Читать книгу "Спокойно, Маша, я Дубровский! - Елена Логунова"

Свет она не включила, чтобы не разбудить внучку, поэтому ее отсутствие заметила не сразу, а лишь когда окна снаружи осветили фары подъехавшего автомобиля и вслед за разноголосой мужской руганью послышались частые удары в дверь соседнего домика.

– Инка, Зяма, я знаю, что вы здесь! Открывайте! – потребовал сердитый голос внучкиного кавалера.

Одновременно со стороны окна, обращенного к забору, донеслись звуки какой-то подозрительной возни.

Катерина Максимовна поняла, что враги подступают со всех сторон. Попасть в окружение бравой бабуле не улыбалось, и она выбрала тактику мгновенно. Собственная сумка была при ней, а сумку внучки она стащила с прикроватной тумбочки, проследовав мимо нее в высокоскоростном полуприседе. Неприятель, занятый возней с дверью шестого коттеджа, щуплой фигуры, юркнувшей в кусты с крыльца домика номер пять, не заметил.

Едва воссоединившись, семейный квартет «Кузнецовы и К» распался, и каждая из его частей пошла своим путем, горько сокрушаясь о понесенной потере.

31

Забор из редких железных прутьев оказался преградой плевой, даже мы с Трошкиной не затруднились ее преодолеть. К реке спускаться не стали, хотя Зяма, вообразивший себя вождем племени, бубнил что-то о воде, которая скроет все следы. Случайно встреченное такси скрыло наши следы ничуть не хуже. За пятнадцать минут и сто рублей мы по пустой набережной проскочили на другой конец города и высадились из машины в непроглядной тени под Толстовским мостом. Устало присев на основание первой бетонной опоры, мы поиграли немного в гляделки, и Зяма заговорил первым.

– Милая, я же просил тебя обязательно отсечь «хвост»! – с укором сказал он Алке.

Я не сразу поняла, что смысл сказанного братцем не сводится к его недовольству анатомией подруги, которой не помешала бы пластическая операция в районе седалища. Я даже скривила шею, чтобы взглянуть на пятую точку Трошкиной.

– Да идите вы! – отодвинувшись, обиженно сказала Алка. – При чем тут я? Я свой «хвост», если он был, зарубила насмерть! Ты, Зяма, себя спроси: соблюдал ты светомаскировку и режим молчания?

Зяма, который ничего такого не соблюдал, виновато потупился, а у меня вдруг родилось страшное подозрение. Я обмозговала его на протяжении нескольких секунд и выдала компаньонам в виде категорического распоряжения:

– Немедленно отключите все мобильники! Никаких разговоров! Сдается мне, Кулебякин не зря десять минут трепался со мной по телефону! Наверное, задействовал спецтехнику, чтобы определить, где находится мобильный собеседника.

– Запеленговал тебя, как главаря террористов?! Ну, силен Денис! – восхитился Зяма. – Представляю, чего ему стоило это организовать!

Я братишкиного нездорового веселья не разделила. Чему тут радоваться? Да если у Кулебякина войдет в привычку проделывать трюк с пеленгом мобильного, моей жизни не позавидуют и бесправные узницы гаремов! Тогда легенды про посещение художественных выставок и прочих благородных собраний придется забыть и жить тихо, как Штирлиц под колпаком у Мюллера. Мне сделалось так грустно, что Трошкина, взглянув на мою печальную физиономию, оставила неприятную тему рубки хвостов и перешла к следующему вопросу:

– Что будем делать?

– Бабулю выручать, что же еще! – ни секунды не раздумывала я. – Сейчас ее, как пить дать, в милицию загребут. Будут пытать, как ее «симка» на месте преступления, в телефоне убитой Дашеньки, оказалась!

– А то и просто пытать! – округлив глаза, добавила жути Трошкина.

– Как ты думаешь, Дюха, ба нас не выдаст? – заволновался Зяма. – Ой, как плохо, что мы ее потеряли...

– Как предлагаешь спасать? – Трошкина отвернулась от неконструктивно мыслящего возлюбленного и обратила серьезное лицо ко мне.

– Устроим налет на милицию и выкрадем бабулю прямо из камеры! – предложил братец, которого никто не спрашивал.

– Получим к сроку за убийство, которого не совершали, еще лет пять за самодеятельное бандитское нападение, – предупредила я. – Нет, спасти нас всех может только поимка настоящего преступника.

– То есть, если я правильно понимаю, сейчас мы заканчиваем ваньку валять и начинаем думать о том, как искать настоящего преступника? – прищурилась Алка. – А где?

– Ну, ты спросила! – возмутился Зяма. – Знали бы мы, где, живо нашли бы!

– Я спрашиваю, где мы будем думать? – уточнила Трошкина.

И язвительно добавила:

– Думать – это вам не дешевым развратом заниматься, для плодотворных раздумий соответствующие условия нужны: тишина, покой, уют! Отсутствие всяких раздражителей! – И она покосилась на Зяму, показывая, кто тут есть главный раздражитель, он же дешевый развратник.

Братец понял сказанное по-своему и заверил ворчунью:

– Дорогой разврат нам тоже по карману, не сомневайся! Вот тут недалеко есть такое местечко, тебе понравится: тихо, спокойно, уютно, французская кровать, джакузи и бильярдный стол. Идем?

Мне сразу захотелось спросить, для чего любителям дорогого разврата бильярный стол, неужели они и его как-то используют в процессе интимно-коммуникативных актов? Но Трошкина задышала, как марафонец на финише, и уже подняла повыше коробку с несъеденной пиццей, явно собираясь неразумно обрушить наши запасы провианта на буйную Зямину голову, поэтому я задала более важный вопрос несексуального характера:

– А телефон там есть?

– И телефон, и даже компьютер с выходом в Интернет, – обрадовал меня братец.

И подмигнул, остолоп такой, Алке, всерьез рискуя нарваться на нахлобучку пиццей:

– Кое-кому бывает нужно сначала по порносайтам побродить, виртуальных игрищ насмотреться!

Я с усилием выдернула коробку из побелевших кулачков подружки.

– Отдай! – зашипела Алка. – Отдай, я ему сейчас покажу разврат всех категорий!

– Включая третью? – забеспокоился Зяма.

– Отставить драку! Сейчас не время для внутренних раздоров, мы должны сплотиться против внешних врагов! – строго сказала я Трошкиной и сняла крышку с помятой коробки. – Предлагаю подкрепиться – и в путь!

– По скользкой дорожке в бордель? – съехидничала Алка.

– В него, в родимый! – растрогался Зяма.

И схлопотал-таки оплеуху куском пиццы. К счастью, она давно остыла, фрагменты ветчины и помидоров крепко влипли в сыр, и на Зяминой физиономии оставил след главным образом томатный соус, разводы которого развеселившаяся Трошкина сначала предложила считать боевой раскраской, а потом сама же заботливо удалила с лица любимого моими влажными салфетками и своими влажными поцелуями.

– Потерпели бы хоть до джакузи с бильярдом! – раздраженно попросила я.

За полчаса до полуночи мы за немалую сумму денег получили в свое полное распоряжение трехкомнатные апартаменты, полностью оснащенные для дорогого разврата, и после короткой экскурсии по местным достопримечательностям разделились по интересам. Братец повел Алку осваивать бильярд, а я устроилась за компьютером.