Читать книгу "12 невест миллионера - Елена Логунова"

– Вперед!

Мик потащил меня к ближайшему составу.

Уже в вагоне объяснил:

– Эти три состава разойдутся по своим направлениям только после следующей станции. Я взял билеты до нее, и теперь наш план таков: я остаюсь в последнем вагоне, а ты идешь по составу и ищешь Катю и других. Если находишь – быстро возвращаешься ко мне, на ближайшей остановке я покупаю билеты до конечной, и мы едем дальше, поглядывая на наших товарищей. А если ты их не находишь – выходишь из первого вагона на перрон. Я увижу тебя и тоже выйду.

– И что дальше?

– А дальше – пан или пропал!

– В смысле? – Мне не понравилась эта слишком вольная формулировка. – Что значит – «пан или пропал»? Мы что-то сделаем с риском для жизни?

Воображение подкинуло картинку: мы с Миком в позах Анны Карениной лежим на рельсах, я – на пути одного состава, он – перед вторым.

– Нет, жизнью мы рисковать не будем: рискнем окончательно потерять нашу четверку, – объяснил Мик. – Если мы не найдем их в первом составе, у нас останется последний шанс найти их во втором. Осмотреть третий поезд мы никак не успеваем, так что тут уж как повезет.

Не повезло нам никак. Ни в первом, ни во втором составе Катерины со спутниками не было!

– Ну, что ж, мы сделали, что могли! – развел руками Мик, провожая взглядом хвост уходившего состава номер два.

– Ты что, сдаешься?! – дружно изумились Тяпа и Нюня.

Этого я вынести не могла.

В детстве, играя в шахматы, я сражалась за победу до последнего, а если проигрывала – переходила в рукопашную и дралась по-настоящему, уже не за доской, но зачастую с использованием ее в качестве оружия ближнего боя.

– Мы сделали не все, что могли!

Мик посмотрел на меня с интересом.

– Методом исключения мы уже вычислили поезд, в котором едет Катя, – напомнила я. – Теперь мы вернемся на одну станцию назад и двинемся по тому же маршруту до конечной. Катин поезд – дальнего следования, значит, в пути он делает немногочисленные, но довольно-таки продолжительные остановки. Мы будем выходить из вагона на каждой станции и расспрашивать людей: кто их видел, кто что знает?

– А как мы объясним, кого мы ищем? У нас нет фотографий, а описание на словах займет слишком много времени.

– Умный, умный, а дурак! – с превосходством заметила моя Тяпа.

– Нам не нужны фотографии, у нас есть кое-что получше, – торжествующе улыбнулась я. – Ну? Не догадываешься? Подумай!

Пальцем я начертила в воздухе круг у своей головы.

– Это нимб? Ты – святая ясновидящая, и твой редкий дар поможет нам в поисках? – явно досадуя, съязвил Мик.

– Я имею в виду мое лицо! Вернее, наше сходство с Катериной! Мы будем искать девушку, точь-в-точь похожую на меня! Только купи мне какой-нибудь крем или влажные салфетки, потому что одним лишь мылом и водой из-под крана мой грим старушки-матери не снять.

– Татьяна, ты умница! – воскликнул Мик.

Я горделиво задрала нос, и с него тут же шлепнулся на землю кусочек засохшей штукатурки.

Мы вернулись на предыдущую станцию, и там, пока Мик разбирался с железнодорожным расписанием, я заскочила в магазинчик за мелкими покупками и наконец вернула себе нормальный облик.

Боюсь, раковина умывальника в станционном клозете засорилась – оказывается, профессиональный тон в неумеренных количествах забивает не только поры, но и трубы! Зато я избавилась от маски Бабы-яги, а заодно и от траурного наряда.

На выходе из дамской уборной меня остановил гортанный окрик. Я уже платила за пользование удобствами, но делала это в облике бабушки, а не девушки, поэтому молча достала из нового кошелька еще два евро и вложила монету в требовательно протянутую ладонь. Последовавший за этим радостный возглас меня удивил, и я наконец посмотрела, кто передо мной.

Это была цыганка. Самая настоящая цыганка – из тех, какие нередко встречаются на улицах моего родного города: невысокая пышная тетка в цветастой юбке с оборками и ситцевой кофточке с закатанными рукавами. На шее – бусы в три ряда, на голове – косынка с люрексовой нитью, на губах – улыбка Джоконды. Над губой – усы.

– Ой, нет, не надо мне гадать! – упреждая более чем вероятное предложение, вскричала я по-русски.

– Моска? – обрадовалась цыганка. – Лола разумея моска!

– Видимо, она хочет сказать, что ее зовут Лола и она знает русский, – добросовестно перевела мне Нюня.

– Думает, что знает, – хмыкнула Тяпа.

– Опять ты, девка! – сказала тем временем цыганка Лола.

– Оп-па! – Тяпа заставила мне остановиться. – Что значит «опять»? Она думает, что вы уже встречались?

– Мы уже виделись? – озвучила я вслух.

– Видели, видели! – Цыганка кивнула и растопырила пальцы буквой «V».

То ли показывала, что это наша вторая встреча, то ли изображала знак победы.

Не знаю, над кем. Возможно, над судьбой, которая нас разлучила и снова свела, как счастливую индийскую семью.

– Кстати, цыгане – выходцы с Индийского полуострова, – зачем-то сообщила мне Нюня.

Я оставила эту ценную историко-географическую справку без внимания.

– Когда вы меня видели? Когда я в поезд садилась?

– Поезд, поезд!

– А в какой именно поезд?

– Поезд, поезд!

– Спроси по-другому, попроще, она тебя плохо понимает, – посоветовала Нюня.

– Куда ушел поезд? – спросила я, как мне казалось, проще некуда. – В какой город?

Цыганка сделала красивое плавное движение кистью руки, и «двушка», которую я ей дала, растаяла в воздухе. Передо мной снова была пустая ладонь. Я засмотрелась на нее. Фокусница Лола пощелкала пальцами.

Я очнулась:

– Позолотить Лоле ручку, и Лола мне всю правду скажет? Ладно!

Я дала цыганке вторую монету.

– Поезд! – многозначительным тоном изрекла она, войдя в роль. – Город! С… С… С…

– Это она заикается или борется с провалом в памяти? – осведомилась Тяпа.

– Город так называется? – догадалась я. – На «С», да?

– На эс, на эс!

Вторая монета исчезла так же, как и первая.

Я с неудовольствием посмотрела на требовательно защелкавшие перед моим носом коричневые пальцы.

– Совсем совести нет у Лолы! – возмутилась во мне Тяпа. – Мы так и будем название города по два евро за каждую букву разгадывать? Это дороговато выйдет!

– Если окажется, что это Сан-Сальвадор-да-Баия-ди-Тодус-дус-Сантус, мы разоримся, – нисколько не ропща, лишь констатируя огорчительный факт, сказала Нюня.