати говорливая парочка охранников. – Так мы его взять поначалу не могли, только к нему кто сунется, сразу застывает, пошевелиться не может. Хорошо, что рыбы на суше не очень поворотливые, удалось его окружить и вырубить, а те, кого посылали за птицами и зверями, вернулись ни с чем. Ох, и орал на них Менгеле! Завтра на рассвете оцепляем гору Тимуку и пускаем во все пещеры усыпляющий газ.

– Еще дожить надо до этого завтра, – говоривший, рослый тип с бритой наголо головой, передернул плечами.

– В смысле? – Второй, поменьше и потолще, аж споткнулся. – Ты это, не пугай, ладно? Я и так сейчас от каждой тени шарахаюсь.

Может, не красться следом по кустам, а выскочить с криком «Бу!»? Нет, не сработает на все сто, от силы на пятьдесят процентов. Обгадится только один, а этот, здоровый, может и пристрелить, не разобравшись. Вон вцепился в автомат обеими ручищами, башкой крутит:

– В смысле – в лесу что-то происходит, разве не слышишь?

– Не слышу.

– Вот именно, что ничего не слышно. Обычно вой, вопли, рычание, а сейчас – словно вымерли все.

– Н-ну да, – пробренчал толстый. – Слушай, я в Интернете читал, что звери чувствуют всякие там извержения или землетрясения. Может, скоро грохнет?

– А хрен его знает! Вулкана вроде нет поблизости…

– А Тимуку?

– Это не вулкан.

– Откуда ты знаешь?

– Там дырки вверху нет, этого, как его, кратера.

– Ну тогда землетрясение?

– Не знаю, отвяжись! И вообще, что ты ко мне прицепился? Мы же по одному патрулируем, не забыл?

– А я и не патрулирую, меня послали сменить Дитриха, он этого рыбьего парня охраняет. Я просто с тобой за компанию отлить сходил, одному как-то…

– Баба ты все-таки, Ганс!

– Сам ты баба, – проворчал толстяк, сворачивая в сторону главного здания, где недавно были мы с Никой.

И где, я уверена, моя дочь находилась и сейчас.

Я, выждав, пока здоровяк уйдет подальше, прошуршала по кустам следом за трусоватым Гансом.

ГЛАВА 38

Он, к счастью, направился не к главному входу, где за стеклянной дверью маячили двое охранников, а, пугливо озираясь, потрусил в обход.

Зараза, а кусты-то кончились! Территория вокруг главного здания поселка была абсолютно лысой, вернее, стриженной солдатским ежиком. В котором скрыться могла только небольшая змейка или юркая ящерица. А я уже выбрала пусть не очень симпатичный, но быстрый и стрессоустойчивый образ таракана-мутанта.

Можно было бы, конечно, в темпе разработать планы А, Б и В (на всякий случай), но вряд ли Гансик станет дожидаться меня, он так торопился побыстрее в домик. Поэтому пришлось рискнуть.

Перехватив отвертку поудобнее, я еще раз проверила, чем занимаются охранники. А охранники, лапочки, пялились в монитор компьютера, причем, судя по их раскрасневшимся физиономиям и спрятанным под столом рукам, смотрели они вовсе не «Унесенных ветром». Говорила вам мама – ослепнете, если будете этим заниматься, а вы не верили!

А я поверю. Они слепые, да еще и с мохнатыми ладонями. Все, бегом, марш!

Я выбежала из кустов и, не отвлекаясь на бесшумность, рванула за скрывшимся за углом толстяком.

Который – вот славные ребята, они все просто сговорились мне помогать сегодня! – все еще торчал у металлической двери, копошась в карманах. Похоже, он затерял где-то свою карточку-ключ и нашел ее буквально перед моим прибытием.

Услышав за спиной громкий топот (я бы и рада порхать, но пуанты дома забыла), Ганс развернулся, неуклюже нашаривая болтающийся за спиной автомат, и замер.

Фу, он еще и потнючий! Во всяком случае, даже в тусклом свете фонарей было заметно, как откормленная физиономия немца мгновенно покрылась потом, а по вискам потекли струйки. И чего так бурно реагировать, вон как глаза выпучил, как бы не покатились по земле. Всего-то отвертка у сонной артерии, ну прижала немного сильнее, чем надо, так я же неспециально, просто затормозить резко не сумела, вот и поранила чуток кожу.

– Не дергайся, – прошипела я по-немецки. – И не вздумай орать – проткну твою жирную шею, как колбаску. Понял?

– Да, – булькнул толстый.

– Отлично. Там, за этой дверью, есть пост охраны?

– Нет.

– Точно? Если обманешь – убью.

– Нет там никого! Зачем, ведь вход и выход только по карточкам.

– Хорошо. Теперь о камерах видеонаблюдения – они есть на каждом этаже?

– Д-да.

– Кто за ними следит? Те, что дежурят на входе?

– Нет, есть специальная комната слежения, здесь же, на первом этаже. Там постоянно дежурит один из охраны.

– И как далеко эта комната отсюда? Надо проходить мимо тех двоих в холле?

– Н-нет, это как раз в этом крыле.

– Тогда веди, – я обняла толстяка за жирную талию, прижалась поплотнее к груди, пряча отвертку возле шеи, и еще раз предупредила: – Будешь послушным – останешься в живых. Сейчас идем прямо к комнате слежения, ты стучишь в дверь и предлагаешь одинокому дежурному развлечься со свеженькой послушной бабенкой.

– А потом?

– Суп с котом.

– Что?

– Пошел! – Я сильнее надавила на шею, Ганс взвизгнул и торопливо ткнул магнитной карточкой в прорезь.