Читать книгу "Князь сердца моего - Елена Арсеньева"

«Да она сумасшедшая!» Покупатель с трудом оторвал взор отфиалок и впервые внимательно поглядел на их владелицу. В его воображении вовремя торга уже сложился образ отвратительной скаредной старухи, и оностолбенел, увидев поразительной красоты глаза того самого темно-синего цвета,который как раз и называется фиалковым, и нежный овал лица, и тяжелый, небрежносколотый узел золотисто-рыжих волос, из которого выбивались вьющиеся пряди иреяли под легким ветерком, сверкая на солнце. Казалось, сама Весна стоит сейчасна набережной Сены! Да, эта особа заработала бы целое состояние, торгуя нецветочками, а своей красотой, подумал восхищенный покупатель, но, вспомнив,какую цену она заломила за свои фиалки, вернулся с небес на землю и спросил смольбой:

– Так чего же вы хотите? – и едва не лишился чувств отизумления, услышав:

– Никаких денег. Я хочу сама подарить свои фиалки госпожеЖозефине.

Покупатель колебался только одно мгновение. Он свистнул, инаемный экипаж тотчас устремился к нему. Покупатель помог взойти в негоцветочнице, вскочил сам и крикнул – причем в голосе его звучало ликованиепобедителя:

– В Мальмезон! Гони вовсю!

И возница погнал.

* * *

Вообще говоря, не было ничего удивительного в том, чтокакая-то цветочница знает магическое значение фиалки, тем более в день 9 марта,философски рассуждал покупатель. Многие парижане были осведомлены, что сейдивный цветок имел особое значение для Наполеона и Жозефины, его бывшейсупруги, сохранившей титул и привилегии императрицы, а также неизменноерасположение Бонапарта.

Заключенная вместе с другими невинными жертвами в самомначале революции в знаменитую Консьержери (предварительную тюрьму), ЖозефинаБогарне ждала с минуты на минуту казни и уже прощалась с жизнью, как вдругоднажды пришла в ее камеру маленькая девочка – дочь тюремщика – и подала ейбукетик фиалок. Неожиданный этот подарок внушил ей надежду, что хлопоты однойвысокопоставленной подруги, возможно, увенчаются успехом, и Жозефина увидела вэтих цветах счастливых провозвестников своего освобождения.

Предчувствие ее не обмануло: просьба подруги подействовала,и на другой же день Жозефина была освобождена. С тех пор фиалка сделалась длянее символом жизни и счастья. Страсть ее к этим цветам доходила до крайности.Все платья ее были затканы фиалками, лиловый цвет стал ее любимым, живые фиалкислужили единственным ее украшением, и все окружавшее Жозефину буквально былопропитано запахом фиалок.

9 марта 1796 года в здании городской ратуши Парижапроисходило торжественное ее венчание с Наполеоном. Опять Жозефина была взатканном фиалками платье, а в руках и на груди были букеты этих цветов. Выходяиз ратуши, взволнованная Жозефина не могла сдержаться, и когда несколькослезинок упало на букет, она обратилась к Наполеону со словами:

«Позволь мне, милый друг, всегда носить фиалки в этот чудныйдень моей жизни. Пусть они будут каждую весну обновлением нашей любви, нашегосчастья!»

И Наполеон никогда не забывал этой просьбы. Где бы нинаходился он – в дыму ли сражений, в походе ли, – Жозефина всегда находила вдень их свадьбы свежий букет фиалок на ночном столике опочивальни.

И вот наш многострадальный покупатель, приближаясь кМальмезону, недоумевал: как могло такое случиться?.. Ведь каждый год 9 мартаэтих цветов было хоть косой коси, а нынче – ни единого! Будто какая-то злаясила нарочно собрала и уничтожила все фиалки в мире, чтобы эта златокудраяцветочница получила возможность попросить протекции у бывшей императрицы!

Покупатель не ошибался... Что касается «злой силы», то еюявлялись десятка два людей, которые ранним утром останавливали на всехпарижских заставах каждый воз с цветами и скупали все фиалки подряд. И сделаноэто было для того, чтобы единственная владевшая этим товаром особа получилавозможность проникнуть в Мальмезон и осуществить мечту, которую она лелеялапочти два года: мечту о мести.

Но объектом этой мести была отнюдь не императрица Жозефина.

* * *

– Мальмезон! – объявил покупатель, и цветочница повернуласьк окну.

За окнами кареты мелькала решетка, тяжелые бронзовые фонари,подвешенные на кованых железных кронштейнах, освещали сверкающие позолотойкопья решетки и трехцветные караульные будки, в которых стояли на часах солдатыв замшевых мундирах с зелеными пластронами[53] и в высоких черных киверах,украшенных желтыми помпонами. Цветочница знала, что это – корсиканские стрелки,в полк которых принимали после очень строгого отбора. Многочисленные попыткиподкупить охрану и с ее помощью проникнуть в Мальмезон неизменно терпелинеудачу.

И все-таки она здесь!

Солдаты и слуги, стоявшие на крыльце, с подозрениемвзглянули на цветочницу, но при появлении из кареты благоухающей темно-лиловойкорзины лица у всех, как по волшебству, осветились умильными улыбками. Ицветочница в сопровождении покупателя не без трепета прошла через просторныйвестибюль, отделанный мрамором и украшенный античными статуями.

Им сообщили, что императрица вместе со своей фрейлиной мадамРемюза в музыкальном салоне, однако небольшая комната, обтянутая зеленойтканью, оказалось пустой.

– Стой здесь! – приказал покупатель. – Я отыщу ЕеВеличество, и если она захочет, то удостоит тебя своим вниманием.

Цветочница скромно кивнула, и покупатель скрылся за зеленымипортьерами.

Стоило им сомкнуться, как скромность слетела с нее, подобнолуковой шелухе.

Не напрасно Бог дал ей несколько минут свободы иодиночества. Ведь если Господь по-прежнему будет милосерден, она найдет то, чтоищет, и свершит наконец свою месть. Она выскочила в противоположную дверь ипобежала по узкому темному коридору, заглядывая то в одну, то в другую дверь.

Но замок словно вымер, и цветочница подумала, что и отсюдабегут люди, узнав, что войска союзников стремительно продвигаются к Парижу. «Ачто, если и она тоже уехала?!» – с ужасом подумала цветочница. Но вот заочередной дверью перед нею открылась наконец та комната, которую она искала.

Да, именно эта – обтянутая красным шелком и обшитая чернымигалунами, знакомая по рассказам подкупленных служанок. А вот и занавесь передальковом. Там стоит огромная кровать, которая почти не пустует, ибо любовныеаппетиты графини беспредельны. Вот и сейчас оттуда доносились ритмическиепоскрипывания и женские стоны, слившиеся с тяжелыми вздохами мужчины.

Она здесь. Здесь!