Читать книгу "Факультет менталистики - Марина Андреева"

Сколько я просидела, тупо глядя на листок бумаги? Не знаю. Казалось, что он все еще хранит тепло любимых рук. Так уж вышло, что вечно занятый в прошлой, земной, жизни отец был мне куда ближе, нежели мама. Это здесь она вдруг вспомнила о том, что у нее есть дочь, начала разговаривать, интересоваться чем-то и даже попыталась помочь в борьбе с…

– Вот черт! – вырвалось у меня.

– Что такое? – всполошился Кир, на всякий случай отпрянув ближе к двери.

– Мама сделала какую-то привязку к Екатерине, – говорю. – Она хотела таким образом узнать, что она замышляет по отношению к Райлану. Наверное, ведьма это почувствовала, она же явно в сговоре с Селеной…

– При чем тут моя сестра? – забыв о страхе, друг немного приблизился.

М-да… вот и побочный эффект недоговоренностей. Настроение было паршивое, что и немудрено в сложившейся ситуации, поэтому миндальничать я не стала и вывалила на бедолагу всю нелицеприятную правду-матку. Ожидала, что тот начнет спорить, ан нет, только губы сжались в тонкую злую полоску. Вот и на кого он, интересно, осерчал? На меня или на сестру?

– Подозревал, что она сука, но что настолько… – сквозь зубы прошипел друг.

Я в шоке уставилась на него. Нет, вот честно, ожидала чего угодно, но не такой резкой реакции и безоговорочной веры на слово.

– Просто… Ты же знаешь, что я уезжал из-за внезапной болезни отца, – не столько спросил, сколько констатировал Кир. – Но кажется, я не стал упоминать о том, что болезнь оказалась магического происхождения, и отцу просто повезло, что у нас в замке остановились проездом весьма влиятельные люди, в свите которых имелся и маг. А ведь лекари руками разводили. То снадобье, что я привез, может, и помогло бы, но вряд ли я успел бы. Теперь ясно, чьих это рук дело, – в завершение пробормотал он, а я лишь вздохнула неслышно.

Пару минут вокруг висела тишина. Я думала о своей семье, о близких, которых, возможно, потеряла. О том, что у нас, слава богам, таких моральных уродов, как Кирова сестрица, в роду не было.

– Одного не пойму, – пробурчал друг. – Зачем? Ради того, чтобы я уехал? Чем я мог помешать? Или было еще что-то?

– Зачем… Ты же знал, что на ней висело проклятие «жажда знаний»? – осененная идеей, интересуюсь я.

– И что с того? Я же сам тебе об этом и сказал, – воззрился на меня друг. – Мы почти не общались, но этого она не скрывала. Она пыталась выяснить, когда подцепила эту гадость.

– Хм… ну, на этот вопрос я как раз могу ответить, – говорю и, заметив обращенный ко мне вопросительный взгляд, поясняю: – Еще с той поры, как она училась в универе. Селена без спроса взяла в библиотеке случайно оставленную на виду запрещенную книгу… так же, как и я, – вздыхаю. – И меня именно ты в первый же день и раскусил.

– Мы с тобой были знакомы до этого. Пусть и недолго, но достаточно, чтобы заметить произошедшие перемены. А ее я вообще не знал. Так что сравнить не с чем было. Если б она сама не сказала, я бы не догадался. Нет! Ну в голове не укладывается! Как можно быть такой сукой? И прости, конечно, но «жажда знаний» ей не оправдание. Она что, возомнила себя Богом? Посчитала, что настолько умна, что вправе решать, кому жить, а кому умирать? Отец, ректор, маэстро, думаю, и та преподша не просто так из окна сиганула, а теперь еще и весь универ?..

Кир еще долго распинался на эту тему, смакуя ее со всех сторон. Я помалкивала, только лишь плечами пожимала порой, когда друг поднимал на меня взгляд в поисках какого-нибудь ответа.

– …Вот ты тоже у нас потенциально умная, – говорит. – Вот и объясни мне, дураку, при чем тут «жажда знаний»?

– Она наверняка поняла, где именно обрела это проклятие, ну и в какой именно момент.

– Думаешь, она желала отомстить универу в целом?

– И это тоже, – подал голос пришедший в себя магистр.

– Мне кажется или все, кроме меня, знают больше, чем говорят? – переводя взгляд с менталиста на меня и обратно, проговорил Кир.

В итоге пришлось рассказать давнюю историю о романе его сестры с руководителем вуза. О том, что ректор так и не решился бросить ради нее уже имевшуюся на тот момент семью. О Селенином плане мести своему бывшему, согласно которому она надеялась захомутать принца и стать, ни много ни мало, полноправной королевой. О том, как Редерик, несмотря на все ухищрения, отверг ее, за что и поплатился, став призраком, который поныне обитает в моей комнате на чердаке общежития. Упомянула и о том, что кто-то пытался точно так же спровадить и меня на грань миров.

Магистр иногда добавлял масла в огонь, подкидывая факты. Например, тот случай, свидетельницей которого я стала в кондитерской. Ведь, как выяснилось, именно Селена тогда и приходила на встречу к покончившей позднее с собой кухарке. О том, что именно с ее подачи происходило внеплановое собрание «лемборнских дев» в заброшенном актовом зале одной из соседских общаг, откуда она вышла после разгона шабаша вместе с ректором, который, собственно, этот самый разгон и устроил. О визите полностью покрытого тьмой ректора прошлой ночью, хотя, как выяснилось позднее, он к этому моменту был уже мертв.

– И умер он не случайно, – поджав губы, промолвил Кир. – Месть. И ты тоже не случайно стала ее целью. Она из моих же слов поняла, что ты магически очень одаренная. Видимо, у наложенного на принца заклятья есть слабое место. И ей об этом известно. Ты поселилась в королевской опочивальне, рано или поздно вы с принцем все равно бы пересеклись. А значит, ты потенциально являлась угрозой для ее спокойной жизни. Если он воплотится, король весь мир перевернет в поисках виновницы, да и Редерик после стольких лет в долгу не останется. Итак, с тобой и ректором все понятно. Допустим, и с универом тоже, хотя и шатко все это. Но что-то мне подсказывает, что в гибели маэстро тоже виновата она… и еще… твоя семья каким боком попала под раздачу?

– Если предположить, что она поняла, в какой именно момент подцепила проклятие, то смерть Феофана как раз же все объясняет, а вот родные Алесандры… – задумчиво произнес магистр.

– Вы не слышали, – вспомнила я, – но моя мама, желая помочь мне в спасении Райлана, сделала какую-то привязку к Екатерине, – произношу, а у самой сердце сжимается, ведь если дело в этом, то во всем случившемся далее уже моя вина. – Могла Селена отследить это?

– О-о-о! – хлопнув себя по колену, воскликнул магистр. – Не-е-ет, отследить это невозможно, но… Это говорит об одном – Екатерина разошлась во мнениях с Селеной, и последняя решила избавиться от нее своим излюбленным способом – тьмой. Твоя мать будучи «привязана», получила точно такую же долю проклятия, как и Екатерина.

– То есть… вы хотите сказать, что графиню и мою маму постигла та же участь, что и Редерика? – уточняю я.

– Возможно, но есть одно «но». Учитывая то, что с некоторых пор твоя сестрица, – магистр взглянул на поникшего Кира, – в общем-то не ведает границ, то воздействовала она, скорее всего, не на одного конкретного человека, а на весь его род и ближайшее окружение…